Они дружно бросились в воду. На мелководье она была такой теплой, что не освежала, а казалось, прилипала к коже, как пленка соли. Несколько минут коллеги, отплыв на приличное расстояние от берега, просто наслаждались купанием, а потом занялись поисками. Их предположения, что искомая вещь лежит на дне моря неподалеку от берега, вполне оправдались. Топор застрял между покрытыми водой камнями. Первым на него наткнулся Колесов и, схватив его за рукоятку, поднял над головой. После этого компания сделала еще несколько заплывов и вышла на берег, под лучи палящего солнца.
– Надо обыскать все вокруг, – приказал Светин, и мужчины принялись обшаривать каждый камешек.
Им повезло и вторично. Татаринов обнаружил носовой платок, присыпанный галькой, с явными следами крови.
– Обеспечили мы работой нашего Борисыча, – ухмыльнулся Василий.
– Сначала к нему поедем? – удивился Виталий. – А я думал – в больницу, с фотографиями. Сухотин мог бы уже сегодня указать на преступника.
– Во-первых, – назидательно ответил старший лейтенант, – мы еще не выяснили, тот ли это топор, во-вторых, только обладая подобным доказательством, мы сможем предъявить обвинение.
– Он прав, – заметил Александр. – Сворачиваемся и едем к вам.
* * *
Анатолий Борисович осторожно взял в руки предполагаемое орудие нескольких убийств.
– Минут десять подождете? – спросил он. – Я почти уверен, что это тот самый, но мне нужно получить подтверждение моим догадкам. А вы пока свяжитесь с кораблем и узнайте инвентарный номер пропавшей вещи, чтобы мы, так сказать, были во всеоружии.
Выйдя от эксперта, Татаринов тут же позвонил Лазаревскому, и тот назвал ему цифры, полностью совпавшие с номером, значившимся на рукоятке их находки. Вскоре появился и Анатолий Борисович. Его сияющее лицо дало ответ на мучивший всех вопрос:
– Ребята, топор – тот самый, это я с уверенностью заявляю! Однако отпечатки пальцев на нем отсутствуют.
– Я в этом не сомневался, – процедил Виталий. – А что с платком?
– Кровь человеческая, второй группы, – отчеканил эксперт. – Но я отдал его на анализ ДНК. Это никогда не бывает лишним.
– Молодец! – похвалил его Василий. – Даже если мы возьмем преступника раньше, чем подготовят результаты, мы припугнем его этой весомой уликой.
– Теперь к Сухотину? – поинтересовался Александр.
– Так точно, товарищ майор.
* * *
Денис уже почти оклемался и даже совершал прогулки по больничному двору. Его молодой крепкий организм быстро побеждал недуг. Этому помогали и положительные эмоции, которые парень получал чуть ли не каждый час. После разговора Татаринова с родителями и братьями Хурмат члены кавказской семьи сменили гнев на милость. Отец и мать девушки приехали в больницу с полными сумками продуктов и принялись горячо обсуждать предстоящую свадьбу. То, что парень готов был жениться, их радовало. Сама же Хурмат дневала и ночевала в больнице, лишь иногда отлучаясь, чтобы помочь родителям по хозяйству. Кроме любимой и ее родственников, раненого посетили тренер Владимир Ефимович и ребята из его команды. Они сообщили ему последние новости: Чебриков арестован и ждет суда, а команда ждет возвращения своего героя. Владимир Ефимович уже побеседовал с врачами, и те пообещали: Денис вскоре вернется в спорт, от его раны останутся только воспоминания. После их визита Сухотин особенно приободрился. Ужасное приключение благополучно заканчивалось. Оставалось еще помочь полиции схватить убийцу, и он ждал своих новых знакомых. Опознание по снимкам решили провести в кабинете главного врача. Василий разложил на столе фотографии.
– Узнаешь того мужика?
Денис посмотрел на снимки с недоумением:
– Здесь его нет.
– А вот этот? – указательный палец старшего лейтенанта ткнул в фото Петрякова.
Сухотин покачал головой:
– Парнишку этого я ни разу не видел. И потом, он совсем молодой, а тот был лет тридцати.
– И не этот? – уже ни на что не надеясь, Татаринов поднес к лицу свидетеля снимок Евгения Ломова.
– Этот вообще какой-то бомж, – пробормотал Денис. – Я же сказал: мужика, который бросил топор в море, здесь нет.
Татаринов сразу погрустнел и начал собирать фотографии. Надежды поймать преступника уже сегодня рухнули. Придется везти Дениса в отделение и составлять фоторобот.
– Постойте! – вдруг остановил его раненый. – Дайте-ка мне фотографию того матросика в форме. Кажется… – он замолчал.
Старший лейтенант протянул ему групповой снимок. На нем Антон стоял на построении вместе с товарищами и командирами. Не все попали в объектив, но те, кому это удалось, получились на фотографии удивительно четко.
