Андрюше надо было этим утром кое-что сделать по работе. Он включил ноутбук и собирался уже погрузиться в свой цифровой мир, но сообразил, что Есению надо бы чем-нибудь занять. Гостям в таких случаях обычно предлагают просмотреть журналы или фотоальбомы. Он взглянул на стопку «Техноподиума» и решил, что это издание не подойдет. Фотоальбома у Андрюши не было, так как все фотографии хранились в электронном виде.
– Хочешь фотки посмотреть? – спросил он. – Только они у меня в стационарном компе.
– Давай.
Усадить девушку за монитор было не лучшим вариантом, но раз она сама согласилась, то почему бы и нет? Он открыл папки с последними фотографиями, а сам принялся за работу. Он ловко стучал по клавишам, устанавливая нужные настройки. Запустил программу, и, пока она загружалась, Андрюша мог уделить внимание девушке.
Он подошел к Есении. Она пролистывала фотографии. Ядов не думал, что ей это будет интересно, отчего почувствовал себя немного неловко.
– Это я на работе, – пояснил он.
– А это?
– Это мы празднуем Восьмое марта. Тоже на работе.
– Знакомое лицо. – Есения внимательно разглядывала снимок, изображавший толпу сотрудников, резвящихся в офисе. – Это Денис? – навела она курсор на одного из них.
– Нет, это Валерий.
– Очень похож на одного человека, Дениса. Я даже не сомневаюсь, что это он.
– Возможно, – пожал плечами Ядов. – Откуда ты его знаешь?
– Клиентка ко мне одна приходила, с его фотографией. Он морочил ей голову, говорил, что любит ее. И все это лишь для того, чтобы девушка помогла ему добыть полотно Кустодиева из запасников. Девчонка в музее работает. Эта дуреха до сих пор думает, что Денис однажды к ней вернется с охапкой роз.
– Фианитов занимается махинациями с произведениями искусства?! Но зачем это ему? Он вроде бы человек не бедный, чтобы ввязываться в подобные авантюры ради наживы. Ты ничего не путаешь? Мало ли похожих людей.
– У меня отличная зрительная память. Тем более что его свитер – и здесь, и на той фотографии – один и тот же.
Фианитов присутствовал на корпоративе в своем полосатом свитере. Он ему очень шел, и носил Валера его с удовольствием. Свитер ему связала мама, такого точно больше ни у кого не было.
– Хотя, знаешь, Фианитов еще тот прохвост! Расскажи мне поподробнее, что там произошло с полотном?
Есения прекрасно помнила Арину и ее историю. Очень уж неординарными были ее приключения! Девушка говорила как на духу, словно гадалка была не обычным человеком, а существом мистическим, в случае чего, такая и свидетелем считаться не может. Есения рассказала Андрюше все, что знала, он внимательно слушал.
– Очень даже похоже на Фианитова, – заключил он, когда Есения закончила. – Он с виду вполне любезный, медовый такой, а нутро у него – гнилое. Такие, как Фианитов, белые и пушистые, лишь пока все у них благополучно. В сложной ситуации они в средствах разбираться не станут, по трупам пройдут ради своей шкуры! Не сомневаюсь: если бы наш «друг» не был таким устроенным в жизни, он уже давно проявил бы свои низменные качества. И знали бы все Фианитова не как душку, который и мухи не обидит, а как последнюю сволочь. Везде ему все на блюдечке преподносится, ни за что бороться не нужно, поэтому он такой хороший и разлюбезный. Видно, кто-то сильно его за жабры прихватил, раз он ввязался в аферу с музейным экспонатом.
1948 г.
Свежим августовским утром, когда Москва только просыпалась, нежась в лучах золотистого солнца, из подъезда одного дома на Моховой вышел Архип. Тут же под тяжестью внушительной пружины оглушительно хлопнула дверь. Удержать ее иллюстратор не смог – его руки были заняты огромной дорожной сумкой. Калинкин испуганно оглянулся: не прихлопнуло ли дверью его спутницу? Не решаясь опустить сумку на землю, чтобы она не запачкалась, он взял ее в одну руку, другой открыл дверь и замер в ожидании. Через пять минут послышалось легкое цоканье каблучков, и с лестницы неторопливо спустилась Лена. На ней было цветастое ситцевое платье, легкая кофточка, босоножки, в руках она держала шляпу с широкими полями и бумажный зонт. Она выглядела такой летней и воздушной и была так красива, словно шагнула с обложки журнала.
– Настоящая парижанка! – восхитился Архип.
Лена кокетливо улыбнулась, комплимент ей понравился – она давно мечтала о французской столице, но Париж был пока что недосягаем для нее.
