— Вы, я полагаю, тот самый Виктор Знатнов, о котором мне сообщали? — вопросительно глянул на подошедшего мужчину Александр. — Собственно, что я спрашиваю! У вас троих на физиономиях написано «русский».
— Как так? — Виктор Знатнов непроизвольно утёрся, пытаясь удалить невидимую отметину, делающего из него непробиваемого русского. — Как вы догадались? — ещё раз спросил он.
— Очень просто, — хмыкнул Александр. — Кроме вас здесь быть просто-таки некому. И кроме вас никто не смог бы совершить такое грубое ограбление. На это способны только русские. А если уж нанесли удар, то человеку совсем необязательно оставлять шанс на выживание.
— Что, немца надо было замочить? Но ведь вам нужен только документ, — возразил Знатнов. — Мы здесь совсем с другой целью, а вовсе не прибежали по первому вашему зову отстреливать неугодных членов экспедиции. Если кто мешает, сами справитесь.
— Ваши цели давно известны, — ухмыльнулся Хильшер. — И вы не можете просто придумать ничего нового, как охоту за таинственными сокровищами Шамбалы, хотя вас туда пока не пускают. Но угадать наши цели вам не дано, потому что мыслим мы по-разному. Повторяю, вы даже происхождение своё скрыть не можете, где уж вам…
— Вы правы, где уж нам! — съехидничал Знатнов. — Цели немецкой экспедиции, посланной самим рейхсфюрером Гимлером, угадать не трудно, подумаешь, бином Ньютона! Но наши цели пока что совпадают.
Виктор на секунду замолчал, переваривая наглые утверждения желторотого фашиста, но возражать больше и начинать беспринципную полемику не стал.
От немца сейчас должна была поступить денежная помощь и немалая. А если этот молодой несмышлёныш владеет большими средствами, то деликатные услуги ему снова потребуются в недалёком будущем. Мало ли какие соображения бродят в его башке, пусть думает, что туполобые русские предполагают, мол, пришли-де немцы, ищут клад или что-то подобное. Ладно, пусть болтает что хочет. Лишь бы платил, да желательно рублями, а не марками.
— Вы привезли деньги? — перешёл Виктор на более деловой разговор. — Не знаю уж, какие такие ценности составляет для вас эта книга да мне и знать, видимо, ни к чему.
— Отчего же? — равнодушно произнёс Александр, принимая из рук Виктора кожаный планшет, украденный у шефа нынешней ночью. — Здесь любопытная книга, можно сказать раритетное издание, где лично для меня содержатся кое-какие важные выводы профессионала мистических мистерий.
— Я в этом мало что смыслю, — признался Виктор. — Просмотрел эту книгу и не нашёл ничего пока интересного. Для чего было заказывать покушение, ведь я чуть не убил вашего начальника?
— Всё очень просто. Вам необходимо сейчас денежное вознаграждение, а я человек слова, — Хильшер передал в руки Знатнова увесистую пачку советских красных червонцев, перетянутую сверху прочной бечёвкой. — Вам никогда не понять, да и не надо знать цель книги «Хроники Ура Линды». Тайной прочтения, то есть кодом, владею только я один. А вам будет достаточно сообразить, что все живые на этом свете всегда гоняются за деньгами, за богатством. Если кто-нибудь что-нибудь находил в этом мире действительно ценного, то на этом и заканчивал своё существование, то есть деньги приносили, приносят, и будут приносить людям смерть. Власть денег не в золоте, а в сакральном таинстве, часть которого хранится в этой книге. Я об этом вам не просто так рассказываю, мне в дальнейшем очень понадобится конкретная помощь в России. Ведь это ваша родина и вам легче там сориентироваться, чем кому бы то ни было. А здесь, на Тибете, дело обстоит так: не лезьте в Шамбалу. Тем более, что входа туда не знает никто, кроме настоятеля ламаистского монастыря. Отчитайтесь перед вашей Лубянкой, что ламаистские монахи никого, никогда не пускали и просто уничтожают любопытных. В Шамбале вам ничего не найти, кроме смерти. Лучше помогите в другом. В Лхасском монастыре мы сегодня вечером заберём то, что необходимо нам. Только того, что мы постараемся получить от монахов, для овладения всем миром недостаточно. Вы ведь знаете, я в «Аненэрбе» всего лишь заместитель генерального директора. Но что такое заместитель? Германа Фирта никуда не пустят без бумаги, которая находится в этом планшете. А «спасение пропуска» устроит кто? Правильно, я устрою, его незаменимый заместитель. Так куда же деваться начальнику без очень нужного, незаменимого и немного грамотного помощника? Вы всё правильно поняли, друг мой, — Александр поискал под ногами травинку, что б просто погрызть, но ничего не увидев кроме камней, махнул рукой. — А теперь скажите, что же делать этому грамотному серому кардиналу без собственного помощника? Тоже правильно поняли: мне без вас не обойтись. Вот почему я честно рассказал о книге. А насчёт денег, не беспокойтесь — сколько надо, столько будет. У меня всё. Вопросы есть?
