в ярко-синие глаза. Штанины моих брюк соприкасаются с коленями Бенсона, заботливо накрытыми шерстяным пледом. Персонал приюта хорошо печется о своих постояльцах, иначе их услуги не стоили бы мне так дорого.
– Я кое-что принес тебе, Кэм, – доверительно сообщаю я, склоняясь над ссутулившимся Бенсоном.
Наши лица оказываются на одном уровне, в глубине поразительно ярких глаз проскальзывает страх. На этот раз я уверен, что мне не привиделось. Камерона Бенсона пугают мои визиты, пугаю я и наши кажущиеся со стороны бессмысленными односторонние разговоры.
– Узнаешь? – Вытащив из кармана одолженную у Эни подвеску, раскачиваю тонкую шнуровку перед лицом старика. – Твой подарок для Аннабель. – Растянув губы в улыбке, неторопливым движением стаскиваю с морщинистой шеи намотанный шарф. – Точно такой же, как остальные, – удовлетворенно киваю я, глядя на идентичные кресты с синими камнями, поблескивающие в вырезе больничного халата.
Выпуклая, обтянутая дряблой кожей грудная клетка Бенсона нервно и резко вздымается, когда, ловко расстегнув замок, я набрасываю на его шею шнуровку. – Я пообещал Аннабель вернуть его, но она не расстроится, если не получит свой подарок обратно. Тебе он нужнее. Правда, Кэм? Теперь вся коллекция в сборе.
Защелкнув карабин, я возвращаю на место шарф, завязывая чуть туже, чем было до этого. Старик начинает хрипеть, белки глаз наливаются кровью.
– Не стоит благодарить меня, Бенсон. – Похлопав старика по плечу, непринужденно улыбаюсь. – Это несправедливо, что они предпочли забыть о твоем существовании, бросили умирать в одиночестве, не оценив все, что ты для них сделал. Но я никуда не исчезну, Кэм. Клянусь, я буду рядом до самого конца и позабочусь о том, чтобы ты помнил о каждой.
Человек чувствует себя неуютно, когда говорит о себе. Дайте ему маску, и он расскажет вам всю правду.
Оскар Уайльд
Аннабель
– Тебе тут не место, Тея, – тихо прошептал Тим, зарывшись лицом в мои волосы. Мое сердце задрожало, готовое сдаться ему в эту же секунду. На самом деле оно сдалось гораздо раньше. В самую первую нашу встречу.
Никогда не забуду, как я оцепенела, разинув рот и уставившись на него, как полная дура, случайно наткнувшаяся на перекрестке на своего кумира. Я даже не понимала, что он мне говорил, впав в полный ступор. В голове шумело, ладони взмокли, перед глазами мелькали белые точки, мурашки бежали по рукам, и сердце колотилось как молот – бах-бах-бах. Невероятно! Я и не думала, что влюбиться можно вот так – за минуту, даже не зная имени объекта своих чувств. С того момента прошла неделя. Семь дней назад я еще не подозревала, что мой мир вот-вот навсегда изменится. Я не знала, что мне принесут перемены, счастливую любовь или полный крах, но могла сказать с уверенностью: это были самые счастливые семь дней за всю мою жизнь…
– Здесь мой дом, Тим. Я принадлежу ему, а он мне. – Со слезами на глазах я обнимаю любимого, крепко прижимаясь к нему всем телом.
– Люди не могут принадлежать ничему и никому, кроме самих себя. Я не прошу тебя стать моей собственностью. Я хочу, чтобы ты была со мной. Рядом. Потому что хочешь этого. Пойдем со мной, Тея. Ты слишком хороша, чтобы завянуть среди уродливых желтых цветов, – умолял Тим. Он держал меня так сильно, словно боялся отпустить хотя бы на мгновение.
Как же красиво и убедительно он говорил, я безоговорочно верила каждому слову, чувствуя, как за спиной расправляются крылья. Мне хотелось воспарить в небеса и скрыться подальше от проклятого дома. Улететь в мир, где больше не будет страха. Любить его, делать счастливым и просто жить, не оглядываясь назад.
– Скажи мне «да», Тея. – Взяв мое лицо в ладони, Тим смотрел на меня с бесконечной любовью. – Дай шанс нам обоим. Клянусь, ты никогда не пожалеешь, что выбрала меня.
– А если пожалеешь ты? Что тогда будет со мной? – спросила я, и мне захотелось умереть от одной мысли, что когда-нибудь этот день настанет.
– Это невозможно, Тея, – пылко заверил меня Тим, покрывая мое лицо поцелуями. – Лишившись сердца, человек не сможет жить. Мое сердце – это ты.
– Значит, у нас одно на двоих сердце. – Окончательно сдавшись, я коснулась его губ своими дрожащими пальцами. – Я согласна, но мне нужно немного времени, чтобы подготовить побег.
– Сколько скажешь, Тея. Тебя я готов ждать целую вечность! – Окрыленный надеждой, Тим подхватил меня на руки и закружил.
Решение было принято, и мне оставалось сделать практически невозможное: отменить уговор с дьявольским Зверем Индиго. Я знала, что цена моей свободы – душа одного из обитателей дома, и готова была принести необходимую жертву, но ненасытная тварь забрала больше. Следующим мог стать мой любимый…
Перевернув очередную страницу, Аннабель берет паузу, чтобы переварить прочитанное. Захлопнув книгу, она делает глубокий вдох, протирая уставшие глаза. В голове полная каша и сумятица. Самое сложное – понять, как относиться к содержимому «Индиго»: как к вымыслу, случайно перекликающемуся с реальными событиями, или как к намеренному искажению конкретных фактов.
К сожалению, уединение Анны нарушают до того, как она успевает сосредоточиться на правильной мысли и прийти к какому-либо выводу.
– Анна, я могу войти? – Деликатно постучав, Райан Одли приоткрывает дверь в комнату дочери и с недоумением осматривает пустую спальню.
– Ты уже почти вошел, пап, – отзывается она, выглядывая из-за шторы.
– Что ты делаешь на подоконнике? – любопытствует отец, приближаясь к окну.
– Читаю. – Отложив роман в сторону, Аннабель приглаживает пальцами взъерошенные волосы. – И прячусь от Рокки, – добавляет она, задорно улыбнувшись.
Взгляд Райана ненадолго останавливается на обложке закрытой книги и поднимается к лицу дочери.
– Почему-то мне кажется, что мой кот тут ни при чем, – задумчиво произносит мужчина. – Что читаешь?
– Ты же видел, – качнув головой, отвечает Анна. – Пожалуйста, пап, не надо ни о чем меня спрашивать. Я все равно не смогу объяснить, почему передумала, – просит она, предугадывая реакцию отца.
– Мне и спрашивать не надо. – Райан снова смотрит на книгу. – Я догадываюсь, кто тебя переубедил.
– Я не хочу говорить о Флеминге, – категорично отрезает девушка, накрывая обложку пледом.
– Если тебя так сильно нервирует все, что с ним связано, то, может, вам не стоит больше общаться?
Отец предлагает вполне разумный вариант. Она и сама склонялась к подобному решению, но принять его сейчас казалось неправильным.
– Если ты так считаешь, то зачем приглашал Алана на завтрак? – припоминает Анна сорвавшийся визит.
– Хотел убедиться лично, что он не представляет для тебя угрозы.
– Вряд ли Флеминг