Трамваи в этот час шли почти пустые, и они легко добрались до вокзала. Адлеровский поезд уже стоял на платформе, и к нему, навьюченные чемоданами и котомками, направлялись пассажиры. Архип донес сумку Лены до купе и поразился его убранству: мягкие диванчики, бахрома на парчовых занавесках, зеркала и ковровые дорожки. При виде всей этой роскоши у Лены замерло сердце: вот она, настоящая жизнь! За нее не только «Зимнее утро» не жалко отдать, но и все на свете, будь на то ее воля. Что толку от шедевра, пылящегося в кладовке, если жизнь проходит мимо?
Она с сочувствием посмотрела на Калинкина. Он выглядел таким беззащитно-жалким, что у Лены дрогнуло сердце, и она поцеловала его в лоб. Архип засиял и потянулся к ней, чтобы чмокнуть ее в щеку в ответ, но девушка отстранилась – нечего! Вдруг сейчас в купе войдет «Он» – тот самый, с которым они проживут долго и счастливо всю свою жизнь? Что он о ней подумает? Что у нее есть жених, и еще какой! Невзрачный, слишком уж просто одетый… Ни к чему это. И так она слишком благосклонна к Архипу. Ему рядом с ней и пройтись-то счастье! Он и так получил награду сполна, пусть радуется.
– Ну, все. Иди, – заторопила его Лена.
– До отправления еще двадцать минут, – возразил Калинкин. Ему не хотелось прощаться с ней так скоро.
– Я так не могу. Я очень расстроена тем, что мы расстаемся, и так еле сдерживаю слезы, – заявила Лена.
– Хорошо, я все понял. Исчезаю.
Как вовремя все-таки она выпроводила Архипа! Если бы он еще задержался, то испортил бы все дело. Такая мысль посетила Лену, когда в купе вошел ладный, с военной выправкой, хорошо одетый мужчина лет тридцати. Он втащил две объемные сумки и, учтиво поклонившись, поздоровался с ней.
У Лены дрогнуло сердце, и она чуть не захлопала в ладоши от радости: лучшего попутчика трудно было пожелать: галантный красавец, мечта гимназисток! Она тут же представила себе, как они славно поедут вместе, как он будет всю дорогу ее развлекать и в конце пути признается, что никогда еще не встречал такую замечательную девушку, как Лена.
– Ой, какая прелесть! – вскликнула возникшая вдруг в дверях пышнотелая блондинка. – Миша, Соня! Заходите! – Тут же появились ребятишки – девочка и мальчик, шести и семи лет. Они с визгом уселись на полку и принялись радостно болтать ногами, издавая при этом жуткий грохот, когда каблуки их туфель попадали по краю деревянной окантовки полки.
Хорошенькое личико Лены искривилось в гримасе, выражавшей ее отношение к происходящему. Блистательная внешность мужчины словно потускнела прямо на глазах, и интерес к нему у нее сразу же пропал. Лена сложила губки бантиком и отвернулась к окну. Что же это такое! А ведь все так хорошо начиналось: билет на юг, мягкий вагон, приятный попутчик, и вдруг на€ тебе – все мгновенно так резко изменилось. Дама, так вероломно разрушившая ее планы, тем временем бойко раскладывала вещи. Она водрузила объемную авоську со снедью на столик, заняв его полностью. Как поняла Лена из их разговора, мужчина никуда не ехал, он пришел проводить на курорт жену с детьми. Девушка прикинула, что мадам займет только два места. Значит, еще одно место в их купе пока что свободно, и остается надежда на приятную компанию. Быть может, еще войдет в вагон «тот самый» – ее сказочный принц и скрасит ей путешествие. Возможно, он сядет не в Москве, а чуть позже…
Поезд еще не успел тронуться, отец семейства не попрощался и не вышел на перрон, чтобы изобразить с помощью жестов через окно, как он будет скучать, а в купе уже началась трапеза.
– Хочу курочку! И я! – раздались детские голоса. Мамаша уже разворачивала источавшие смесь гастрономических ароматов свертки. Вояж обещал быть увлекательным.
Место Лены было внизу, но дама с семейством попросила уступить его ей. Лена возражать не стала, хоть эта идея ей и не понравилась. Дама расположилась на двух нижних полках, вторая верхняя полка все еще была свободна. Отсутствие соседа для Лены оказалось большим минусом: семейку эту никто не стеснял, и они чувствовали себя очень вольготно. Дама разрешила старшенькому забраться наверх, куда вскоре попросился и второй ребенок. Дети устроили там себе «домик», они визжали, прыгали, лазали то вверх, то вниз. Мамаше это ничуть не мешало, она достала спицы и занялась вязанием.
Одурев от шума, вечером Лена стояла в коридоре и безразлично взирала на пейзаж: мимо проносились поля, овраги, речушки с ручейками, елки, березы, снова елки… Все одно и то же. Скорее бы доехать! Но время ползло, словно сонная муха.
