– И еще, – кривоногий охранник, прежде чем уйти, потрепал Глеба по плечу. – Отгони машину на задний двор. Не дай бог Алла со своим хахалем заявится, увидит чужую тачку и ворчать будет. А еще хуже – накажет.
– Она уже сюда любовников возит?!
– Тебе какая разница?! – рассмеялся дядька. – Пусть делает что хочет – ее жизнь, ее собственность, ее… – сказал он крепкое словцо, не стесняясь присутствия женщины и выражая свое истинное отношение к Алле Богдановне. – Что ты хотел забрать из кабинета?
– Ноутбук, – ответил Глеб.
– Это нельзя, – покачал головой охранник и почесал красную шею. – Впрочем, бери! Скоро эту домину и вовсе продадут со всеми потрохами. Слышал, как Алка говорила, что терпеть его не может. «Трипперное логово» – так она назвала поместье. Вот идиотка! Такое место красивое!
– Ладно, Васильевич, – Глеб прервал рассуждения охранника. – Иди спать. Тебя будить, когда мы будем уезжать?
– С ума сошел! Может, мне еще и ножкой пошаркать, провожая дорогих гостей? – проговорил он себе под нос и скрылся за лестницей, на прощание игриво подмигнув Полине.
– Идемте наверх, – сказал Глеб. – В спальню Марины Анатольевны. Нет, лучше начнем с кабинета. Он внизу.
– Давайте перейдем на «ты». Все-таки вместе идем на преступление.
– Хорошо. Что будем искать?
– Все электронные носители, – дала задание Полина. – Диски, флэшки. В общем, немаленький, сам знаешь…
– Хорошо, – сказал Глеб и вдруг предложил: – Давай я останусь здесь, а ты поднимешься наверх. Выиграем время. Спальня Марины – первая по коридору налево.
Полина, соглашаясь, кивнула и побежала вверх по лестнице. Охранник выключил свет во всем доме, но яркая луна смотрела в большие окна, кроме того, в руках Полины был мощный фонарь, которым она намеревалась воспользоваться в случае необходимости. Сейчас ночью дом выглядел и ощущался абсолютно не так, как в ее последний визит. В прошлый раз огромный особняк был полон гостей и веселья, сейчас он грустил в одиночестве. Наличие в его стенах сонных мух-охранников не считалось. Дом тосковал по шумным приемам, которые устраивал хозяин, по веселому смеху молодой хозяйки, запаху цветов, наполняющему комнаты.
Полина тихо прошла по коридору, открыла дверь в спальню и остановилась на пороге. В комнате было светло из-за любопытной луны, бесцеремонно заглядывающей в окна, даже не пришлось воспользоваться фонарем. Пахло ванилью и апельсинами. Странное сочетание ароматов, но именно они были в фаворитах у Марины. Войдя внутрь, Полина осторожно огляделась. Было впечатление, будто кроме нее в комнате есть кто-то еще, однако Полина понимала, что это ощущение присутствия – ложное. В спальне находится только она, больше никого нет, кроме, разумеется, ее воспоминаний о Марине, которые и оживляли образ подруги. Полина подошла к кровати и усмехнулась, глядя на ее размеры. Затем посмотрела на туалетный столик и, подбежав, выдвинула ящик. Расчески, косметика, салфетки. В шкафу Полина также ничего интересного не обнаружила, зато нашла на полке с нижним бельем фотоаппарат. Быстро положила его в карман пальто, подавив желание просмотреть, какие снимки хранит в себе карта памяти. В верхнем ящике комода, в узкой замочной скважине, торчал ключ. Полина вытащила его, долго крутила в руках, потом с гневом отбросила в сторону, понимая, что это просто ключ, который не несет в себе иного значения, кроме того, для чего он использовался. С горечью осознав, что в комнате она больше ничего полезного не найдет, Полина пожелала Глебу добиться больших успехов и вышла в коридор.
Громкий женский смех и мягкий мужской голос заставили ее замереть на месте. Шаги уже были в опасной близости, и Полина с ужасом поняла, что не успеет вернуться в спальню Марины. Она быстро спряталась за огромным вазоном с фикусом, надеясь, что ее не заметят. И хотя растение было довольно-таки большим, оно не могло полностью скрыть собой Полину, но частично защищало большими твердыми листьями. Темное пальто и брюки позволили слиться со стеной, лишь белая кожа могла выдать ее присутствие. Полина наклонила голову вниз, посылая молитвы всем святым, чтобы те превратили ее в невидимку.
– Хорошо, что ты предложил приехать сюда, – послышался голос Аллы Шемес. – Видимо, понравилось в прошлый раз?
– Очень. Но еще больше понравилась ты.
