Карл посмотрел на Кристу, предупрежденную заранее, что она может тратить не больше пятидесяти долларов. Не вынимая бумажника из кармана, он спросил:
- Вы принимаете чеки?
Поскольку еще продолжался медовый месяц, Карл решил воздержаться от нотаций, он просто не разговаривал с женой в течение трех дней. Он решил, что три дня молчания за перерасход восемнадцати долларов и тридцати девяти центов будут нестрогим наказанием. Все-таки Карл был влюблен, а медовый месяц, как известно, смягчает нравы.
Нить, натянутая Томсом между ножками кровати Карла, ждала свою жертву уже три дня.
Когда Криста сняла с комода кедрового дерева аккуратно сложенные брюки мужа, что-то звякнуло. Карл частенько оставлял мелочь в карманах брюк, предназначенных для химчистки. Этим он проверял ее. Вечером после работы он пересчитывал мелочь, сложенную стопкой на комоде. Он ничего не говорил жене про эту мелочь, но только улыбался ей. Она всегда делала так, что результат был правильным.
Когда она укладывала монеты на комод, десятицентовик выскользнул из ее руки и закатился под кровать.
Криста Дюррант опустилась на колени, увидела монетку на полу и полезла под кровать.
В агонии она билась на полу до тех пор, пока ее отрезанное лицо, державшееся на коже в районе шеи, не отделилось от головы. Лицевая часть упала на ковер, срезанной стороной вниз. Бившаяся в конвульсиях Криста оказалась за комодом. Она умерла, лежа на спине. Разрезанные пазухи, из которых текла слизь, были похожи на рассеченные морские раковины, мозг под лобными костями серел, высыхая на воздухе, оголенные резцы белели на фоне чисто срезанных костей черепа.
- Криста! - почти крикнул Карл. Куда она запропастилась? Он поднялся наверх.
- Криста!
В ванной комнате ее нет, полотенца аккуратно сложены, хромированные детали сверкают. Куда же запропастилась эта Криста?
Карл заглянул в спальню.
Что за маска на полу? Откуда она взялась?
Он нагнулся, поднял мягкое лицо. Оно было сырое, очень натуральное, кого-то напоминало. Только теперь он заметил пятна на ковре и то, к чему они вели.
У Джона Томса был списочек.
Харри Сайкс высунул голову из окошечка своей будки и сказал:
- Доброе утро, сэр!
- Я же говорил тебе, Харри...
- Да, сэр. Я знаю, сэр. Но я думаю, нет ничего плохого в том, что я называю вас "сэр", сэр.
- Конечно, но...
- Тогда все в порядке. Как обычно, сэр?
- Да, Харри.
Роджер Брест сделал могучий вдох. От дома до его спортивного зала было всего десять минут бегом, поэтому он совсем не запыхался. Просто ему нравился запах можжевельника. Запах можжевельника, пота и дезинфекции. Именно так должно пахнуть в спортзале. На прошлой неделе он побывал с ознакомительным визитом в спортивном зале "Райский сад", принадлежащем его конкурентам. У них пахло духами. Единственное, чем они могли переманить его клиентов, так это ультрасовременным оборудованием. Да еще, пожалуй, крепкими, хорошо тренированными инструкторшами, одетыми в форму особого покроя. Он не мог позволить себе ни нового оборудования, ни привлекательных сотрудниц. У него были возражения как финансового, так и морального плана. У него был простой потогонный спортивный зал со звяканьем стальных снарядов, у них - духи и сладкая музыка. Он не мог понять, почему в этом соревновании сталь проигрывала.
- Одно яйцо или два, сэр? - спросил Харри, держа в руке кухонное приспособление, которое при нажатии на рамку с проволочками резало яйца, сваренные вкрутую.
- Одно.
- Тогда я беру себе второе, если вы не возражаете, сэр.
- Согласен.
Роджер заметил, что Харри зачеркивает крестиком очередную дату на календаре.
- Сколько уже дней, Харри?
- Шесть месяцев и двенадцать дней, сэр. Благодаря вам.
- Уже шесть месяцев и двенадцать дней без капли спиртного! Просто замечательно. Харри, ты можешь гордиться собой.
Харри полил салат, предназначенный для Роджера, маслом и уксусом.
- Это ваша заслуга, сэр. Я не смог бы ничего сделать без вашей помощи, да и без работы.
- Ты замечательно работаешь, Харри. Все достигнутое - твоя заслуга, ты мне ничем не обязан.
- Позвольте не согласиться, сэр. Я готов платить свои долги, не то, что некоторые.
Роджер поддел салат вилкой и спросил:
- Ты все еще вспоминаешь маленькое происшествие на прошлой неделе, Харри?
Харри полил свой салат с яйцом майонезом.
- Да, именно происшествие на прошлой неделе, сэр. Думаю, тот бездельник мог хотя бы сказать "спасибо" за то, что вы сняли с него трех хулиганов.
