– Ага! Я сейчас, Марк Захарович! Я мигом!
И убежала на кухню.
– Что, не получилось у тебя? – насмешливо спросил Ройзен. – Не умеешь ты с людьми ладить.
– Ага! А ты умеешь! Щипцами да паяльником!
– А кто меня таким сделал?! – неожиданно разозлился Ройзен. – Ты!
– Да я вообще не знаю, кто ты такой.
– Короткая у тебя память, Брагин, – с неприятной усмешкой сказал Ройзен. – Ты уверен, что мы с тобой никогда раньше не встречались.
– Не встречались.
– А вот и ошибаешься.
– Где? Когда? – отрывисто спросил Анатолий. – Напомни, чем я тебе насолил.
– А ты сам попробуй, вспомни. Вспомнишь – не будешь больше упрямиться. Поймешь, что чужое отдаешь, не свое. Долги отдаешь, Брагин. И не деньги ты должен. Запомни.
Вошла Татьяна с подносом, одновременно появилась Софья Львовна. Она была бледна, белее снега, глаза потускнели и запали, черные волосы собраны в тугой узел на затылке, губы не накрашены, как обычно. Но Брагин все равно сказал:
– Хорошо выглядишь, красавица.
Она посмотрела на него странно. Потом перевела взгляд на Ройзена.
– Софья, если ты помнишь, мы решили допустить господина Брагина к трапезе, – сказал тот. – Равно как и всех остальных.
– И где же они? – Софья Львовна обвела взглядом пустые кресла.
– Тамара Валентиновна, как всегда, проспала. А Владислав не соизволил явиться. Это такая форма протеста.
– Неужели объявил голодовку? – нахмурилась она.
– Это для него слишком сильно, – усмехнулся Ройзен. – Я бы на его месте занялся спортом, пошел бы в бассейн, в тренажерный зал. Прогулялся по лесу. Но ему сие недоступно. Он выбрал другой путь. Лег и накрылся с головой одеялом. Не забыв плотно покушать.
– Но ведь это не лечение! – заволновалась Софья Львовна. – Так ему станет только хуже!
– Не будем об этом сейчас, – нахмурился Ройзен.
Анатолий внимательно слушал. Эге! А она-то здесь, похоже, главная дура! Влад, значит, остался. И Тамара Валентиновна.
– А мне можно воздухом подышать? – спросил он. – Ведь у нас у всех равные права?
– Брагин, сбежать вам не удастся, – предупредил его Ройзен. – Вы можете немного прогуляться в сопровождении Магдалены Карловны. У ворот круглосуточный пост охраны, проволока на заборе под напряжением.
Брагин попытался скрыть свою радость. Поговорить с Ленкой без свидетелей, без видеокамер. Вот удача!
– Я готов! – поднялся он.
– Мы с вами не договорили, – внимательно посмотрел на него Ройзен. – Пока гуляете, обдумайте мои слова.
– Само собой!
Анатолий поспешно ушел.
– Что с ним? – удивленно спросила Софья Львовна.
– Побег готовит. Зациклился на этой мысли. Сейчас двинется проводить рекогносцировку местности. Лену обольщать.
– Почему все твои пациенты пытаются сбежать? – в упор спросила она.
– Положим, не все. Только двое.
– Я так понимаю, групповая консультация сегодня отменяется?
– Ты можешь поработать с Владом. Но учти: ему стало хуже.
– Им всем стало хуже. А ты что будешь делать?
– Думаю, меня попытается занять Тамара Валентиновна. Хочешь присутствовать?
Она невольно вздрогнула:
– Нет!
– Тогда разделимся. Я сам с ней поговорю. Ты почти ничего не ешь? Не вкусно? – Марк спросил это в присутствии Татьяны, которую сама Софья Львовна, сидевшая спиной к двери, не видела.
– Это не моя еда. Слишком жирно.
Татьяна вспыхнула до корней волос.
– Тебе больше понравился французский повар? Помнишь лобстеры?
– Да, это было прекрасно. А кухаркина стряпня меня мало привлекает. Татьяне надо отдыхать, а не работать.
Кабанова развернулась и убежала на кухню. Ройзен с улыбкой положил на стол салфетку.
– Удачи тебе, дорогая. Если что – я у себя.
Проходя мимо кухни, он заглянул туда. Татьяна перепачканным в томатном соусе полотенцем вытирала слезы с толстых щек.
– Моя жена вами недовольна, Татьяна Семеновна, – мягко сказал Ройзен.
– Да я слыхала, – всхлипнула она.
– Вы уж постарайтесь сегодня. Я пообещал Софье, что вы исправитесь и будете отныне много работать. Больше, чем раньше.
– Спасибо вам! – с благодарностью посмотрела на него Кабанова.
– Но вы уж меня не подведите.
– Да как такое можно!
Она с остервенением набросилась на плиту. Ройзен довольно улыбнулся. Здесь все получилось. Можно перейти к следующему этапу.
