Отец хочет убить родную дочь? Это в голове не укладывалось. Следовало поразмышлять над ситуацией, но только не сейчас, сейчас необходимо уйти от джипа. А он между тем приближался. Мы в центре города, движение плотное, в этом был и плюс, и минус. Уйти при таком движении непросто, но и у них руки связаны. И напасть в открытую они поостерегутся. Хотя… стрельба их не смутила. Если девчонка права, а на хвосте у меня люди Стаса, можно попытаться договориться. И что я им предложу? Девчонку, которую они и без того получат? Девчонка – мой козырь, единственный шанс спасти Антона.
Выехав на проспект, я понемногу смогла увеличить расстояние между нами и джипом… Невелика радость, если за всем этим стоит Стас, сообщит дружкам в дорожную полицию, они у него наверняка есть… и прогулка по городу быстро прекратится.
И тут вмешался случай. То есть в тот момент я была почти уверена, что это случай. Я проскочила светофор на красный свет, джип попробовал повторить мой маневр, и здоровенный «Додж», показавшийся слева, влетел ему в заднее крыло. Джип попытался двигаться дальше, наплевав на вмятину, но по соседству стояла полицейская машина, это задержало преследователей на какое-то время. Я свернула в ближайший переулок и затормозила.
– Дальше придется ножками, – сказала я. – И не вздумай удрать. Поймаю и шею сверну.
Она покорно выбралась из машины. Дворами мы вышли к троллейбусной остановке, сейчас главное – оказаться подальше от этого места. Мобильный молчал, и это тоже настораживало. На троллейбусе доехали до конечной. Я достала из сумки бейсболку и солнцезащитные очки, протянула Лике.
– Спрячь волосы под бейсболку, меньше будешь бросаться в глаза.
– Что вы собираетесь делать?
– Пока не знаю.
Мы вошли во двор многоэтажного дома и устроились на скамейке. Поблизости ни души, вход во двор хорошо просматривается.
– Вы кто? – спросила Лика. – Почему отец вас нанял?
– Долгая история. Расскажи лучше, почему ты решила, что папуля надумал от тебя избавиться?
– А вы сомневаетесь? Вы же сами видели, в меня стреляли. Какие еще доказательства вам нужны?
– Я не уверена, что это люди отца. Ты из тех, кто быстро обзаводится врагами. Якунин, например. – Якунин вряд ли имеет отношение к стрельбе. Он бы на такое не решился, несмотря на то что здорово злился. Разговаривал он со Стасом почтительно, и наживать врага в его лице счел бы глупостью. Даже если гордость его пострадала вкупе с головой. Его клуб – обычный притон, где вовсю торгуют наркотой, он нуждается в покровителях и не станет портить отношения с сильными мира сего из-за девчонки.
– Якунин – это кто?
– Хозяин ночного клуба.
– А… мерзкая скотина, – скривилась девушка. – Тянул свои грязные лапы…
– Пистолет ты у него позаимствовала?
– Для самообороны. Слушайте, меня хотят убить, и я вынуждена защищаться.
– Почему твой папаша вдруг стал кровожадным?
– Он мне не папаша, – задиристо ответила она. – То есть он мой биологический отец, но это ничего не значит. У нас нет ничего общего.
– Между «нет ничего общего» и желанием убить довольно приличное расстояние. Ты не находишь?
– Думаете, я могла просто уйти из дома? Жить самостоятельно? Он бы никогда этого не позволил.
– А ты пробовала?
– Конечно.
– Связалась с какой-то швалью и ограбила собственный дом?
– Это он вам сказал? – Она схватила мою руку и в глаза уставилась. Я кивнула.
– А еще сказал, что ты наркоманка.
– Вот подлец. Я никогда не употребляла наркотиков, – звенящим голосом отчеканила она.
– И не имеешь отношения к гибели своей матери?
– Мерзавец… – она стиснула зубы в бешенстве, из глаз ее катились слезы, но она не обращала на них внимания. – Какой мерзавец… это он убил мою мать.
– Просто маньяк какой-то, – покачала я головой, но произнесла это куда мягче, косясь на девушку.
– Не верите? И никто не верит. Как же… он несчастный больной старик, потерявший жену и сына, а единственная дочь наркоманка и преступница. Только все не так. Слышите?
– Слышу. А как на самом деле? – задала я вопрос.
– Он убил моего брата, – вытерев слезы ладошкой, сказала она.
– Что за нужда избавляться от всех членов семейства? – усмехнулась я, знать не зная, стоит верить ее словам или нет. Сейчас она готова на все, чтобы я ее отпустила. А притворщица она неплохая, если смогла водить за нос Клоуна, Якунина и Панкратова в придачу.
– Если я вам все расскажу, вы мне поможете? – тихо спросила она, вид прямо-таки ангельский. Сейчас ей и двадцати лет не дашь, ребенок да и только.
