– Рита, – слабым голосом позвала меня Сэнди. – Рита, что, уже все? Все закончилось?
– Закончилось, – подтвердила я, любуясь, как ловко и аккуратно напарник связывает Никиту. Потом обернулась и посмотрела на девушку. – Вставайте, наручники же не застегнуты.
– Да? – Она неуверенно высвободила руку. – Правда.
– Поднимайтесь. И Мэри надо на кровать перенести. – Я взглянула на часы. – Где, интересно, скорая?
Словно в ответ на мой вопрос, залился соловьиной трелью звонок.
– О, вот и они! – Гоша закрепил последний узел и поднялся, а Никита, упакованный по всем правилам, остался лежать на полу. – Иди открывай. А я Мэричку подниму.
Я послушно отправилась в коридор. Открыла дверь и едва успела отступить в сторону – меня чуть не сбил с ног колобок в белом халате.
– Что тут у вас происходит? – Голос относится к той категории, которую моя музыкальная сестрица определяет одним емким словом «козлетон». – И почему бензином так несет?
– Олег Павлович! – обрадовалась я. С этим доктором нам уже приходилось иметь дело. Здороваться при встрече он считает пустой тратой времени. У Олега Павловича очень неприятный голос, совершенно невыносимый характер и золотое сердце. А врач он просто гениальный.
Следом за ним вошли еще двое в белых халатах: один держал в руке капельницу, а второй – свернутые носилки.
– Судя по виду, вы лично в наших услугах не нуждаетесь. – Быстро перебирая короткими ножками, Олег Павлович пробежал по коридору. – А о ком сегодня речь? – На мгновение он остановил взгляд на Сэнди, потом увидел Мэри, которую Гошка успел положить на кровать. – О-о-о…
Доктор склонился над девушкой, а мы с Гошкой почтительно посторонились.
Как это приятно, быть просто зрителем! Пусть кто-то другой бегает, дерется, плещется бензином, лечит – а мы будем стоять в сторонке, никому не мешая, и смотреть! Спокойное, легкое, милое занятие: вот бы всю жизнь так!
От приятных размышлений меня отвлек странный звук за спиной. Я оглянулась и тут же потянула Гошку за рукав. Мы ведь сейчас кто? Правильно, зрители! А сценой, которая разыгрывалась в центре комнаты, стоило полюбоваться. Сэнди подобрала с пола кусок скотча и заклеила Никите рот. Потом мстительная блондинка закатила его в бензиновую лужу, причем лицом вниз. Когда мы с Гошей обернулись, она, не скрывая наслаждения, пинала бывшего возлюбленного то одной, то другой ногой. Туфельки на ней модные, остроносые… и когда она успела обуться? У батареи обе девушки сидели босиком.
Сэнди старательно работала ногами, а Никита невнятно мычал и извивался, пытаясь увернуться.
– Когда мы будем уходить, я лично с порога, с безопасного места брошу в тебя зажигалку, – негромко, но твердо пообещала она.
Никита взвыл и задергался сильнее.
– Что там еще? – недовольно обернулся Олег Павлович.
Сэнди еще раз пнула связанного парня (просто не успела остановиться) и неуверенно замерла.
– А-а. – Толстенький доктор перевел взгляд на нас с Гошей. – Это он над девушкой издевался, я правильно понимаю?
Мы с напарником синхронно ответили:
– Он.
– Продолжайте, милочка, продолжайте, – благосклонно покивал Олег Павлович. – Только без шума, пожалуйста.
Но Сэнди не воспользовалась его разрешением. Она подошла к кровати и тревожно спросила:
– Мэри будет жить?
– Я же просил мне не мешать! – дребезжащим тенором возмутился доктор. – Брысь!
Сэнди беззвучно заплакала, и Гошка неодобрительно на нее посмотрел:
– Теперь-то можно, конечно, и поплакать.
– Я не знала… я не думала, что так получится. – Она правильно поняла его.
– Не знала, не думала, – холодно повторила я. – И сережки Мэри вам сама подарила, не так ли?
– Сережки? – Сэнди почему-то правой рукой коснулась цветочка, украшавшего мочку левого уха. – Почему подарила? Дала поносить. Мэри часто давала мне свои украшения, а что? – Лицо ее, и без того неприятно бледное, приобрело землистый оттенок. – Вы что, думаете, это я все придумала? Что я Мэри ограбила? Да я никогда… это Мэри дала мне сережки, она сама вам скажет!
– Брысь! – грозно повторил Олег Павлович, не оборачиваясь. – Пошли вон!
Гоша послушно отступил к окну и поманил пальцем Сэнди. Я присоединилась к ним.
– Это правда, я ничего не знала, – горячо зашептала Сэнди. – Я даже не думала, что он такой зверь! Мы уже полгода вместе живем, и Никита, конечно, по-разному… Мог и стукнуть разок, но вообще-то больше так, наорет и успокоится.
