С удовольствием читая о горячих блюдах и мясных закусках, Полина на некоторое время забылась, очнулась, лишь увидев перед собой худого молодого человека, который застыл на месте и почтительно ожидал, когда на него обратят внимание. Черные волосы его были растрепаны, взгляд возбужден, но в целом Глеб Ромашка казался аккуратным и уверенным в себе.
– Здравствуйте, – Полина указала на стул напротив.
Расстегнув нижнюю пуговицу пиджака, мужчина ответил на приветствие и присел. Взял меню и усмехнулся, видимо, увидел цены, запрашиваемые за стейки и бифштексы. Полина уже намеревалась произнести, что за ужин платит тот, кто приглашает, но промолчала, осознав, насколько сильно оскорбит Глеба, если будет вслух рассуждать о его финансовом положении. Однако незаметно осмотрев его профессиональным взглядом, умеющим определять, сколько тысяч в данный момент находится в кошельке у собеседника, быстро поняла, что в деньгах он не нуждается. На это указывал и дорогой темно-серый костюм, явно сшитый итальянцами, и рубашка известного шведского бренда; а часы, прятавшиеся в рукаве пиджака, были не просто предметом высокой ценовой категории, но и престижного класса.
– Символ роскоши, доступный только толстосумам и недостойный меня? – насмешливо поинтересовался Глеб, проследив за взглядом Полины.
– Я не об этом подумала, – покраснела она, так как Глеб дословно передал ее мысли, и соврала, что получилось у нее весьма гладко: – Красивые часы, хороший выбор – у вас отличный вкус!
– Подарок Андрея Адамовича, – неожиданно смутился Глеб.
– Как вы? – спросила Полина, прекрасно понимая, что вопрос ее выглядит формальным, а от приглашения встретиться за версту веет корыстным интересом.
– Неплохо. Я ведь босса потерял, а не отца. Переживу.
Полина отчетливо почувствовала, что эмоции, демонстрируемые Глебом, очень отличаются от тех, которые он испытывает на самом деле. Горечь утраты съедала его изнутри, и это не могли скрыть холодные слова и якобы безразличный взгляд. Видимо, привязанность мужчины к Шемесу была более глубокая, чем представляла Полина, и от этого ей стало грустно и стыдно.
– Простите, если я вас обидела, – сказала она, взяв Глеба за руку. – Я искренне сожалею о том, что произошло. И поверьте, я так же сильно скорблю о гибели Марины, как вы переживаете смерть Андрея Адамовича.
– Больше всего меня удручает, что убийца все еще на свободе, – сказал Глеб, наконец расслабившись после откровенных слов Полины. – Неприятна сама мысль, что кто-то убил человека и при этом остался безнаказанным.
– А полиция?
– Работает, но ничего не может сделать. У Андрея Адамовича было много недоброжелателей, в основном в бизнесе, конечно. Многие завидовали его успешности, не замечая, как упорно он работает.
– Думаете, один из конкурентов его отравил?
– Это мог сделать любой, кто был вхож в семью Андрея Адамовича, – поджал губы Глеб, словно ему было неприятно обсуждать эту тему. – Как и любой член семьи, потому что причины желать смерти своему богатому родственнику были у всех.
Полина с любопытством посмотрела на мужчину, который с таким же интересом всматривался в ее лицо.
– А вы? – неожиданно вырвалось у нее.
– Я? – переспросил Глеб. – Тоже мог добавить в виски рицин. Это было легко сделать. Но для чего? Смерть Шемеса лишила меня многого, и в первую очередь постоянного и, смею вам сказать, приличного заработка. Найти похожее место будет сложно, да и такие отношения, которые сложились между мной и Андреем Адамовичем, с новым работодателем вряд ли получатся. Остается одно…
– Гоа? – дружелюбно усмехнулась Полина, прекрасно понимая, в каком неустойчивом положении находится сейчас Глеб.
– Похоже, что этот вариант устраивает меня больше, чем другие. А что? Продав часы, я смогу пять лет безбедно жить на островах. А если еще избавлюсь от машины и других безделушек…
– Безделушек? – продолжая улыбаться, Полина тем не менее обдумывала, не предложить ли Глебу работу в VIP-life concierge.
Образованный, целеустремленный, воспитанный – Глеб прекрасно подходил на роль ее личного помощника, в котором она очень нуждалась в последнее время из-за большого количества заказов. Нужно лишь поинтересоваться у самого мужчины, желает ли он работать с ней, и сказать братьям, что нашла себе прекрасного заместителя.
– Глеб, а где вы учились?
– В МГУ. Мечтал заняться политикой, потом хотел построить собственный бизнес, но вместо этого стал секретарем бизнесмена. Прекрасную карьеру сделал, не так ли?
