– Разумеется! Ведь Маша была той женщиной, которая изображала страсть, все глубже завлекая несчастного Сергея Пасько в сети.
– Понятно, – сказала Елена Варфоломеевна, снимая с крючка большую связку ключей, висевшую под плащом.
– А где она брала ключи?
– Возможно, тырила, – предположил следователь, – на нее же никто никогда не думал. А более вероятно, что у сына остались ключи от двух квартир – и от его собственной, и от квартиры Маши.
– Они должны были поменять замки.
– Тогда Ульяновна приходила в гости и прихватывала ключик. Кстати! Она могла через пару часов, сделав копию, ключик приносить обратно со словами «старая стала, попутала со своими». Ну, в ходе допросов все выяснится.
– Мне их жаль, мать и сына, – сказала няня. – Они все потеряли: квартиру, имущество, веру в человечество…
Следователь повернулся к няне. Его белое лицо пылало.
– Ерунда, – отчеканил он. – Бороться надо в рамках закона. Отравление на свадьбе, исподтишка – это не метод. Собрать всех бывших мужей! Скинуться деньгами! Подать в суд, доказать мошенничество, аннулировать браки, отсудить свое имущество. Это да! А не так, чтобы погиб невиновный Федор Чудников, такая же жертва Нинель и Маши. К тому же… к тому же Маша его, возможно, на самом деле любила.
Елена Варфоломеевна молча смотрела на него.
– Их судьбу решит суд, – сказал следователь.
Они вышли из квартиры и закрыли за собой дверь.
Бывший жених Кати стоял в дверях и маслено улыбался.
– Сбежать хотели? – спросил он. – Не выйдет. Вы под колпаком. Я все, все про вас знаю. Где вы, что вы, чем заняты.
– Это мы уже поняли, – произнесла Катя.
Катин экс-жених захохотал, показывая желтые зубы. Его жидкая бородка оттопырилась. Миша сжал кулаки и стал в стойку.
– Ну-ну, – улыбнулся бывший жених. – Думаешь меня напугать, хилярод?
Он метнул вперед кулак с кастетом, но Миша увернулся.
«Еж удивительно хорош, а крокодил силен и мил», – вспомнил он слова дерева-графомана.
Руки у Миши были пустыми, но он не боялся.
– Держи, – крикнула Катя, бросая ему вилку, как недавно в темном переулке складной ножик.
Экс-жених снова сделал выпад.
– Ты сегодня один? – спросил Миша. – Где же выводок твоих прихвостней? Забились в норку в горе и дрожат от страха?
Экс-жених снова сделал выпад. На этот раз кастет слегка оцарапал скулу Миши. Миша отбросил вилку.
– Я убью тебя голыми руками, – сказал он.
Бывший претендент на руку и сердце Кати озадаченно остановился.
– Дурачок, – произнес он. – Совсем мозги высохли. Думаешь, что ты все еще крокодильчик с пулеметиком?
Потом он метнул руку с кастетом вперед, пытаясь попасть Мише в живот. В ту же секунду Миша всем телом навалился на экс-жениха. Потеряв равновесие, тот рухнул всей своей массой на пол и ударился головой, потеряв сознание.
– Веревку! – сказал Миша.
Катя отрезала струну от карниза. Миша связал бывшему Катиному жениху руки, а потом позвонил в милицию.
– Миша! – сказала мама, аккуратно всплеснув руками, чтобы не размазать свежий лак на ногтях.
Потом она церемонно чмокнула его в щечку, вытянув губы трубочкой. Даша подбежала и вцепилась в ногу брата.
– Сынок, – произнес папа, и его сизый нос заколыхался. – Привет. Ты как?
– Здравствуй, папа. Здравствуй, мама. Здравствуй, Дашка, – приветствовал всех Миша. – Это моя подруга Катя. Она моя будущая жена.
– Добрый день, – поздоровалась Катя, протянула руку и погладила по плечу маленькую Дашу.
– Вас, девушка, родители ищут, – сказала мама, пытаясь округлить глаза, которые никак не округлялись, и наморщить лоб, который никак не морщился. – Вы должны срочно домой идти.
– Я им уже сообщила, – произнесла Катя, – что домой жить не пойду.
Елена Варфоломеевна крепко пожала Мише руку.
– Добро пожаловать домой, – воскликнула она. – Я очень волновалась. Но теперь все хорошо, виновные в смерти тамады на свадьбе будут осуждены.
– Медузу осудят? – спросила Катя.
– Это кого? – уточнила няня.
– Сергея Пасько.
– Да. А он вам тоже насолил?
– Он много кому насолил, – сказал Миша, – понимаете, медузы покупают порошок из костей крокодилов. Вообще, медузы прилетели на кораблях пигмеев, они их хозяева. А если высыпать порошок из костей крокодилов в воду, вода становится пудингом. И медузы этот пудинг едят.
– Это очень интересно, – вежливо проговорила Елена Варфоломеевна, ничего не поняв. – Но, может, мы сейчас пойдем пообедаем? Даше пора покушать. Только Асю разбудим. Она теперь все время спит.
– А как глупенькие плинцесски? – спросила Даша. – На них кто-нибудь зенился?
Она лежала в постельке, кудрявый ангелочек.
– Да, – сказала Елена Варфоломеевна. – Все три принцесски нашли себе чудесных мужей, но никто из них не был принцем. Так, обычные хорошие люди: начальник королевской охраны, повар и механик в гараже. Они все время были рядом и очень любили принцессок, но девушки ждали принцев издалека и не обращали внимания на тех, кто близко.
– Уля, – улыбнулась Даша, засыпая. – Плинцесски поумнели.
Она заснула. Елена Варфоломеевна сидела рядом с ней, ожидая, пока девочка заснет покрепче. Потом в комнату на цыпочках вошла мама и сменила няню.
– Вещи собрала? – спросил следователь Елену Варфоломеевну.
Няня кивнула. Он подошел к ее чемодану, взял за ручку и поднял. Елена Варфоломеевна была одета в джинсы, джемпер и короткую куртку.
– Там что, кирпичи? – осведомился он, взвесив чемодан на руке.
– Платья, босоножки, косметика, купальники, – сказала Елена Варфоломеевна.
При слове «купальники» следователь почувствовал укол пониже живота.
– Взяла у Вильчинских отпуск?
– Да, на неделю.
– По-моему, недели мало.
Следователь снова поставил чемодан на место.
– Иди сюда, – позвал он. – Начнем отдыхать прямо сейчас.
Он сорвал с нее куртку, потом джемпер.
– Самое сладкое – это то, чего ты долго ждешь, ждешь, а потом-таки получаешь, – сказал он, снимая с девушки майку и белье.
– Ааааааааааа, – произнес следователь, впившись губами в сосок, – я самый счастливый человек на свете.
Он целовал ей то грудь, то губы, обнимая и прижимая к себе и думая, что никогда он не держал в объятиях более любимой и дорогой ему женщины и что его не интересует ни разница в их возрасте, ни какие-то мелкие недостатки в ее внешности. Елена Варфоломеевна была для него самой прекрасной девушкой на свете, одновременно и лучшим другим, и возлюбленной.
«Никогда нельзя сдаваться сразу, – думала няня, целуя любимые губы, – это мне еще бабушка рассказывала. Пусть ты влюбилась с первого взгляда и тебя тянет сразу снять с себя всю одежду, не делай этого».
