когда пришел в себя. В глазах темнота, во рту противный привкус, в голове пульсирующая боль. Холод, сырость, тошнотворный запах и непроглядная тьма. Игорь принюхался и понял, что его рубашка пропитана водкой. Он хотел ее снять, но брезгливость проиграла холоду.
Откуда-то сверху послышались тяжелые шаги и глухие голоса. Было трудно разобрать, что говорят. Игорь бросился в сторону источника звука и больно ушибся о какую-то металлическую балку.
В детстве Игорь шнырял по стройкам и подвалам. Обычно в подвалах были окна, через которые лазали уличные кошки. Зачем окна в подвалах, Игорь никогда не задумывался. Сейчас этот подвальный опыт из детства ему пригодился. Игорь стал осторожно обшаривать и простукивать стены в надежде отыскать заставленное окно. В памяти живо воскресли все знания по выживанию в экстремальных условиях. Беречь силы, не привлекать внимание, усыпить бдительность врага. Что еще? Всегда у всех робинзонов и заблудившихся грибников при себе были спички, зажигалка или, на худой конец, увеличительное стекло, при помощи которого эти бедолаги разжигали костер. Здесь, в холодном подвале, костер очень даже не помешал бы, как не помешала бы любая лучина, чтобы быстрее найти окно. Обычно Игорь гордился тем, что не курит, а сейчас он впервые об этом пожалел – при себе ни спичек, ни зажигалки.
Над головой послышалось шуршание и скрип открывающейся двери. Ворвавшийся свет заставил Игоря инстинктивно сжаться.
– Эй! Клоун! – окрикнули его. – На выход!
Игорь не шелохнулся. Он глупо надеялся, что его не увидят и отстанут.
Не дождавшись ответа, тот, что был ниже ростом, быстрыми шагами спустился в подвал и вытолкнул Игоря наверх.
– Ну! – поторопил он раздраженно.
Втянув голову в плечи, Игорь обреченно подчинился.
– Так что ты искал в белье? – как ни в чем не бывало продолжил допрос тот, что показался Игорю главным. Словно и не везли его на машине за город и не держали в подвале.
Игорь настороженно обвел взглядом пространство: бревенчатые стены и потолок помещения, в котором он находился, указывали на частный дом. Довольно-таки неухоженный. То, что он имеет дело с не совсем полицейскими, Игорь понял еще в дороге. Оборотни в погонах! – догадался он. – От них можно ожидать всего.
– Что, язык проглотил? Или тебе помочь? Валера! У тебя пила есть?
– Ну, – отозвался второй и выказал готовность идти за инструментом.
– Не наааадо! – испугался Игорь. Воображение живо нарисовало ему картину из фильмов-ужасов, которые он так любил смотреть.
– Ну! – на манер своего приятеля повторил главный.
– Я искал деньги. Понимаете, Алька, моя сестг'а, взяла у моей матег'и в долг кг'упную сумму. На самом деле не очень-то и кг'упную, но мы живем небогато… – зачастил Игорь.
– Что ты нас лечишь, чудило! – подскочил с места Валера и влепил Игорю затрещину, от которой тот едва не упал. – Признаваться будешь?! – замахнулся он снова.
– В чем? – затравленно выдавил Игорь. По его виду было ясно, что он готов рассказать все.
– Где изумруд? Только не лепи горбатого!
– У Альки. Алевтины. Моей сестг'ы.
– Сама она где?
– Не знаю.
Валера снова замахнулся.
– Я честно не знаю! Клянусь!
– Куда она могла уехать?
– В Ивангог'од, навег'ное. Восточная, шесть, кваг'тиг'а двадцать два!
– А в Питере к кому она могла пойти? Родственники, подруги, мужики?
– Неее, в Питег'е у Альки г'одственников нет. Она ивангог'одская. Видел ее с мужиком одним. На аг'тиста похож, этого, как его? Он еще г'азведчика игг'ал. Где живет, не знаю.
