А сейчас Сергей с трудом удерживался от совершенно необдуманного, нелогичного поступка – схватить эту глупышку в охапку и завалить прямо тут, на берегу.
– Слушай, – подняться он не решался, поэтому начал разговаривать сидя, положив руки на согнутые колени, – шла бы ты отсюда, а?
– Почему?
– По кочану! Уходи, пожалуйста!
– Но я хотела…
– Не надо!
– Чего не надо!
– Не надо про хотела!
– То есть тот нож, что папка нашел на Олешином острове, тебя не интересует?
– Нет! – раздраженно гаркнул Сергей, но потом до него все же дошел смысл сказанного. – Погоди, какой еще нож? Тот, который пропал?
– Он не пропал, это я его взяла.
– У отца сперла?
– Ничего не сперла! Просто решила вернуть на место.
– На какое еще место?
– На Олешин остров. Он чужой, он не наш, и пусть вернется домой!
Клава опять словно со стороны наблюдала за собой – как ловко и уверенно она врет! Говорит так естественно, что Сергей верит каждому ее слову. И все больше интересуется, забыв о ее дурацкой неуклюжести!
– Что значит – не наш?
– Ну как тебе сказать… Понимаешь, он сделан из такого странного материала… Он не похож ни на что, это и не металл, и не камень, это вообще непонятно что. И такое холодное, что невозможно держать в руках!
– Слу-у-ушай. – Глаза парня разгорелись, он резво вскочил с земли, забыв обо всем на свете (собственно, уже можно было забыть). – А покажи мне этот нож! Где он?
– Уже на месте.
– Что, на острове?
– Да.
– Тогда поплыли!
– Ой, нельзя, ты что!
– В смысле? На остров нельзя?
– Нет. Мне с тобой нельзя оставаться наедине слишком долго, мамка велела тебя просто найти и домой отвести, пока не заблудился. Вот завтра папка вернется, ты его попроси тебя на остров отвезти. А я расскажу, где клинок искать.
– Нет, так неинтересно! Профессор у меня сразу находку отберет, а я хочу сам ею владеть! Это мой шанс! Клавочка, – снова подпустил бархатных ноток в голос Сергей, – ты ведь хочешь мне помочь? Я ведь тебе нравлюсь? Знаешь, ты мне тоже с первого взгляда очень понравилась!
Вот оно! Магическое действие волшебного ножа! Ура-а-а-а-а!
– Хорошо, – еле слышно пролепетала Клава, смущенно отводя взгляд. – Я отвезу тебя на остров. Надо только за лодкой сходить.
– Так пойдем!
Само собой, Клава отвела своего мужчину туда, где хранилась лодка ее отца. Не хватало еще чужие брать! Ей лишние скандалы ни к чему, своего, семейного хватит.
Если Сережа попросит у родителей ее руки, то особого скандала и не будет. Ну да, ученый в папкину схему поставки крепких мужских рук на ферму никак не вписывается, но ему и двух зятьев от старших дочек хватит, а она, Клава, никогда не хотела на всю жизнь заточить себя в деревне! Она будет жить в городе, как и мечтала, в самой Москве! И у нее будет самый красивый муж на свете! Который будет носить ее на руках, говорить нежные и ласковые слова, баловать, покупать всякие там женские штучки-дрючки: шубы, сапожки, украшения.
И сельская девка Клавка превратится в роскошную белокурую красавицу по имени Клаудиа! И Сережа будет гордиться такой женой!
Что? С ее крепенькой фигуркой и натруженными ладошками довольно сложно стать настоящей Клаудией? Ни фига подобного, а салоны красоты на что? И всякие там пластические хирурги? Все можно подправить, были бы деньги!
А деньги будут. Потому что этот кинжал явно стоит очень дорого, потому что редкая вещь! И это будет ее приданым!
Девушка так погрузилась в океан мечты, что едва не прошла мимо спрятанной в кустах отцовской моторной лодки. Но все же не прошла, успела заякориться за глубокий след от волочения на песке.
– Ты на моторке когда-нибудь плавал? – повернулась она к шедшему почему-то метрах в двадцати спутнику.
– Если честно – нет, – смущенно почесал затылок Тарский. – Только на яхте, и то сам ею не управлял, у нас для этого человек есть.
– На яхте? У нас? У тебя что, своя яхта имеется?
– Ну, не у меня, у отца, но есть.
– Ух ты, здорово как! Красивая? Белая?
– Красивая и белая. – Сергей озабоченно посмотрел на неудержимо катившийся к горизонту шарик солнца. – Слушай, а до этого твоего острова далеко?
– И ничего он не мой, – хихикнула девушка, отвязывая лодку от ствола дерева. – Он общий. А до него – с полчаса на моторке.
– Это хорошо, тогда успеем до темноты. Вот только не знаю, смогу ли управлять этой древностью.
– Сам ты древность! – обиделась Клава. – Эту лодку папка всего пять лет назад купил! А с управлением и без тебя справлюсь, я умею. Ты хотя бы ее до воды дотяни, и ладно.