…Тамара Валентиновна засыпала мучительно и долго. Такое состояние бывает, когда переволнуешься. От усталости глаза слипаются, а мысли все никак не уснут, ворочаются в голове, словно жернова, медленно, тяжко трутся друг о друга, и это все никак не прекращается, а сон не приходит. Ей вдруг вспомнился старенький дедушка, тоже с пневмонией. Она тогда сделала все возможное. Кажется. Его не хотели госпитализировать, приходила медсестра колоть антибиотики. А рано утром и поздно вечером уколы ставила внучка. Необходимо было их делать шесть раз в день. Потом у деда начался отек легких. Его все-таки отвезли в больницу, где он и умер. Ее вины в этом не было. Дедушке исполнилось восемьдесят. Ветеран войны, два ранения. И произошло это давно. Но ведь и Ройзен сказал, что история двадцатилетней давности.
А вдруг медсестра не пришла? Или внучка пропустили укол, или даже не один. А вдруг вообще не кололи? Тамара Валентиновна попыталась вспомнить. Странная была девушка. Она так смотрела на деда, словно желала ему смерти. Она, кажется, вышла замуж за иногороднего. То ли за азербайджанца, то ли армянина. Сейчас сказали бы: за иностранца, но тогда СССР еще не развалился, хотя и доживал последние месяцы. Тамара Валентиновна отчего-то запомнила парня, хотя видела его всего один раз в жизни. Жгучий брюнет, глаза с поволокой, на пальце правой руки золотой перстень-печатка, на шее толстая золотая цепочка. Какой-то он был… Вальяжный. А его жена совсем еще девочка, худенькая, почти невесомая, с золотистыми локонами до плеч и наивными голубыми глазами. Армянин очень внимательно смотрел, как Тамара Валентиновна показывала златовласке, как делать укол.
Господи, неужели?!
«Конечно, моей вины в этом нет. Но… недосмотрела ведь! Надо было настоять на госпитализации!»
Этот вальяжный брюнет наверняка стал олигархом и рассказал Ройзену историю своего богатства. Все, мол, началось с московской квартиры, которую ему удалось заполучить. Врачиха помогла. Не уследила.
Вот почему Тамара Валентиновна долго не могла уснуть. Когда она проспала, то не пришла, как обычно, в ужас. За несколько дней ее эмоции притупились, она уже не реагировала так остро на нарушение режима. Все ее мысли были заняты таинственным пациентом, который умер из-за ее врачебной ошибки.
– Я не буду завтракать, – заявила она Магдалене Карловне, предложившей ей принести поднос с едой в комнату. – Скажите Марку Захаровичу, что я хочу его видеть. Это срочно.
Управляющая кивнула и ушла. Тамара Валентиновна торопливо стала причесываться.
Ройзен встретил ее в кабинете, он был один.
– Проходите, садитесь.
– Я вспомнила, – сказала она, едва присев.
– Что именно вы вспомнили? – спросил Марк Захарович.
– Ваш знакомый, он как выглядит?
– Какой знакомый?
– Который дал мне весьма нелестную характеристику. Он ведь брюнет?
– Ну, допустим.
– Ему… дайте-ка подумать… Лет сорок – сорок пять.
– Верно.
– Тогда я знаю, в чем дело! – вздохнула она с облегчением. – Я не уследила за дедушкой?
– За каким дедушкой? – искренне удивился Ройзен.
– За дедом его жены. У него была пневмония…
– Слушайте, чего вы привязались к этой болезни? – неожиданно разозлился он. – По-вашему, умирают только от пневмонии?
– Но я же терапевт! От чего еще мог умереть человек на моем участке?
– От вашей глупости!
– Почему мы говорите со мной таким тоном?!
– А каким?! Вы мне впаривали каких-то девочек. Теперь дедушек. Брюнет вдруг нарисовался. Посмотрите на меня внимательно.
Она уставилась на Ройзена. То, что сейчас происходит, на бандитском языке называется наезд. Боже! Неужели он уголовник?!
– Ну?! – он подался вперед.
– Чего вы от меня хотите?
– Освежить вашу память.
– Я вас не знаю. – «А как же шумы в сердце? Дисбактериоз?»
– Понятно, – Марк Захарович откинулся на спинку стула. – Хорошо, давайте про дедка.
– А что с Наташей Юшаковой?
– Информации пока нет, – сообщил он скупо.
– Но вы сделали запрос?
– Да. Сделал.
– Узнайте еще и про дедушку. Его фамилия была Круглов. Аристарх Иванович Круглов.
– Это ни о чем мне не говорит.
– Я хотела бы узнать судьбу его внучки.
– Тоже Круглова?
– Нет. По мужу она… – Тамара Валентиновна внезапно вспотела. – А я ведь не знаю фамилию ее мужа! Подозреваю только, что он армянин. Или азербайджанец?
– Не отчаивайтесь, Аристарха вполне достаточно, – усмехнулся Ройзен.
– Я назову вам адрес, – поспешно сказала она.
– Ну, назовите…
