Все оставшееся время мы ехали молча. Многие мысли не давали мне покоя, пока я сидела за рулем своего «Ситроена». Но я старалась гнать их прочь. Когда мы подъехали к нужному нам частному сектору (будь он неладен), я притормозила. Вовсе не потому, что хотела дать себе время внутренне подготовиться к дальнейшим событиям или собраться с мыслями. Просто на нашем горизонте снова нарисовалась эта безобразная дорога. Мое сердце в очередной раз сжалось от жалости к собственной машине.
– Как твоя боевая готовность? – поинтересовалась я у Вадима, мельком глянув на него.
– В полном порядке, – ответил он и даже, как мне показалось, попытался улыбнуться.
Ну что ж, это меня радует, парень не растерял боевой пыл и перестал дуться на меня. Мысли снова одна за другой полезли в голову. Я чисто автоматически стала прикидывать план действий. Мы аккуратно подъезжаем к месту, где стояли до этого. Я оказываюсь внутри дома и исследую тот самый чемоданчик. Но как мне задействовать Вадима? Оставить в машине и пусть так же продолжает следить за домом? Или взять с собой, но пусть будет на страже перед самой дверью, так, наверно, понадежней. А можно вообще вдвоем войти в дом, он первым будет продвигаться внутрь дома, а я следом, страхуя его от всевозможных неприятностей… Ну, это я уже совсем загнула, мое бурное воображение разыгралось не на шутку. Подобный вариант уместен в том случае, если мы уже уверены, что наш враг находится в доме, или мы вообще не знаем, что нас ждет за дверью, сколько там врагов и каковы их силы.
Однако в очередной раз я убедилась, что разум никогда не может учесть все варианты событий, ибо ему это просто неподвластно. Сколько ни гадай, сколько ни предполагай, все охватить все равно невозможно. Не спорю, определенный алгоритм действий должен быть, и береженого, как говорится, бог бережет. Но… разум способен лишь собрать определенную конструкцию из старых, уже имеющихся кубиков. Ничего нового он придумать в принципе не может. Поэтому я так часто и прибегаю к помощи интуиции, ей бывает порой намного виднее и понятнее, как и что делать.
Так что, как выяснилось впоследствии, все мои домыслы и примерные планы действий остались совсем ненужными. А еще та самая неровная и безобразная дорога, которую я так проклинала, сослужила нам добрую службу, что выяснилось буквально несколько минут спустя. Ведь в том случае, если бы я ехала с большой скоростью, я бы оказалась у дома, где проживал уже известный нам Сивый, значительно раньше. Следовательно, не смогла бы заметить того, кого мы так тщательно ловили последние двое суток. Вот тогда бы нам и пришлось действовать по одному из тех планов, которые я прикидывала в своей голове. Но судьба распорядилась по-своему.
…Я сразу же узнала его – на нем была все та же кожаная кепка и средней длины серое пальто, в котором я видела его в тот момент, когда он уходил от Гордеева.
Резко нажав на педаль тормоза, я достала из сумки пистолет.
– Ты чего, Татьян? – недоуменно спросил Вадим, но в следующее мгновение сам обо всем догадался и без моих пояснений: – Это он?
Я только кивнула, пытаясь сосредоточиться и оценить обстановку. Вокруг не было никого – только какой-то парень возле ограды соседнего дома копался в салоне своей «восьмерки», по всей видимости, протирал пыль с панели. А наш лже-Балахтин между тем приближался к дому Сивого. Он как раз подходил к той самой «восьмерке» и уже через несколько секунд готов был зайти в калитку дома. Я быстро прикидывала план дальнейших действий.
Но тут произошло нечто совсем для меня неожиданное – Вадим вдруг резко выскочил из машины, на ходу достав пистолет из заднего кармана джинсов, и, пролетев стрелой несколько метров по направлению к нашему врагу, взял его на прицел.
– Стоять, руки за голову! – услышала я его голос.
Еще до того, как произошли последующие события, я догадалась, каким именно образом они станут разворачиваться.
Вадим выскочил из машины в неподходящий момент – нашего злодея и того паренька, копавшегося в салоне своей машины, не отделяло друг от друга и полметра.
Естественно, лже-Балахтин сумел этим воспользоваться – спустя какие-то доли секунды он уже прижимал парня к своей груди и дуло его пистолета упиралось бедняге прямо в висок.
Реакция у лже-Балахтина оказалась отменной. Глянув на Вадима, я заметила признаки растерянности в его взгляде – еще бы, такого поворота событий он не ожидал. Я почувствовала растущее раздражение. Вот дурень, решил погеройствовать, надоело сидеть целый день на одном месте! Но ведь думать надо было, прежде чем выскакивать так лихо из машины! Но факт оставался фактом – теперь в руках нашего врага был заложник, следовательно, наши шансы на то, чтобы взять его, резко упали.
