- Конечно, но об этом я сам у нее спрошу в понедельник. Она в последнее время делала какие-нибудь анализы? Крови, например, или мочи?
- Тоже не знаю.
- Я это к тому, что, если она делала анализы, пусть принесет их с собой на консультацию, мне будет проще.
- Но если консультация откладывается до понедельника, она может их сделать за это время.
- Не стоит, Олег Викторович, я сам ее направлю в лабораторию, если будет необходимость. В случаях таких тотальных аллергических реакций нужно делать специальные анализы, вам без направления врача никто их не сделает, они довольно дорогие, здесь нужны особые реактивы. Просто если результаты анализов уже есть - пусть захватит, а если нет - не надо суетиться, сделаем все как следует и не торопясь.
- Хорошо, как скажете. Значит, в понедельник, в семнадцать часов?
- Да, в понедельник, в семнадцать.
Олег положил трубку на рычаг и поспешно выскочил из квартиры. Он и так уже опаздывал на работу. Сбегая вниз по лестнице, он подумал, что надо обязательно позвонить Ире, предупредить о переносе визита к врачу, чтобы ей удобнее было планировать время. Просто удивительно, как она успевает столько работать! И ведь не отдыхает совсем, работает без выходных, каждый Божий день, и отпусков не берет, получает компенсацию деньгами. Как только сил хватает у девчонки?.. Вечером он пришел в "Глорию", заказал, как обычно, ужин и ждал Иру. В начале двенадцатого ушел последний клиент, а примерно без двадцати двенадцать она закончила мыть посуду и загромыхала ведрами, готовясь к мытью полов. Олегу показалось, что она чем-то расстроена, но он решил отложить разговор на потом, не дергать ее во время работы. Привычно поболтав с гардеробщиком дядей Колей, он дождался, пока Ира домоет все полы и кафельные стены, подхватил ее под руку и повел домой. С первого дня как-то повелось, что он не возит ее на машине, а провожает пешком. Им обоим нравилась неторопливая прогулка по пустым темным улицам. Олег, правда, каждый раз спрашивал, не устала ли она и не лучше ли доехать, но Ира всегда отказывалась. Было в этих коротких, минут на пятнадцать, прогулках что-то особенное, так непохожее на ежедневную изнурительную работу то на улице, то на лестницах, то на рынке, то на ресторанной кухне.
- Чем ты расстроена? - спросил Олег, когда они вышли из "Глории".
- Ничем, - коротко ответила Ира, но тон у нее не был беззаботным.
- И все-таки? Что-нибудь случилось? - допытывался он.
- Павлик плачет. Я сегодня была у него. На него очень подействовала эта история с медсестрой. Вчера меня к нему не пустили, только передачу приняли, а сегодня я примчалась, а он весь в слезах, трясется. Это была хорошая сестра, он к ней очень привязался. Так и проплакал все время, что я у него сидела. Я даже к Оле и Наташе не зашла, он в меня вцепился, отпускать не хотел. И когда я уходила, тоже плакал. Сердце разрывается.
- Ну ничего, - попытался успокоить ее Олег, - дети быстро забывают все плохое. Вот увидишь, завтра он уже не будет плакать, а послезавтра и сестричку эту забудет. Малыши - они такие.
- Да, наверное, - вздохнула Ира. - Если со мной что-нибудь случится, он и меня точно так же быстро забудет. Поплачет три денечка, а потом забудет. У детишек все быстро заживает.
- Что ты, Ириша, откуда такие мысли. Что с тобой может случиться?
- Ну я не знаю. Что-нибудь. Например, я умру.
- Господи, да с чего тебе умирать? Молодая, сильная, вон сколько работаешь без устали, ни одному мужику такое не под силу. Вот еще подлечим тебя - и будешь в полном порядке. Не смей даже думать о таких глупостях.
- Олег, а с тобой может что-нибудь случиться? У тебя работа опасная?
- Да нет, - он пожал плечами, - нормальная мужская работа. Ничего особенного на ней не случается.
- Ты правда в частной охране работаешь?
- Правда.
- Мне почему-то кажется, что ты меня обманываешь.
- Почему бы это? - хмыкнул он, внутренне поежившись.
- Я же вижу, какие бугаи охранниками работают. И на рынке вижу их, и в ресторане. Ты на них не похож.
- Чем же, интересно?
- Ну... Не знаю. У тебя лицо другое. И говоришь ты подругому, не так, как они.
- Так это потому, что я не городской, из провинции.
- Можно подумать, они все городские. Тоже небось из деревни за сладким куском в столицу подались.
Некоторое время они шли молча. Олег думал, как бы половчее перевести разговор на "казанских" жильцов Ирины. За время их знакомства он узнал от Иры много интересного об интересующей его группировке, но каждый раз ему приходилось ловчить, чтобы девушка не догадалась о его интересе к ее жильцам. Правильно он поступил, зайдя к ней домой, когда она заведомо была на работе, и познакомившись с Георгием Сергеевичем. Теперь можно свободно начинать разговор о нем, а там, глядишь, кривая и на Ильяса вывезет.
