Что же получается? Зильберг и Разумов, пользуясь своим служебным положением, «затягивали в сети» своих доверчивых учеников, обеспечивая тем самым все новых и новых членов, а вместе с этим, несомненно, и доход секте «Свидетели Иеговы».
Тут я вспомнила о загадочных списках из последнего, запертого ящика Зильберг. Сейчас я была совершенно уверена: это списки тех, кого им удалось привлечь в секту.
Я включила компьютер и еще раз просмотрела отснятые мной в кабинете Зильберг материалы. Теперь все очень хорошо раскладывалось по полочкам. Плюсы и минусы — это те, кто «повелся» и кто «не повелся» на предложение вступить в секту. Числа — несомненно, суммы взносов. Возможно, вступительных. Разные загадочные слова вроде «буклет» и прочие — рабочие пометки: кому, например, раздавалась литература.
Ну и дела! Вот и получай себе высшее образование. С «приложением»!
Открывшаяся мне картина была весьма неприятного свойства. Все-таки когда по улицам бродят улыбающиеся тетеньки и предлагают вам разные «интересные» брошюрки религиозного содержания — это одно. Но когда вербовкой занимаются люди, изначально призванные обучать и воспитывать, формировать личность, люди, к которым дети уже по самому их положению наставников склонны прислушиваться, — это совсем другое! Снова я натыкаюсь на перевертыш в этом деле, снова сталкиваюсь с противоположностью, и на этот раз, пожалуй, с самой отвратительной.
Однако не время предаваться эмоциям. Хотя я была совершенно уверена в правильности сделанных мною выводов, но юридически мои позиции пока что очень шаткие. Единственная неопровержимая улика — это квитанция. Но и она доказывает только то, что профессор Разумов заказывал в типографии брошюры, агитирующие граждан вступать в секту «Свидетели Иеговы». Точнее, в общество «Сторожевая Башня». Сие не доказывает даже того, что сам профессор в этом обществе состоял.
Списки Зильберг тоже не содержат никаких конкретных указаний. Если заявиться к ней сейчас, она легко может придать своим «плюсам» и «минусам» какую угодно трактовку. Да еще меня же и привлечет за незаконное проникновение в ее кабинет.
Здесь нужно начинать с другого конца. Прежде всего — поподробнее узнать о деятельности этой секты на территории нашей области. Кто верховодит, кто шестерит, где встречаются, и все такое прочее. Ах мой ненаглядный подполковник! Не иначе, как снова придется вам поработать сверхурочно.
Я набрала нужный номер и услышала до боли знакомое:
— Алло?
— Владимир Сергеевич? Все трудитесь?
— Здравствуй, Танюша. Как дела?
— Да какие дела — слезы одни! Представляешь, до сих пор все над тем покровским делом сижу.
— Да брось, быть этого не может. Неужели начинаешь квалификацию терять?
— Не иначе. Хотя я-то, в отличие от доблестных милицейских органов, не стала списывать свои неудачи на то, что дело — заведомый глухарь. Трудилась я, Владимир Сергеевич, в поте лица. И труды мои увенчались-таки результатами. В отличие от доблестных милицейских органов.
— Ну завелась!
— Да ничего я не завелась. У самой это дело уже в зубах навязло! Сам посуди, ночью в переулке забили человека: ни свидетелей, ни улик, ни мотива. Поди-ка найди здесь убийцу!
— И ты взялась за такое дело?!
— А куда было деваться — характер такой, не могу отказать людям.
— Ну еще бы, за такой гонорар!
— Киря! Ты меня извини, пожалуйста, но покажи мне еще хотя бы одного человека в этом городе, который взялся бы расследовать заведомо нераскрываемое дело даже и за подобный гонорар.
— Да ладно, не петушись. Разве я когда-нибудь сомневался в том, что ты — гений сыска?
— Так и быть, прощаю. Просьба у меня к тебе будет.
— Ты будешь смеяться, но в этом я тоже не сомневался.
— Молодец. Значит, история такая: в городе Тарасове ведет весьма активную жизнедеятельность секта под названием «Свидетели Иеговы». Слышал о такой?
— В общем, да, хотя подробно не интересовался.
— А придется. Мне нужна вся возможная и невозможная информация по деятельности этой секты. Даю наводку: дом по улице Маркина, 128, имеет к ней самое непосредственное отношение.
— Таня, я же просил…
— А я так и сделала, как ты просил: на улицу Маркина — больше ни ногой. Но я же не виновата, что некоторые совершенно конкретные документы, касающиеся деятельности секты, имеют именно этот адрес!
— Хм, не знаю… попробую…
— Попробуй, Киречка, умница, а уж я-то как любить тебя буду… Да, еще. Если будет возможность, пробей на причастность к секте такие фамилии, как Разумов и Зильберг.