— Есть, — кивнул Знатнов. — Как только вы всё просчитали, ведь мне ничего не стоило уложить вас, забрать деньги, забрать книгу и попытаться всё-таки по пропуску проникнуть в Шамбалу? А книгу у нас советские дешифровщики враз расколют, не проблема.
— Повторяю, — нахмурил брови Хильшер. — Повторяю, без ключа прочтения никакой тайны вы там просто не обнаружите, то есть нечего предлагать на дешифровку. Далее, ваше положение по службе не слишком прочное, это нам известно. Где у вас, скажем, Буденный, Тухачевский? Есть человек — есть проблема, а нет человека… Недалеко и ваша очередь. Не так всё просто. Но сейчас пока от подозрений и разбора доносов откупитесь, а когда я в гости пожалую, совсем другая жизнь начнётся. Считайте, у нас с вами отныне общие интересы: Шамбала — Аркаим на Южном Урале. Если поможете овладеть Сибирским входом в потусторонний мир зазеркалья, то это окажется для вас лебединой песней. Думайте, пока есть время. И ещё. Я бы на вашем месте от тех двоих коллег избавился бы…
С этими словами Александр не прощаясь, развернулся и зашагал к своему мулу. Скоро топот копыт животного уже не слышен был на таинственной лысой полянке, которая, поддерживая реноме старшей сестрёнки Лысой горы, старалась сегодня скопировать тайну праздника Первомайского Шабаша, где от века в век совершались решения судеб человеческих. Собеседник Хильшера так и остался стоять, задумчиво глядя вослед будущему товарищу по оружию. Товарищу! — это, пожалуй, ещё произносить слишком рано.
В голову Виктору Знатнову лезла всякая чепуха про завоевание мира, про экспроприацию экспроприаторов. Только всё это была такая ерунда против оттягивающей карман туго перетянутой банковской бумажной лентой, и ещё бечёвкой, пачки советских червонцев, что не хотелось думать больше ни о чём другом. Чашка весов Фемиды явно перевесила под полученным бумажным грузом.
Впрочем, немец в чём-то прав. Даже не просто в «чём-то», а конкретно в нежелательном присутствии сослуживцев. Эти ребята тоже были старыми тёртыми волками из ГРУ, и при удобном случае не то, что не пощадят, а с удовольствием ноги вытрут о шкуру расстрелянного товарища. Знатнов исподлобья взглянул на лысую полянку. Недалеко на камнях сидели двое коллег по службе, с которыми надо было делиться. Только стоит ли, если всё равно кто-то из них напишет донос от «доброжелателя»? А на Лубянке разбираться долго не будут: есть человек — есть проблема, нет человека… Правильно немец посоветовал.
Александр Хильшер не особо подгонял своего рысака, знал, впереди идущий караван никуда не денется. Так и оказалось. Первый монастырь Лхасы возник неожиданно за очередным поворотом горной дороги. Собственно, дороги никуда больше не было, официальная проезжая часть кончалась у этих ворот, а дальше?.. а что дальше? Туда никто не ходил и никому не надо бы.
Поворачивайте назад. Тем более, белые! Дикарская раса! Одни ворота заставляли задуматься: а как жители Лхасы смогли построить такое могучее сооружение с резьбой и какими-то вырезанными на створках рунами? И никому путь за ворота уже не разрешён, даже посмотреть в какую-нибудь замочную скважину невозможно. Монастырь создавался явно не для посещения любопытных.
Именно это и обнаружил Александр, догнав своих спутников. Его шеф, Герман Фирт битые полчаса объяснял вышедшему навстречу монаху в оранжево-вишнёвом облачении о великой миссии, которую даровала сама судьба, но вот по воле той же судьбы конечный результат был недостижим только из-за того, что бумажка на пропуск в храм утеряна! Ведь нельзя же заострять особое внимание и доверять какой-то бумажке!
Александр не мешал шефу в различного рода словоизвержениях, просто стоял в стороне и продумывал дальнейший ход событий. Но когда Герман уже готов был вцепиться кивающему головой монаху в глотку, Хильшер выступил вперёд и напомнил о себе застенчивым покашливанием.
— Разрешите сказать мне пару слов вашему незатейливому собеседнику? — спросил он шефа.