- Кстати, - начал он осторожно, - твой жилец, Георгий Сергеевич, вот уж кто настоящий городской. Умница, интеллигент. И очень деликатный.
- Откуда ты знаешь? - встрепенулась Ира. - Ты что, знаком с ним?
- Познакомился. Разве он сам тебе не рассказывал?
- Нет.
- Я на днях заходил к тебе домой, тебя не было, вот с жильцом и пообщался. Хороший он мужик, честное слово.
- Правда, хороший, - согласилась Ира. - Он добрый, внимательный. Всегда старается помочь, чем может. Мне даже иногда неудобно бывает. Жалко его, жена у него стерва. А о чем вы с ним разговаривали?
- О тебе. Он мне рассказывал, какая ты хорошая, и просил, чтобы я тебя не обижал.
- Нет, честно? - почему-то обрадовалась Ира. - Он говорил, что я хорошая?
- Говорил, - подтвердил Олег. - Интересно, что твой другой жилец о тебе думает?
- Не знаю, - она пожала плечами. - Думает, наверное, что я шалава какая-нибудь.
- Это с чего же ему так думать?
- Ну, ко мне милиция приходила, потом Танька-паразитка. Представляешь, прихожу вчера домой, а у меня на кухне эта корова размалеванная сидит. Я тебе про нее рассказывала, помнишь?
- Помню. И зачем она пришла?
- А черт ее знает. Сидит, с Ильясом лясы точит, вроде как ужин они готовят. Потом приперлась в мою комнату и давай выспрашивать, зачем ко мне милиция приходила да о чем спрашивала. Прямо душу всю вынула. И что про меня Ильяс после этого думать должен? На Таньку посмотрел, да и решил, наверное, что я и сама такая же. Потом еще спрашивал, какие у меня проблемы с милицией, не надо ли помочь. Пожалел меня, видно.
- Почему ты решила?
- Да к столу звал, мол, Ира, покушайте со мной. Хотел голодающую несчастную хозяйку подкормить.
- А что, у него есть возможность помочь в случае неприятностей с милицией?
- Да ну, - фыркнула Ира, - какие там у них возможности? Небось привыкли все свои дела при помощи взяток решать. Не надо мне его помощи, обойдусь.
- Погоди-ка, - забеспокоился Олег, - что значит "не надо помощи, обойдусь"? У тебя действительно сложности с милицией? Почему ты мне не сказала?
- Да нет у меня никаких сложностей, - она начала сердиться. - Ну пришли, поговорили, про родителей спросили. Дела столетней давности. Ко мне никакого отношения не имеет.
- А про жильцов не спрашивали?
- Нет. Зачем им мои жильцы?
Это Олегу совсем не понравилось. К самой Ире Терехиной у милиции никакого интереса быть не может, в этом он был твердо уверен. Если приходили, то не иначе как по поводу "казанских", только камуфляж хороший навели, Ирка и не почувствовала ничего. Неужели опять правая рука с левой в разные стороны тянут? Неужели милиция до Ильяса добралась? Ведь говорил он своему начальству: не надо самодеятельностью заниматься, давайте объединимся с МВД или хотя бы с Петровкой и общими усилиями будем искать Аякса. Так нет, уперлись, как ослы, с места их не сдвинешь. Не будем, дескать, ни с кем делиться информацией - и точка. Сами будем Аякса и его "казанских" разрабатывать. В конце концов, зарубежные связи с промусульманскими преступными группировками - дело не МВД, а ФСБ и военной разведки. Милицейским и в России трупов хватает, вот пусть ими и занимаются. А если окажется, что МВД по своим каналам тоже до Аякса дотянулось, то нескоординированные действия двух ведомств могут только навредить делу.
Был тут еще один момент, который Ира по неграмотности могла просто не заметить. Судя по тем мелочам в поведении "казанских", о которых Олегу удалось узнать у Иры, они были настоящими мусульманами. Несмотря на то, что проживали, хотя и временно, в России, они соблюдали пост в рамадан, не ели свинину и не пили вино. Вообще, как следовало из Ириных рассказов, пьяными она никого из них не видела. И к ней, своей квартирной хозяйке, они относились так, как относились бы истинные, правоверные мусульмане, которые считают, что у женщины нет души, она не более чем вещь, удобная для жизни. И вот этот мусульманин позвал ее к столу, предложил разделить трапезу и сочувственно спросил, не надо ли помочь? Быть того не может. Никогда он так не поступил бы. Ни один истинный мусульманин так не поступил бы по отношению к женщине. Но ведь Ира не врет. Значит, случилось что-то очень серьезное, коль Ильяс поступил не по шариату. Он выполнял чье-то указание. Он должен был непременно узнать, зачем к хозяйке приходили из милиции. Но милиционеры-то каковы! Явились прямо на квартиру, где живут "казанские". Даже не побеспокоились принять меры к тому, чтобы их визит остался незамеченным фигурантами. Кретины безмозглые! И Ирку, видно, не предупредили, чтобы молчала.