Я вышла из машины, даже не думая пока о том, чтобы достать из сумки своей «макаров», и остановилась возле Вадима.
– Пистолет на землю! Быстро, я сказал! – было велено Вадиму решительным тоном.
Вадим застыл, видимо, раздумывая. Парень, оказавшийся по воле страшного случая в заложниках, был настолько испуган, что на него было жутко смотреть. На вид ему было лет двадцать, может, чуть более. Глаза его бегали из стороны в сторону, губы заметно подрагивали. Он бросил на Вадима полный мольбы взгляд.
– Бросай, – шепнула я Вадиму, и он, опустив руку вниз, медленно разжал пальцы.
– Ближе бросай! – снова было сказано повелительным тоном. Пришлось поднять пистолет с земли и бросить его в ту сторону, где находился лже-Балахтин с заложником. Продвинувшись на пару шагов вперед и, казалось, еще крепче прижав к себе побледневшего паренька, он медленно наклонился, потянув за собой и заложника. Не сводя пристального взгляда с меня и Вадима, нащупал пистолет и сунул его в карман пальто.
– Пистолет! – теперь уже наш враг смотрел на меня.
Я отрицательно покачала головой, что означало – нет у меня пистолета.
– Сумку! – быстро сориентировался он, а я снова развела руками и даже позволила себе улыбнуться одними уголками губ.
– Нет у меня ничего! Благодаря твоим же стараниям. Ни сумки, ни пистолета, – ответила я спокойно, продолжая смотреть в упор на этого человека.
Но на то, что он не станет проверять правдивость моих слов, я не надеялась. Так оно и вышло – медленно, вслепую, так как взгляд его не отрывался от нас, он продвинулся по направлению к моей машине.
– Сука! И что же я тебя сразу не прикончил! – было адресовано мне.
Через несколько секунд он со своим заложником оказался возле моей машины.
– Открой дверцу! – скомандовал он теперь уже не нам, а заложнику. Парень попытался было исполнить приказание, но пальцы его не слушались, а руки дрожали.
– Открывай, сука, я сказал! – с этими словами он резко надавил на голову парализованного страхом заложника, и тот ударился лбом о крышу моего «Ситроена». – Мне нужны сумка и ключи от зажигания!
Наконец парню удалось открыть дверцу. Сердце мое сжалось от тягостного предчувствия – сейчас он достанет из машины мою сумку, которая лежит между сиденьями, и тогда пиши пропало. Совсем недавно она уже побывала в руках этого человека, вследствие чего исчезли мой пистолет, отмычки и сотовый. Спасибо хоть документы оставил на месте. А теперь сумка повторно, но уже с другим пистолетом, грозила стать его собственностью. Вопрос, сумеем ли мы взять лже-Балахтина, пока еще относился к категории спорных. По крайней мере сейчас, в данной ситуации, это вряд ли представлялось возможным.
Я с досадой смотрела на то, как парень достал из салона мою сумку и протянул ее своему конвоиру. Будь сейчас я на месте этого паренька, сумела бы воспользоваться ситуацией и взять ее в свои руки. Ведь там, в сумке, лежал мой второй пистолет, из которого можно было выстрелить, пускай вслепую, но выстрелить и на мгновение лишить нашего злодея возможности действовать. На мгновение – это в том случае, если бы выстрел не достиг цели, а если бы достиг… Да что об этом думать, в конце концов!
Теперь моя сумка со всем ее содержимым находилась во второй раз за сегодня в руках этого человека. Отойдя от машины еще на пару шагов, он убедился, что ситуация все еще под его контролем – мы с Вадимом застыли на месте, словно два изваяния.
– А теперь двигай к своей машине, – было приказано парню-заложнику. – Быстро!
За те несколько секунд, что он проходил мимо нас, я чувствовала, как Вадим просто сгорает от нетерпения что-либо предпринять, но это только в очередной раз все испортило бы. Если бы я углядела вариант как-то изменить ситуацию в нашу пользу, я не заставила бы себя долго ждать.
– Не двигайся, Вадим, – негромко сказала я, заметив, что он собрался было шагнуть по направлению к «восьмерке», возле которой уже оказалась наша парочка. – Он же выстрелит в него.
Зайдя с правой стороны, лже-Балахтин усадил своего заложника на место водителя, протолкнув через пассажирское сиденье, при этом ни на секунду не убрав пистолета от его виска. Дверца захлопнулась, и мы услышали шум мотора.