– Вот этот! Почему вы сразу не показали мне его фотографию?
* * *
Василий со своими коллегами и группой захвата, на всякий случай оцепившей подъезд дома подозреваемого и выстроившейся в боевой готовности под его окнами, нажал на глянцевую кнопку звонка. Он ни секунды не сомневался, что звонит в квартиру убийцы. Теперь многие события, не вписывавшиеся в общую картину преступлений, легли на свои места, как карты в правильно разложенном пасьянсе.
– Может, он почуял что-то и сбежал? – предположил Виталий, нервно переминавшийся с ноги на ногу.
– Не думаю, – покачал головой Светин. – Судя по его характеристикам, парень слишком уж самоуверен. Он наверняка чувствует себя в безопасности.
Как бы в подтверждение его слов дверь открылась, и высокий красивый мужчина предстал перед ними. Его лицо изобразило удивление.
– Здравствуйте. Что-то срочное? – спросил он, увидев Светина. – Вы нашли убийцу?
Татаринов отодвинул хозяина и без приглашения вошел в просторный коридор.
– Нашли, – ответил он за всех.
Мужчина побледнел:
– Но вы могли бы позвонить, прежде чем…
Старший лейтенант поманил коллег рукой, и они направились в гостиную.
– Извините, но… это не совсем удобно, – попытался остановить их мужчина.
Виталий, словно не слыша его, заглянул в спальню. На разобранной кровати лежала закутавшаяся в простыню молодая девушка. На ее смазливом личике застыло выражение испуга.
– Значит, вот причина, из-за которой вы и заварили всю эту кашу, Никита Александрович? – поинтересовался майор.
Капитан-лейтенант Мирзаев захрустел пальцами:
– Вероника, это не то, что ты подумаешь! И… о какой каше вы говорите?! Я не понимаю… Негодяй Петряков убил мою семью, и я не мог долго находиться в одиночестве! Вам легко рассуждать, а я думал, сойду с ума, – лепетал он, всеми силами пытаясь взять себя в руки.
– Одевайтесь, – приказал Татаринов. – Вы арестованы по подозрению в убийствах Ларисы Ковалевой, своего друга Леонида Кудрявцева и его сына Егора, а также членов своей собственной семьи, о которых вы якобы так сильно скорбите!
Мирзаев сжал кулаки.
– Это какая-то ошибка, – уже громче произнес он.
– Одевайтесь, – повторил Василий.
* * *
В кабинете следователя офицер долго тупо молчал, уставившись в окно. Мужчины еле сдерживались, чтобы не наброситься на преступника и не разукрасить синяками его холеное красивое лицо.
– Итак, вы отказываетесь сотрудничать со следствием? – спросил Светин.
Никита вскинул брови:
– Я не отказываюсь, напротив, я требую пригласить адвоката! Ведь я имею на это право?
– Адвокат скоро прибудет, – пообещал Виталий. – А мы напоминаем вам: чистосердечное признание облегчает участь виновного.
– Но мне не в чем признаваться, – повторил Мирзаев то, что говорил в машине по пути в отделение.
– Тогда я начну рассказывать за вас, – Василий поудобнее устроился на стуле. – Наш товариш, майор юстиции Светин, собрал о вас все необходимые сведения. Признаться, я до последнего не мог поверить, что перспективный, успешный офицер решился на такое! Однако в вашем случае все было довольно-таки банально. Вас направили в академию, пообещали хорошую должность в Санкт-Петербурге, и вы задумали начать новую жизнь. Возможно, когда-то вы и любили свою жену, но теперь Лайма вам только мешала. Вы познакомились с Вероникой и влюбились в нее. Прекрасная карьера и красавица жена – что может быть лучше? Конечно, развод поставил бы точку в ваших отношениях с Лаймой, но тогда вам пришлось бы оставить ей квартиру – с очень шаткой надеждой получить новую в Питере – и как-то поделить машину и дачу или их стоимость. Начинать жить по-новому в бедности вам не хотелось. И вы разработали хитроумный план. Несчастный Петряков, сам того не подозревая, невольно помог вам осуществить его. Вы слышали от парня о его любви к девушке Ларисе, о его постоянных звонках на ее номер, и у вас в голове завертелась одна идея. Вы решили сразу убить двух зайцев: разделаться с семьей и подставить Антона. Думаю, в конце концов мы найдем его труп и предъявим вам еще одно обвинение… От него вы избавились сразу же после убийства Ковалевой. Живым он был вам не нужен и даже опасен. Потом наступила очередь вашего друга. Вам было необходимо выставить себя как жертву обстоятельств, и вы не пощадили давнего приятеля и его сына. Ну а далее вы расправились с собственной семьей. Скажите, как у вас поднялась рука на детей?!