Мужчина схватил Аллу за талию, отчего она взвизгнула, и прижал к стенке в трех метрах от Полины, которая почти не дышала, боясь обнаружить себя. Она наблюдала, как мужчина сунул руку Алле под юбку, и покраснела от стонов «опечаленной» вдовы. Не в силах отвести взгляд в сторону, Полина, как школьница, которая впервые наблюдает за целующимися старшеклассниками, жадно рассматривала темноволосого мужчину и его сильные руки, сжимающие крикливую Аллочку в объятиях. Наконец, парочка решила продолжить откровенные ласки в другом месте и быстро направилась к комнате, следующей за спальней Марины. Мужчина пропустил даму вперед и вошел следом, перед этим оглянулся в коридор, словно ощутил чье-то присутствие. Луна осветила его слащаво-глянцевое лицо, красивое, но неприятное, и крепкую фигуру. «Альфонс», – Полина немедленно дала ему определение, поблагодарила фикус и свое темное пальто за своевременное спасение, сняла обувь, чтобы не стучать каблуками, и тихо спустилась вниз.
У нижней ступени она увидела белого от страха Глеба, который нервно покусывал губы и заламывал пальцы на руках, не решаясь подняться на второй этаж, и едва не прыснула со смеха, настолько карикатурно-испуганным он выглядел.
– Полина, – едва слышно прошептал он, – слава богу! Я не осмелился позвонить тебе, чтобы сообщить о приезде этой… Вдруг звонок выдал бы тебя.
– Телефон на беззвучном режиме, – Полина приобняла его. – Все, успокойся. Они сейчас слишком заняты собой и понятия не имеют о том, что мы вторглись в их обитель.
– Интересно, с кем она приехала?
– Ты его не знаешь?
– Не успел рассмотреть. Только спину увидел, когда он уже был вверху лестницы.
– Это не имеет значения, – отмахнулась Полина, надевая сапоги. – Что нашел?
– Ключ от ячейки, – сказал Глеб. – Записную книжку Марины Анатольевны, лежала в сумочке. Странно, что она в кабинете была, а не наверху в ее спальне. И все.
– Поехали домой, – прошептала Полина и тут же поправилась: – Ко мне в отель.
– Уже три ночи. Давай я отвезу тебя в «Метрополь». Завтра утром встретимся где-нибудь в центре, выпьем кофе и навестим Ингу.
– Спасибо. Твоя помощь неоценима.
– Я не бесплатно работаю, – усмехнулся Глеб, пропуская Полину вперед. – О, черт! Хорошо, что Васильевич подсказал оставить машину на заднем дворе, а то спалились бы, как дети. Пришлось бы сказки придумывать, чтобы оправдать свою ночную экскурсию в это «трипперное логово».
– Выглядишь свежей, – проворчал Глеб, присев напротив Полины.
– А у тебя такое лицо, будто им полы мыли две недели без перерыва, – засмеялась Полина, подвинув Глебу свою чашку кофе.
– Я хочу есть и спать, – капризно проговорил он, но тут же сменил тон на более приветливый, когда рядом с ним оказалась молоденькая кучерявая официантка. – Два кусочка пирога, – не глядя в меню, сделал он заказ. – Черничный и банановый. Зеленый чай и апельсиновый сок. Я не пью кофе, – сказал он Полине, которая намеревалась обидеться за то, что он, как ей показалось, брезгливо отодвинул чашку эспрессо.
– Похоже, ты знаешь меню наизусть?
– Часто здесь завтракаю. Слушай, а как тебе удалось проснуться? Сейчас одиннадцать, я привез тебя в отель в начале пятого. Неужели ты выспалась?
– Я вовсе не спала, – бодро ответила Полина.
Она не солгала и действительно остаток ночи провела, просматривая карту памяти фотоаппарата и изучая содержимое сумочки Марины. Записная книжка ничем не отличалась от ее собственной – имена и телефоны, несколько визиток, открытка с забавным рисованным медвежонком и обертка от молочного шоколада. Также в сумочке были флакон духов, портмоне с пластиковыми картами, пять тысяч рублей, около тысячи долларов и столько же евро. Ни одной зацепки или подсказки. Снимки из фотоаппарата также ни о чем не рассказали. Все они были сделаны недавно, видимо, в те дни, когда Полина случайно встретила Марину с Пересом в Люксембургском саду. В общем, пусто. Оставалась маленькая надежда на то, что ключ, который нашел Глеб, был от какой-нибудь ячейки. Нужно было лишь узнать, где она находится.
Глядя на то, как голодный Глеб уплетает пироги и шумно запивает их чаем, Полина сморщилась и отвернулась.
– Каждый заряжается по-своему, – сказал Глеб, уловив в ее взгляде раздражение. – Мне просто необходимо набить желудок, чтобы глаза не закрывались.
– У нормальных людей все наоборот. Когда желудок полный – спать хочется, – задумчиво проговорила Полина, глядя в окно. – Ты придумал причину, чтобы нас впустили в квартиру Шемесов?