– Зависит от того, что я услышу. И не вздумай врать. Пойму, что заливаешь, и быстро окажешься у папаши.
– Он убил моего брата, у меня есть доказательства.
– И что они не поделили?
– Ничего. У отца больное сердце. Нужна была пересадка. Донор нужен, понимаете? Отец подстроил аварию, в которой погиб брат, чтобы его смогли прооперировать. Сына не спасти, но есть шанс помочь отцу. Благородно, да? И сын продолжит жить… его сердце продолжит жизнь в теле отца…
– Слушай, может, не зря он тебя упек в психушку? Ты хоть понимаешь, что сейчас говоришь?
– Конечно, понимаю. Вы думаете, отец не убьет сына, чтобы выжить самому? Мой убьет… Ему на всех плевать, он спятивший старик, готовый на все, чтобы продлить свою никчемную жизнь…
– Ты-то об этом узнала каким образом? – спросила я, понятия не имея, как следует отнестись к ее словам. Полный бред, но она, похоже, свято в это верит.
– Сначала просто подозревала. Брат погиб, а отцу сделали пересадку. Скрыть, что была операция, он не мог. Сопоставила кое-какие факты. Его лечащий врач уезжал вместе с ним…
– И врач знал о происходящем? Об аварии, которую твой отец якобы подстроил?
– Подозревал, как и я, что она не случайна. Он боялся моего отца, хорошо понимая, с кем имеет дело. И решил подстраховаться. Подробно написал обо всем, что случилось. О своих догадках тоже. Заверил бумаги у нотариуса.
– А ты их выкрала? И как тебе это удалось?
– Он сделал копию. Само заявление хранилось у нотариуса в конверте, который тот должен был вскрыть в случае смерти врача, а копию держал в доме, в своем сейфе.
– Ты соблазнила дядю и заглянула к нему в сейф?
– А что мне было делать? Он боялся отца, ненавидел и боялся. Рассказал мне, потому что ненавидел, и знал, что я тоже ненавижу этого мерзавца. Ему доставляло удовольствие спать с его дочерью… но он до судорог боялся, что тот об этом узнает.
– И что ты сделала, когда бумаги оказались у тебя?
– Все рассказала маме. Это было ошибкой. Я надеялась, она мне поможет, подскажет, как справиться с отцом. А она вместо этого устроила ему скандал. Ей очень хотелось, чтобы муж убедил ее, что все это неправда. Она не верила мне, понимаете?
– Ты отдала ей бумаги?
– Конечно, нет. Я их надежно спрятала. Моя мама оранжерейный цветок, она ни разу в жизни не приняла собственного решения. Это я сообразила слишком поздно. Она была точно ребенок, но я любила ее. А он расправился с ней.
– То есть ограбление дома подстроил он?
– Конечно. Мама погибла, и безутешный вдовец обвинил во всем меня. Я знала, он и со мной расправится, потому и сбежала.
– Почему сюда?
– Здесь жила моя подруга, ее отец – богатый человек, у него должны быть связи. Но когда я приехала… Очень быстро поняла – никто из них мне не поможет, этим людям просто ни до кого нет дела, только до себя… Они собирались на лето в Испанию и меня с собой пригласили. В общем, они уехали, а я осталась тут, понятия не имея, что делать дальше.
– Например, отправиться в полицию.
– Не смешите, – фыркнула она. – Имея такие деньги, он легко докажет, что я чокнутая… документы вернутся к нему, и я никогда ничего не докажу. Врач, у которого я выкрала бумаги, погиб. И что? Папаша живет как ни в чем не бывало, а ведь после смерти врача конверт с документами должны были вскрыть… Я думаю, отец успел решить эту проблему. С помощью денег договоришься с кем угодно. Короче, мне нужен был человек, который поможет, который во всем этом разбирается.
– И ты решила обратиться к Рахманову? – усмехнулась я. – Отличный выбор. Как вас с ним судьба свела?
– Я гуляла в парке и увидела его контору. Вот и подумала, адвокат знает, как поступать в таких случаях… несколько дней я все бродила рядом, пока, наконец, решилась.
– Пришла и все рассказала совершенно незнакомому человеку? – «А почему бы и нет, – подумала я, – передо мной девчонка, испуганная, отчаявшаяся…» Она ответила не сразу, сидела, низко опустив голову. – Чего молчишь? – поторопила я.
– Сначала я просто рассказала о своих сложных отношениях с отцом… Мы постоянно ссоримся и все такое… Мама умерла, и я хотела бы получить наследство. Он обещал помочь. Я видела, что он мной заинтересовался… приглашал поужинать. Он не какой-нибудь старый пердун, красивый мужчина и еще молодой.
– Понятно. Вы стали любовниками?