– На кладбище, – хмыкнул Главный. – Где она бывает? Вспоминай!
– В театг'е г'аботает. В «Скомог'охе».
– Это и без тебя известно! Ты по делу говори! Ну!
– Я не знаю! – взвыл Игорь. Ему показалось, что его опять будут бить. – А! Вспомнил! Она к кому-то ездила на метг'о Комендантский пг'оспект.
– Точнее! Адрес!
– Я не знаю! Дом такой высокий, сг'азу за тог'говым центг'ом. Как его? «Г'адость»!
– Как, как, торговый центр называется? «Гадость»?! – изумился Валера.
– Не «Гадость», а «Г'адость».
– Вот чудило дефективное! Самому-то не противно картавить?
– У меня уздечка языка ког'откая, – уязвленно сообщил Игорь.
– Еще и уздечка! Короткая! Ну клоун!
– Заткнись, Изот! – угомонил его Арсений. – Говори дальше!
Игорь почувствовал себя под покровительством и с благодарностью взглянул на Дебардюсова.
– Алька во втог'ой подъезд заходила. Больше я ничего не видел.
– А ты, оказывается, юный следопыт, – то ли похвалил, то ли оскорбил его Арсений.
– Что с ним делать? – спросил Второй так, словно речь шла о предмете интерьера.
– Мне ведь ничего не будет? – с надеждой заглянул в глаза своих стражников Игорь. – Я все г'ассказал! Чистосег'дечное пг'изнание должно засчитаться! Вы меня отпустите?
– Отпустим, отпустим. Если будешь хорошо себя вести. Обратно его, в погреб! – велел Главный.
– Я буду! – пообещал Игорь.
– Куда же ты денешься. Пшел! Ну!
Игорь снова оказался в подвале или, как его тут называли, в погребе. Чутье ему подсказывало, что ничем хорошим для него эта история не закончится и надо отсюда уматывать. Вот только как? Разыграть сердечный приступ или обморок, усыпить бдительность и рвануть? Прикидываться больным Игорь умел. Когда мать сильно донимала своими поручениями, а ему было особенно лень, он изображал всякие недуги. Однажды так вжился в роль, что едва не уехал на «Скорой». Только эти двое не мать, кудахтать над ним не станут. А ну еще зашибут, чтобы проблем не создавал. Нет, надо придумать что-то другое. Найти бы это гребаное окно!
Тьма была кромешной, так что Игорь совершенно ничего не видел. Он принялся искать окно вслепую. Натыкался на неизвестные препятствия, вследствие чего получил несколько чувствительных ушибов. На лицо налипла паутина, ногой угодил в вонючую лужицу и намочил носок.
Игорь отчаянно шарил по стенам, загоняя в ладони занозы. Когда стена переставала быть бревенчатой, он пытался отодрать покрытие, чтобы (а вдруг!) за ним обнаружить вожделенное окно. Должно же быть хоть какое-то отверстие! – в сердцах застонал он. Таковое нашлось за нагромождением из чего-то тяжелого. Когда задетая им пирамида с жутким грохотом рухнула, придавив намокшую ногу, он взвизгнул, выругался и тут же обрадовался пробивающемуся свету. Игорь ринулся к источнику – небольшой дыре под потолком. Взгромоздившись на ящики, он нетерпеливо прильнул к дыре. Прохладный сумеречный воздух обнадежил, Игорю показалось, что он дорвался до своего спасения, невзирая на то, что через столь малое отверстие выбраться наружу не представлялось возможным. Игорь осмотрелся: впереди росла высокая трава, за которой он разглядел узкую грунтовую дорогу, напротив дом с вывеской «Ремонт обуви и металлических изделий». И вокруг ни души.
Прошло два дня. Маленькая недавняя мечта Игоря сбылась – за ним больше не приходили и вообще, кажется, о нем