Никита с трудом поднял голову и яростно замычал. Я вопросительно посмотрела на Гошку и, дождавшись его разрешающего кивка, подошла и присела на краю бензиновой лужи. Стараясь не испачкаться, дотянулась до головы парня и, подцепив ногтем скотч, резко дернула. Никита взвизгнул и тут же, без перерыва, выдал залп ругани.
– Говорите по делу, пожалуйста, – вежливо попросила я. – Иначе…
– Врет она все, шалава! Не бил я ее никогда! Это она вечно скандалы устраивала, истеричка! И с подругой этой все она придумала!
– Она? – Гошка с сомнением посмотрел на Сэнди, которая хватала ртом воздух, потеряв дар речи от возмущения.
– Мы забираем девушку в больницу, – прервал наш увлекательный разговор Олег Павлович. – Состояние тяжелое, но я думаю, все будет нормально. Хотя и не сразу. – Он подошел к Сэнди, всмотрелся в ее лицо, потом взял за руку и внимательно изучил следы от наручников. – М-да. Неприятно, больно, но ничего фатального. Рекомендую холодный компресс и покой. Но если хотите, я вас тоже в больницу отвезу.
– Не надо, – почти с испугом отказалась Сэнди. – Пока я там, в больнице, буду, Никита такого наговорит… лучше я здесь. Не надо в больницу, правда, я хорошо себя чувствую.
– Как скажете. – Олег Павлович развернулся и поторопил помощников, которые уже переложили Мэри на носилки. – Пошли, пошли, и осторожнее несите, девочке и так досталось.
Прощаться он тоже не считает нужным, но я, наполовину из принципа, наполовину из вредности, крикнула ему вслед:
– До свидания!
– Надеюсь, что нет, – откликнулся доктор, не оглядываясь, и Гошка радостно ухмыльнулся. Напарник вообще-то не любит, когда меня кто-то ставит в неловкое положение – он предпочитает делать это сам. Но Олегу Павловичу позволяет и даже получает от этого удовольствие.
– Продолжаем разговор, – потер руки Гоша, когда дверь захлопнулась. – Значит, ты, Никита, утверждаешь, что никакого злого умысла не имел и на все злодейства тебя соблазнила сожительница твоя, в миру именуемая Александра Ивановна Лепешинская… Так?
– А? – Никита смотрел на Гошку круглыми глазами, а Сэнди (она соображала получше, все-таки английская спецшкола за плечами) снова заплакала:
– Почему вы ему верите? Если бы я знала, что так получится, я бы никогда ему словечка про Мэри не сказала! И ничего я его не склоняла, я ему только рассказала про ту тысячу долларов, а когда он спросил, есть ли у нее еще деньги, то сказала, что навалом! Я просто так сказала, я не знала, что он такое придумает! И про украшения тоже просто болтала, и серьги эти Мэри сама мне дала поносить, еще вчера, а когда она приехала, это Никита с нее все золото снял, а я ни к чему не притронулась даже, все там, в сумке, как он положил, так и лежит, а когда он велел Мэри позвонить, я думала, он правда знает, как того парня найти…
– И вы ей верите? – заорал Никита и заерзал, пытаясь сесть. – Да это она все придумала, целый план составила! Все уши мне прожужжала, что у подружки в квартире два сейфа золотом и бриллиантами набиты! Она по этим цацкам с ума сходит, а купить не на что! Вот и придумала подругу ограбить!
– Скотина. – Сэнди очень старалась перекричать его, и это ей удавалось. – Я тебе не для того про Мэричкины украшения рассказывала, чтобы ты ее пытал! Я просто так болтала! Я бы сама Мэри никогда ничего плохого не сделала, я помочь ей хотела, Рому отыскать… а Никита, как только Мэри пришла, сразу ударил ее, так что она упала!
Ни на секунду не замолкая, девушка ловко передвинулась, так что если мы смотрели на нее, то парень оказывался немного в стороне. Интересно, у нее это случайно получилось или здесь вполне осознанное действие – желание сосредоточить наше внимание исключительно на своей персоне, своих словах и, соответственно, своей версии.
– Я испугалась, даже закричала, хотела его остановить, – продолжала изливать душу Сэнди. – Но он только рассердился и меня тоже ударил. А потом приковал нас наручниками и начал спрашивать у Мэри про ее украшения. Я кричала, хотела, чтобы он перестал, а он рот мне скотчем заклеил.
– Врет она все! – Никита каким-то образом сумел выкатиться к нам. – Все не так было!
Гоша, не слушая его вопли, покачал головой:
– Пока помолчите, гражданин. Рита, обеспечь тишину в партере.
– Никаких проблем. – Я ловко вернула прямоугольник скотча на физиономию парня и повернулась к Сэнди. – Можете продолжать.
– Сначала она не хотела… Мэри не хотела ему ничего говорить, тогда он ее пытать начал… это было ужасно! Она все ему рассказала, каким ключом калитку открыть, каким подъезд, как сейфы в квартире найти, и коды, и что дома сейчас никого нет… она не могла больше терпеть, понимаете?
