- Здравствуйте, - произнес он, тихо подойдя к ним сзади. Полукольцо ещё больше напряглось и сжалось...
Ирина и Федор оглянулись. По лицу Ирины пробежала какая-то тень, но она быстро взяла себя в руки.
- Кого я вижу? - попыталась улыбнуться она. - Человек, которого мы чуть впопыхах не убили... Слава Богу, что ваша голова оказалась столь крепкой...
- Да что ты, Ирка? - хмыкнул Федор, делая знак полукольцу, чтобы оно отступило и дало побеседовать. - Просто я знаю, как бить, чтобы не убить... Не хватало нам ещё одного греха на душу...
- А на ваших душах нет греха, - спокойно возразил Костя. - Вы сделали то, что должны были сделать. И даже кое-чего не доделали...
- Да, многое за нас сделал свалившийся как снег на голову Чугаев, подтвердил Федор. - И ещё кто-то, - загадочно произнес он.
- Вы следователя Курбыко имеете в виду? - шепотом спросил Костя.
Федор не ответил, лишь загадочно пожал плечами.
- Далеко собрались, если не секрет? - спросил Константин.
- Почему секрет? Никаких секретов у нас нет. Мы едем на постоянное место жительства в Германию.
- Не в Гамбург ли часом?
- Почему именно в Гамбург? Германия большая, мы летим совершенно в другую её часть - в Мюнхен... Я купил там дом, и теперь мы будем жить там...
- И прилетать на могилы моих родных, - вдруг запальчиво произнесла Ирина. - Часто прилетать...
- Часто, часто, - подтвердил Федор. - У нас есть такая возможность...
- То есть, значит, больше дел у вас в России нет? - спросил Костя.
- Нет, - категорически заявил Федор. - Если вы имеете в виду Эдуарда Григорянца, так пускай ещё помучается... Порой жить хуже, чем умирать... Ему там не сладко придется... О нем позаботятся и без нас, а нам надоело им заниматься...
Костя хотел было задать ещё один вопрос, но увидел на лицах Ирины и Федора какую-то внезапно возникшую пелену непроницаемости. Он невольно обернулся по сторонам, ещё раз глянул на составляющих полукольцо людей могучего сложения и вполне уголовного вида. Они мрачно взирали на Костю. Тот решил вопросов больше не задавать.
- Телевизор не желаете посмотреть? - вдруг, как-то странно улыбнувшись, спросила Ирина.
- Какой телевизор? Где? - не понял Костя.
- Как где? Здесь, вон там стоят телевизоры. Скоро будут передавать двухчасовые новости.
- Про счастливое возвращение Бородина? - Костя решил, что Ирина делает ему намек, чтобы он больше им не докучал. - Я уже смотрел... Мне это совсем неинтересно. А про события на НТВ слушать горько, слишком я любил этот канал... Ладно... Я пошел... Счастливого вам пути!
- Может быть, ещё какие новости будут..., - глядя в сторону произнесла Ирина.
- И вы тоже пойдете смотреть? - До Кости стал потихоньку доходить смысл её слов.
- Нет, нам пора... Объявили регистрацию на наш рейс. Сами посмотрите, если есть время...
Костя пожелал им счастливого пути и поплелся смотреть телевизор, сопровождаемый мрачными взглядами грозных телохранителей Федора.
Через десять минут он понял, что имела в виду Ирина.
"Сегодня утром в Москве совершено новое заказное убийство. Утром около подъезда своего дома на Тверской улице выстрелом в голову убит известный адвокат Рубен Михайлович Григорянц. Убийца сделал два выстрела, оба в голову. Григорянц скончался на месте. Убийце удалось с места преступления скрыться. Правоохранительные органы выдвинули версию, что убийство Григорянца связано с его профессиональной деятельностью адвоката. Недавно он защищал на суде известного авторитета по кличке Сныть, добившись его оправдания за недостаточностью улик и освобождения из-под стражи прямо в зале суда. Не исключено, что тут сошлись интересы различных мафиозных группировок. Недавно произошло и другое событие, наделавшее немало шума Григорянц сдал правоохранительным органам своего сына Эдуарда, предпринимателя, который был признан психиатрической экспертизой невменяемым и переведен из Матросской Тишины в специальную лечебницу. Однако, версия о том, что это месть со стороны друзей сына, практически отметается следствием, хотя полностью исключить нельзя и её. Переходим к международным новостям..."
- Все дела закончены, - прошептал Костя и невольно побрел по направлению к той стойке, где производилась регистрация рейса на Мюнхен. Но Ирина и Федор уже прошли регистрацию и, сопровождаемые телохранителями, шли на посадку.
Костя остановился у стойки, и тут Ирина Малиновская неожиданно тоже остановилась, заметила его, улыбнулась ему и помахала рукой. А потом вдруг что-то шепнула Федору и быстро зашагала обратно.
- Костя! - крикнула она.
- Да?!
- С наступающим вас праздником Пасхи! Счастья вам! - как-то истерически, со слезами в голосе крикнула она.
- И вам того же, - ответил Костя. - Не переживайте, вы сделали все, как надо... , - добавил он, сильно понизив голос. - И ваша совесть должна быть спокойна... Как и тени ваших близких...
Он говорил тихо, но Ирина явно все поняла. Больше она ничего не ответила, платочком вытерла с глаз слезы и молча зашагала обратно. Костя видел, как её нежно обнял Федор и поцеловал в щеку. А затем махнул рукой Косте...
Костя отошел в сторону и закурил. А затем вытащил мобильный телефон и позвонил домой.
- Наташа?
- Я. Ну что, скоро рейс? Задержки нет?
- Нет, все согласно расписанию... Знаешь что, не хочу я лететь, переменю билет и поеду домой... Послезавтра полечу... Время терпит, и послезавтра будет не поздно...
- Что это ты вдруг? - поразилась Наташа.
- Так..., - сумрачно произнес Костя.
- Так ведь неустойку придется платить. И значительную...
- Заплачу. Зато праздник с вами проведу... Один Бог знает, сколько у нас ещё их осталось, совместных праздников...
- Ну как знаешь... - В её голосе Костя почувствовал такую радость, что чуть не прослезился.
Он переменил билет на послезавтра и решительно направился к выходу...
... Сидя в такси, мчащем его в сторону Москвы, он глядел по сторонам на весенний лес. В раскрытое окно дул теплый апрельский ветер. И Костя вдруг, словно на экране телевизора увидел перед своими глазами небольшую квартирку на Фрунзенской набережной, молодую ещё Ирину Малиновскую, её живого мужа Игоря и маленького светловолосого Алешку, сидящих за праздничным столом и держащих в руках крашеные пасхальные яйца.
- Христос Воскресе! - говорит Алешка и улыбается своим молодым красивым родителям.
- Воистину Воскресе! - отвечают оба хором.
А посередине стола кулич со свечами, а в доме тишина и покой. И все трое счастливы, потому что никто из них ничего о будущем не знает... Ибо никому не дано предугадать, что там, в этом покрытым мраком неизвестности будущем...