– С удовольствием! – улыбнулся Сергей.
А потом они сели в лодку и поплыли…
И временное затишье чувственной бури закончилось. Ведь здесь невозможно было держаться подальше от этой фантастической девчонки, не убежишь на двадцать метров. А она вон как смотрит, и краснеет, и губы облизывает кончиком розового язычка, и капельки пота на верхней губе выступили…
И разум окончательно капитулировал, вывесив за окно белый флаг.
А Сергей пошел в атаку, собрав все свои чары, весь немалый опыт обольщения. И крепость держалась недолго…
Ведь ОН говорил так красиво, и именно те слова, которые так хотела услышать Клава! И про ее чистоту, и то, что влюбился с первого взгляда, и даже замуж позвал!
И… и… от умелых ласк грудь напряглась, а разум исчез, свернувшись в крохотную точку. Клава совсем забыла о привязанном к поясу кинжале, который она должна была вручить именно на острове, она вообще забыла обо всем на свете…
Пока лодка от порывистых движений Сергея не закачалась и не черпнула бортом ледяной воды.
Вмиг охладившей чересчур разгоряченные тела и мозги.
– Ох ты, – хрипло произнес Сергей, с трудом отодвигаясь от податливого девичьего тела, – едва не перевернулись! Ты меня с ума сводишь, детка!
– Ты меня тоже, – прошептала Клава, даже не пытаясь спрятать обнаженную грудь. – Я себя берегла, я никого к себе не подпускала, я знала, что когда-нибудь ты придешь! И ты пришел! И я… я так хочу тебя, что мне не стыдно в этом признаться, вот!
– Прекрати! – простонал Тарский, страдальчески поморщившись. – Иначе я не смогу больше сдерживаться! И спрячь грудь, чертовка! Ведь утонем же!
– Вот ты и спрячь, – зазывно улыбнулась девушка. – Ты расстегнул, тебе и застегивать. А я не могу, у меня руки заняты, я лодкой управляю, между прочим!
– Что же ты творишь, а? Долго еще плыть до этого дурацкого острова? Лучше бы мы с тобой там, на берегу, остались! И времени зря не теряли!
– Ничего, у нас теперь много времени впереди. Свадьбу вот сыграем, и вся жизнь наша!
– Да-да, конечно, свадьбу, – лихорадочно бормотал Сергей, не в силах оторвать взгляда от молочно-белой, упругой девичьей груди. Лодка подпрыгивала на волнах, а вслед за ней игриво колыхались и два идеальных по форме полушария… Сейчас мужчина был готов обещать все, что угодно. – Разумеется, мы поженимся! Прямо вот вернемся сегодня, и я попрошу твоей руки! И увезу тебя в Москву! Ты – моя судьба! Я уже и не надеялся встретить такое счастье! А-а-а-а! – Он покрепче вцепился руками в борт лодки и окунул голову в проносящуюся мимо воду.
– Ты что делаешь, Сереженька? – переполошилась Клава.
– Ничего, – мрачно пробурчал Тарский, отфыркиваясь. – Стараюсь нас не утопить. Ну, долго еще?
– А все, – кокетливо улыбнулась девушка, кивая за спину мужчины. – Вот он, Олешин остров.
Сергей резко обернулся и разочарованно присвистнул:
– Ну-у-у, он какой-то маленький!
– И ничего и не маленький, нормальный такой. Часа три надо, чтобы весь обойти.
– А мы с тобой не будем его обходить, правда, солнышко? – мурлыкнул Тарский, положив ладонь на круглое белое колено. – Мы вот сейчас лодку вытащим на бережок да найдем полянку с мягкой травкой, и там, наконец, я научу тебя искусству любви!
– Погоди ты, дай место подходящее найти, а то о камни разобьемся, – низким, горловым каким-то голосом откликнулась девушка. – А потом я подарю тебе…
– Себя! – плотоядно улыбнувшись, закончил за нее Сергей.
– И себя тоже. Но сначала… Ага, вот подходящее местечко. – И Клава заглушила мотор, позволив лодке мягко уткнуться в пологий песчаный берег. – Ну вот и приехали.
– Наконец-то! – Мужчина ловко перебрался через борт, затем помог выбраться своей полуобнаженной спутнице, мимолетно погладив ее грудь, торопливо оттащил лодку подальше от воды, а затем, дрожа от нетерпения, повернулся к девушке.
И замер от неожиданности, буквально прикипев взглядом к лежавшему на вытянутых руках Клавы предмету.
Пространство вдруг сузилось до размеров этого действительно странного, магнетического какого-то, словно светящегося изнутри кинжала.
Больше не существовало ничего и никого. В том числе и державшей клинок девушки, и ее обнаженной груди, и ее зовущего страстного взгляда…
– Это… – горло внезапно перехватил спазм, и Сергей закашлялся, пытаясь продавить внутрь сгустившийся воздух.