— Это еще кто?
— Разумов — это тот, которого убили.
— А Зильберг — кто такой?
— Это женщина, коллега потерпевшего по работе.
— Коллега, говоришь… То есть ты предполагаешь, что убийство как-то связано с сектой? Ритуальное убийство?
— Пока рано говорить, ты же знаешь — я не люблю необоснованных теорий.
— Ну рано, так рано. Попытаюсь что-нибудь найти для тебя, хотя этот дом… Посмотрим, как сложится. Сам я не занимаюсь этими вопросами, но у нас недавно открыли новый отдел, который как раз вплотную разрабатывает и секты, и экстремистов, и конфликты на национальной почве…
— Что-то новенькое! Идете в ногу со временем?
— Не говори. Это все из-за терроризма. Решили ввести новое подразделение, которое отслеживало бы разные несоответствия и душило террористические поползновения в зародыше. Полномочия у них довольно широкие, и к информации они имеют доступ, но никаких фамилий и документов не жди.
— Это понятно. Но ты хотя бы мои две фамилии не засекречивай.
— Это я помню, не волнуйся. Начальник у них — отличный парень и настоящий профи. У нас с ним сразу контакты наладились, как только он пришел. Думаю, он не откажется мне помочь.
— Тогда я жду звонка?
— О’кей.
Положив трубку, я задумалась над тем, что сказал Киря по поводу связи убийства с деятельностью секты. Ритуальное убийство? Если бы речь шла о каких-нибудь сатанистах или «Аум Сенрике», такое предположение имело бы основания. Но, судя по материалам, найденным мною в Интернете, «Свидетели» не практикуют подобные методы. Да и моя подруга Лена, так переживающая за своих деток, тоже говорила, что сектанты не проявляют агрессии. «Другим берут», — вспомнилось мне.
Да, для этого случая, пожалуй, более характерен был бы суицид, чем разбойное нападение. Довести человека до ручки, высосать все соки — вот основы деятельности общества «Сторожевая Башня». Ободрать как липку и выбросить. Не здесь ли кроется основа благосостояния профессора Разумова? Если он вел свою деятельность активно, то и взносы поступали аккуратно. Размер суммы в типографской квитанции — лишнее тому подтверждение. А если профессор был причастен к процессу распределения финансовых средств, то почему бы он не мог часть из них просто положить в свой родной карман?..
Был уже поздний вечер, и я, несколько утомленная неожиданными открытиями этого дня, с большим удовольствием спряталась под теплое уютное одеяло и, свернувшись клубочком, моментально заснула.
На следующий день я встала поздно. Сказывалась общая усталость от продолжительных и малорезультативных поисков, и в особенности — вчерашнее эмоциональное напряжение.
Я решила уделить дополнительное время физиотерапевтическим процедурам, что всегда очень благотворно действуют в плане отдыха от слишком бурных эмоций.
Пустив в ход гантели, шведскую стенку, а также выполняя силовые упражнения, не требующие дополнительных снарядов, я издевалась над своим телом до тех пор, пока не почувствовала настоящую усталость.
Когда мне удалось вызвать у себя приблизительно те же ощущения, которые испытывает загнанная лошадь, я решила, что теперь мое физическое состояние уравновешивает психическое и я могу наконец принять душ.
После душа мне стало совсем хорошо, я почувствовала прилив сил и готовность расследовать еще хоть десяток самых железобетонных «глухарей».
Я как раз собиралась выпить кофе, когда зазвонил телефон.
— Алло, Таня? Это Кирьянов.
— Кирюша, ты? Неужели уже с новостями?
— А то как же!
— Ну ты оперативник!
— Стараемся…
— Рассказывай, я — вся внимание.
— Значит, по порядку. Сначала — самое неприятное. Дом на Маркина действительно имеет отношение к «Свидетелям», но рядовые прихожане туда, разумеется, не вхожи. Мой знакомый, о котором я тебе говорил, сказал, что этот дом давно уже у них на заметке. И не только у них. Там такие дела крутятся, что даже товарищи из Интерпола проявляют интерес. Но в подробности посвящать он меня не стал. Ясно одно — бабки там «моют» космические. И похоже, не всегда легальные.
— А я еще тогда говорила тебе…
— Не перебивай. Так вот, деятельность всей этой бригады вызывает много вопросов. Но, учитывая высокие связи и то, что непосредственно к терроризму это не имеет отношения, ребята пока ограничиваются отслеживанием и сбором информации. Что касается секты, то это — один из каналов циркуляции денежных сумм, такая же ширма, как и подставные фирмы, о которых я тебе говорил раньше. Как обычно, к реальным денежным потокам самой секты приписываются некие дополнительные суммы, и все это принимает легальный характер и идет под одной вывеской…