- Некоторым очень трудно произнести "спасибо".
- Думаю, что между неблагодарностью и плевком в лицо есть большая разница.
- Ну ладно, Харри. Ты давно сказал свое "спасибо". Думаю, я должен начать платить тебе зарплату за твои труды.
Харри поднял руки и затанцевал, как бы уходя от ударов на ринге.
- Ни за что, сэр! Никаких денег. Вы меня кормите, у меня прекрасное место, я одет благодаря вам. - Он потрогал себя за ворот потрепанного мешковатого тренировочного костюма. - Если у меня заведутся денежки, может возникнуть искушение. Я знаю, что одного глотка спиртного достаточно, чтобы я снова скатился. Когда вы меня выручили, я был настолько беден, что сквозь подошвы мог чувствовать песчинки на асфальте. В ту пору лосьон для бритья был для меня роскошью, следующим и последним этапом мог стать метиловый спирт. Поэтому никаких денег, сэр, И Харри облизал губы, которые тогда, при их первой встрече, кровоточили и были покрыты болячками.
Роджер решил сменить тему разговора.
- Как у тебя с памятью, Харри? Припоминаешь ли свою жизнь в Канаде? Харри оживился.
- Совсем недавно я вспоминал начало моей жизни в боксе. Помните, я говорил вам про то, почему у меня эти штуки? - и он потрогал свои изуродованные ушные раковины.
- Это было тогда, когда ты чуть не стал чемпионом в легком весе? Я помню.
- Тогда я еще не пил, боль в голове еще не надо было заливать спиртным.
- Да, ты говорил об этом.
- Ну, я припоминаю кое-что из того, что было до того...
- А что именно?
- Помню самое начало моей спортивной карьеры. Тогда я служил в Королевских ВВС, в Англии. Наверное, я был добровольцем, поскольку это происходило в сороковом году, если я не ошибаюсь.
- Прекрасно, Харри. Так что ты вспомнил?
- Смешную историю. Я слышал ее, но. сам в ней не участвовал. Помню, мы сидели в пивном баре "Слон и Башня", была воздушная тревога, а мы надрывали животы от смеха, - Так что это за история?
- Ну, специалисты по маскировке - а в британской армии были такие части работали на полигоне, недалеко от Лондона. Местечко называлось Винстед. Так вот, они установили там макеты танков и орудий. Эти макеты из дерева и парусины сбивали с толку гансов, прилетавших бомбить Англию. Они сбрасывали бомбы на макеты, и тем самым людям и домам в Лондоне становилось чуть легче.
Это продолжалось каждый день в течение месяца. Но в конце концов гансы разгадали хитрость и решили ответить тем же. Они построили ложный аэродром, установили там фанерные самолеты и всякое другое. Потом они сели и стали ждать. Ну, как положено, через неделю прилетает английский бомбардировщик и сбрасывает огромную бомбу. Бомба не взрывается. Тогда гансы высылают туда команду подрывников. Те приезжают на место и видят, что бомба сделана из дерева и на ее боку большими красными буквами написано: "Ба-бах!". Роджер вежливо посмеялся, затем спросил:
- Так ты думаешь, Харри, что ты канадец?
- Конечно. А что?
- Понимаешь, когда ты рассказывал, ты произносил слова как-то по-другому. Может быть, ты был британцем, а после войны эмигрировал в Канаду? Ведь многие так делали.
Харри почесал голову.
- Это все было так давно... Надо подумать. Роджер попрыгал со скакалкой минут пять, чтобы разогреться, надел легкие перчатки. Чувство вины за то, что он не платит Харри за работу, Роджер решил выместить на тренировочном мешке. Следующим был универсальный тренажер.
Двадцать минут нагрузки на плечевой пояс - отжимания от скамьи, махи одной и двумя руками, наклоны вбок, повороты. Еще двадцать минут - нагрузка на тело с помощью приседаний и гантелей, затем поднятие штанги.
Через час тренировки его начало покачивать. Ощущение было очень приятным, и он закончил работу тем, что на каждой руке подтянулся по двенадцать раз. Просто так, от избытка сил.
Харри стоял рядом, чтобы принять промокший от пота тренировочный костюм от Роджера, собравшегося в душ.
- Без двадцати минут десять, - сказал Харри.
- Понятно. Ну что, опять к нам нет очереди?
- Нет.
- Тогда после душа я буду у себя в кабинете. А ты открывай спортзал.
- Я принесу сок в четверть одиннадцатого. Вас ждут конторские книги, сэр.
- Да, я знаю.
С потолка кабинета Роджера свешивалась бечевка. Вчера ее не было. К концу бечевки прикреплена бумажка с надписью: "Дерни за веревочку". Что за шутки? Что-то вроде "Алисы в стране чудес"? До первого апреля еще далеко.
