- Да пошли вы все!.. - не выдержала Ольга и сбежала вниз.
Афанасий открыл глаза и сглотнул слюну. Он мигом оценил обстановку и как ни в чем не бывало стал собирать листы в стопку.
- Так значит Сиплярский прав?
Он не ответил, аккуратно выровнял стопку и уложил её в чемодан.
- Ты понимаешь, что я могу с тобой сделать? Ты все знал и молчал, лгал мне, издевался надо мной! Да я тебя!..
Но тут же ярость исчезла с её лица и она как-то по-детски беспомощно заплакала:
- Как ты мог! Как ты мог!.. - повторяла она, стараясь заглянуть ему в глаза.
Афанасий очень серьезно посмотрел на неё и спросил:
- Ты что, меня действительно любишь?
Была пауза, после которой она хотела ударить его по щеке, но он перехватил её руку, привлек к себе и стал целовать, ощутив соленый вкус слез.
- Ты меня любишь, любишь, - не то утверждала, не то спрашивала она, задыхаясь от его жадных объятий...
Потом он ей все рассказал.
- Я была другой. Как бы не я совсем. Веришь, у меня нет даже чувства вины. У меня только внешность та же, а душа другая. Ты мне верииь?
- А где этот... Сергей?
- Или в бегах, или убили, за мной тоже следят.
- Кто?
- Не знаю. То ли из органов, то ли криминал. Или и те и другие. Они за эти бумаги голову оторвут, - она рассмеялась: - Как же так случилось поселиться рядом! Это же невероятно!
- У меня крыша ото всех этих загадок едет, я уже ни черта не соображаю.
- Ничего, вместе разберемся. Ты просто переел информации, тебе нужно её переварить. Вот меня только Сиплярский беспокоит - откуда он узнал о бумагах?
- Может, как-то подглядел? Но вряд ли он знает их историю и их возможности.
- А может, его отправить куда подальше. Я имею ввиду с помощью листа "желание"?
- Так ему и так здесь не жить, дом-то сгорел.
- Твоих рук дело? - восхищенно спросила она.
- Лена, ты не дури! Ничего такого я не делал.
- Ну не кипятись, я пошутила. Давай-ка я ещё раз посмотрю на эти листочки.
Она соскочила с его колен, и склонившись над чемоданом, перебирала лист за листом - лицо её было вдохновенно и серьезно.
- Ты такая красивая...
- Я знаю, - оборвала она. - Ты говоришь, что сегодня должен прийти Игореша. Я хотела бы поприсутствовать, только для начала мы должны избавиться от слежки.
Он покорился её уверенному тону, да и вообще, теперь ему казалось, что с её участием все будет ясно и определенно. По крайней мере, было видно, что она знает чего хочет. Поколдовав над листами, они выявили, что за Еленой действительно была налажена слежка, и дали указание снять её. Елена с благоговением смотрела на появлявшийся текст и чуть ли не визжала от восхищения и восторга.
- Так это ты, негодяй, чуть не заставил меня переспать с Сиплярским?" - она расхохоталась: - А я все понять не могла - что это со мной происходит - такое жжение внизу... ну понимаешь где? Как ты мог подкладывать меня под эту волосатую обезьяну! Хотя я понимаю, ты боялся в меня влюбиться, да? Ну скажи, так, да? Эх ты, кудесник!
Они совершенно забыли про Ольгу, которая временами подходила к лестнице и слушала обрывки их разговора. Нет, она не ревновала, как это ни странно, она, наоборот, питала надежду, что "Лена вправит Афе мозги", потому как давно оценила жизненную хватку и ум соседки. Возможно небезосновательно она полагала, что ни Афанасий, ни она сама попросту не те люди, которые могут в одиночку уживаться со сверхъестественным.
А Елена решила следующее:
- Нам нужно проанализировать всех этих "абонентов" с "листами-близнецами" и отсечь все ненужное. У меня впечатление, что кто-то умышленно создает множество связей, всяческих ответвлений, дабы повести по ложному пути, отвлечь от основного, перегрузить информацией.
- Да, да... Но знаешь, тут есть одна серьезная проблема... Нужно формулировать свои желания, - Афанасий внезапно испытал мучительный стыд, а я не знаю, чего хочу.
- Ерунда! - безоблачно оборвала Лена, - покопаешься - найдешь. Ты просто устал, тебе столько пришлось пережить! Бедняжка, я представляю, каково тебе было, когда ты прятался под елью.
Он удивлялся перемене, произошедшей с ней. В ней появилась поразительная детская беспечность, так что и ему все страхи и тупики стали казаться пустяками. Но все-таки он понимал, что со своими желаниями можно нагородить кучу новых проблем и напастей, поэтому убедил её не приступать к бумагам, пока не появится этот Игореша, с которым нужно было как-то определиться.
И в 17-00 у калитки появился гость. Афанасий поджидал Игорешу во дворе, а увидел этого незнакомца, направившегося к дому. Это был не Игореша, а мужчина лет тридцати пяти - лицо его казалось напряженным и суровым, но светлые серые глаза смотрели по-доброму.