– У вас все впереди, – уверенно ответила Полина и улыбнулась официанту. – Салат с тунцом и бифштекс, – попросила она и повернулась к Глебу.
– То же, что и даме, – сказал он, положив меню на краешек стола. – А на десерт кекс муалю и чай.
– Мне, пожалуйста, кофе. – Полина проводила взглядом удалявшегося официанта и нахмурилась, услышав вопрос Глеба.
– Какова цель этого ужина?
– Нужна ваша помощь, – она решила не хитрить и быть максимально честной, во всяком случае, насколько это возможно.
– И в чем она заключается?
– Мне необходимо попасть в квартиру Марины Маргулис, – ответила Полина, откинулась на спинку стула и терпеливо ожидала ответ.
– В квартиру ее бабушки? Или в ту, где она жила с Андреем Адамовичем?
– В обе, – неловко повела плечами Полина, словно просила о некой криминальной услуге. – И в особняк.
– Что вы желаете там найти? Только откровенно, мадам Матуа. Я хочу знать, стоит ли ввязываться в эту авантюру.
– Я ищу вещь… – Полина почувствовала, как щеки загорелись огнем смущения и нерешительности. – Это ключ.
– Но вы не знаете, в какой из квартир он находится? – недоверчиво спросил Глеб и предусмотрительно замолчал, потому что к столу подошли официанты и принялись расставлять тарелки с едой.
– Вы правы. Я даже не уверена, существует ли он вообще.
Полина ожидала, что он ответит, но Глеб увлекся едой, и она не решилась прерывать его трапезу.
– Услуга за услугу, – наконец сказал он. – Я помогаю вам проникнуть туда, куда желаете. Вы в свою очередь помогаете мне уличить отравителя.
– Каким образом? – удивилась Полина. – Я ведь не сыщик. Для этого нужен определенный склад ума и владение особыми профессиональными навыками.
– Видите ли, мадам Матуа, можно приводить разные доводы, почему ваша помощь будет уместной, и потратить на это большое количество времени, что не пойдет на пользу ни вам, и мне. Давайте принесем выгоду друг другу.
– И какова будет моя роль? – внезапно рассмеялась Полина, принимая слова Глеба за абсурд, но вдруг нахмурилась. – Постойте, – голос ее звучал настороженно, а взгляд был напряженным и внимательным, – вы знаете, кто отравил Шемеса?
– Предполагаю. Точных доказательств у меня нет. К сожалению, в квартире не было камер, чтобы увидеть, кто именно подлил рицин в графин с виски. Одно известно, графин наполнили либо вечером в день похорон Марины Анатольевны, либо на следующее утро. А сделать это могли лишь несколько человек.
– Кто?
– Два друга Андрея Адамовича, – начал перечислять Глеб, прикрыв глаза и полностью сосредоточившись на том, о чем говорил. – С обоими босс был знаком еще со времен студенчества. Ираида Владиленовна, партнер по бизнесу и близкая приятельница.
– Та, которую я на кладбище в задницу послала? – поинтересовалась Полина, пошевелив вилкой в тарелке, чувствуя, что аппетит пропал. – Кто еще приходил к Шемесу в тот злополучный день?
– Инга с мужем, – шмыгнул носом Глеб. – Чертов насморк! Никак не могу избавиться, – прошипел он и продолжил: – Консьерж, но он не проходил в квартиру. Все вопросы мы решили с ним у двери. Еще Алла Богдановна и, разумеется, вы.
– Меня вы также подозревали?
– Были мысли, но потом я подумал, что у вас нет мотива. Хотя теперь из-за истории с ключом…
– Прекратите, умоляю! Вы не знаете, что это за история. И поверьте, о существовании ключа я узнала уже после похорон Марины и убийства Андрея.
Полина позвала официанта, попросила убрать тарелки и принести виски.
– Я за рулем, – отказался Глеб. – Убийство Марины повлекло за собой кончину Андрея Адамовича. Получается, что гибель одного стала следствием смерти другого. Это факт, как и то, что похороны Марины явились весьма выгодным моментом, чтобы незаметно подлить рицин. Думаю, смерти Андрея Адамовича желали не сразу, а спустя время, что и случилось бы, если бы он понемногу пил отравленный виски. Умер бы, как от тяжелого пищевого отравления.
– Разве рицин невозможно обнаружить при судмедэкспертизе?
– Конечно, возможно.
– Тогда на что рассчитывал отравитель? Считал, что смерть Шемеса примут за самоубийство? Горько, мол, скорбел по ушедшей любимой и поэтому свел счеты с жизнью? Слишком неправдоподобная версия.
– И средство для самоубийства выбрано неверно, – согласился Глеб. – У Шемеса был пистолет, он с легкостью мог повторить путь Марины. Один выстрел – и быстрая смерть.