- Игорек, - подал он руку Афанасию. - Это я вам черканул послание.
- А где... Игореша?
- Александр Сергеевич Пушкин - ты хотел сказать? Уехал. Устал пьянствовать. Моделирует.
- А кто вы?
- Я, в некотором роде, сценарист.
- Но как вы узнали?
- О бумагах? Мы с Игорешей, в некотором роде, родственники, доверяем друг другу безраздельно, он - это я, если угодно.
Они топтались на холоде, и было видно, что Игорьку в его легкой одежде зябко.
- Пройдемте в дом, - решился Афанасий.
Лена и Ольга поздоровались, Игорек сказал:
- Я о вас знаю, - и первым прошел наверх.
Там он уселся на диван и попросил ("Если это не трудно") чаю. Чай был принесен Ольгой, а гость с любопытством разглядывал убранство мансарды.
- Так я себе и представлял. Неплохо, неплохо.
Афанасий открыл было рот, но Игорек опередил:
- Мне чертовски неловко с тобой объясняться. Кстати, зови меня на ты, мы в некотором роде давно с тобой знакомы.
Странное дело, но Афанасий и теперь испытал некое чувство родства с незнакомцем, как и при общении с Игорешей. И этот Игорек был ему интересен и нисколько не раздражал, даже чувства настороженности к нему не возникало.
- А куда уехал Игореша? - не зная зачем, спросил он.
- В прошлое, - очень просто ответил Игорек, - если, конечно признавать линейность времени, ну а если считать время объемным, то он ушел в глубину или в ширину, что, собственно, не столь важно. Он неплохой парень, вот разве горяч немного, если учесть, что вы с ним напортачили.
- А чего мы напортачили?
Ни с того ни с сего в разговор вмешалась Ольга. Можно было понять, что она жалуется на поведение Афанасия, который совсем её довел до ручки всеми этими опытами. Она жаловалась так, как жалуются дети взрослым скороговоркой и сумбурно. И так же внезапно, как начала, умолкла.
- А что мы напортачили? - повторил Афанасий.
- Ну, пожар этот и ваша борьба с мафией.
- Так пожар из-за этого?
- Ну конечно. Игореша идеалист. Он иногда хочет быть инспектором, но на самом дело инспектор - это я, потому что я - наблюдатель. И я видел очень многое, не впадая в эмоции, не очаровываясь и не увлекаясь. Вы тут с ним испереживались за Россию, а общую картинку мировой истории не замечаете. Мафию собрались извести, а на кой черт она вам сдалась? Поправят бандиты Россией, впитает она их и дальше покатится мир потрясать. К тому же, все, что происходит, Россия сама востребовала.
- Как это? - у Афанасия в голове будто лампочка мигала - то становилось ясно и светло, то мутно и темно.
- Да так уж - творческими опусами. Доигрались классики с огнем, понапророчили, накликушествовали. Слово, Афанасий, не хухры-мухры н не для зарабатывания богатства и славы.
В этот момент Елена хотела вмешаться, но Игорек неожиданно показал ей язык.
- Да, Россия исковеркана, как говорится - духовные и культурные идеалы искажены, многие десятилетия ушли коту под хвост, правят шалопаи и хапуги и так далее. Так что мыслящему человеку здесь стало жить тошновато и страшновато. Ну и что, а разве другие столетия не шли коту под хвост? Ну, какие-то там евреи подменили дворянство и пролезли во властные и культурные структуры. Ну, взялись они за руки, чтобы не пропасть по одиночке. Ну, заговор у них сидит в самой крови - владеть земным миром. Ну, пускаются некоторые из них в свой клоунский пляс, пируют посреди разрухи и нищеты. Ну, не дают они Игореше донести свои открытия до соплеменников и братьев по разуму. Да наплевать! Пусть хоть всей землей управляют. Может быть, они, как потомки вечно гонимых предков, заслужили этого, хотели этого и получили. Но, собственно, что получили? - "их знают в лицо" и обычные земные утехи. За духовную убогость их пожалеть нужно. Скоро они поймут это сами, и уныние и пустота войдут в их сердца. А вы собрались русских сплачивать в какие-то сообщества. Да это же одна из черт русского характера - не сбиваться в стаи, разве только когда война.
- А что, завоевание всегда с пушками и самолетами? - не выдержала Елена. - Раба из человека можно сделать и без явного физического насилия.
- Это верно, но и это опыт. На Земле все меняется, всегда идет грызня за место послаще и потеплее. Только опытным путем достигаются знания и возникают идеи. Хотя, - пожал плечами оракул, - может быть, Игореша и прав, что приложил руку к земному переустройству - это тоже опыт. А я лишь хотел сказать, что незачем так уж концентрироваться на земных проблемах, а стоит похлопотать и о своем личном будущем, а не об этническом, так сказать.
