— Из всех объектов, что я исследовал, самый подходящий — платная зубопротезная поликлиника, но она твердый орешек, и его нелегко будет раскусить.
Сарафан, рассказав Бороде о встрече с Лапой, заметил:
— По методу Лапы сейчас работают или могут работать примерно четыре человека, а поэтому мы можем продолжить работу по вскрытию сейфов с помощью отмычек.
— Что и требовалось доказать, — согласился Борода.
Однако Сарафан не разделил с ним его радости:
— Все равно мы будем работать с твердым орешком, чтобы его расколупать. Я должен убедиться на деле, могу я открывать сейфы с шифрами или нет. Результат для меня важнее содержимого сейфа.
После дежурства в день выдачи зарплаты Сарафан, съездив в поликлинику, через окошечко осмотрел интересующий его сейф, но его больше всего интересовала сигнализация на двери.
Когда кассир выходил из кассы для получения какой-то справки в бухгалтерии, то Сарафану достаточно было этого времени, чтобы убедиться в примитивности сигнализации, которая срабатывает лишь при открывании двери.
Дома Борода встретил его вопросом:
— Как настроение?
— Пока проблем не вижу.
— Как быть с сигнализацией?
— Все беру на себя, — задумчиво ответил Сарафан.
— Не кажется ли тебе, что ты, как мальчишка, зарвался и лезешь напропалую на втемяшившийся тебе сейф? — поинтересовался Борода.
— Я же не бычок, который прет рогами на столб. Свои действия я обдумал, но мне понадобится один помощник, чтобы провернуть задумку.
— Бери меня! — предложил себя Борода.
— Извини, батя, но мне нужен молодой и здоровый.
— Придется делиться на троих, — досадливо заметил Борода.
— Иначе не получится.
— Тогда бери себе в напарники Валета, — сдался Борода.
— Когда будем проворачивать дело? — спросил Сарафан.
— Тогда, когда туда завезут золото.
— Постарайся меня заранее предупредить, чтобы шебушиться не пришлось, — пояснил Сарафан.
— Кто нас предупредит о завозе золота?
— Одна старушка оказала нам очень много добрых услуг, пора ее поощрить. За наш счет она в поликлинике будет вставлять себе из золота коронки и зубы, короче, что ей понадобится. Находясь там по делу, она узнает день поступления в поликлинику золота.
— Толково придумано, только слишком много золота уйдет на старушку, — съязвил Сарафан. — Случайно, не та пятидесятилетняя старушка, которая иногда помогает тебе по хозяйству? — спросил Сарафан беззлобно.
— Она самая, — улыбнувшись, подтвердил Борода, недовольный в душе, что зять его «расколол».
Версия Простакова и Шувалова в ОУР УВД вызвала понимание и интерес, но глобально ею стали заниматься лишь после освобождения из ИТУ Жернова-Постникова.
Закрепленный за Стокоз-Шмаковым оперативный сотрудник не только сфотографировал с помощью руководства ИТУ участников «дружеской» встречи, но и установил все личности, ранее ему неизвестные.
К его везению можно было отнести и то, что все они остановились в гостиницах под своими фамилиями.
Если личность Жернова-Постникова была известна оперативникам и многим ворам в законе, то нетрудно было представить, кто пожелал и нашел возможным, пренебрегая осторожностью, явиться на встречу к нему.
На запрос в отношении выявленных новых лиц по месту жительства вместо ответа явились оперативные работники ОУР УВД.
На некоторых интересующих лиц они привезли с собой определенную информацию. Одновременно они пополнили свои сведения об участниках торжественной встречи.
Совокупность собранного материала дала основание для руководства УВД уделить повышенное внимание не только личности Стокоз-Шмакова, но и его окружению по месту жительства.
Осуществление руководства работой оперативников двух отделов милиции было возложено на заместителя начальника ОУР УВД полковника Ковалева.
Сделав формально запрос о судимости в ГНИЦУИИ МВД СССР на тестя Стокоз-Шмакова, Перепелкина Иллариона Константиновича, как на лицо, которое в силу родственных отношений общается со Стокоз-
Шмаковым, а поэтому подлежащее проверке, Простаков был удивлен полученными сведениями.
Оказывается, прошлое многоуважаемого инвалида войны 2-й группы Перепелкина было беспокойным, и государству приходилось часто применять к нему силу, чтобы пресечь его преступную деятельность.
Так Перепелкин был судим:
1. 4/1 — 1941 года народным судом Раменского района Московской области по ст 162 г УК РСФСР к 3 годам лишения свободы.
Освобожден 9/11 — 1943 года из мест лишения свободы по отбытии срока.
2. Военным трибуналом МГБ Дальстроя 6/5 — 1948 года по ст. 16-59-30; 182, ч. 2, 58–14 УК РСФСР и ст. 1, ч.
2 Указа от 4/6 — 1947 года на 25 лет лишения свободы.
Освобожден 18/5 — 1953 года по Указу от 27/3 — 1953 года «Об амнистии».
3. 17/6 — 1953 года народным судом 2-го участка Новороссийска Краснодарского края по ст. 1 (часть не указана) Указа от 4/6 — 1947 года к 7 годам лишения свободы.
Освобожден по Указу Президиума Верховного Совета РСФСР от 22/7 — 1954 года.
Такой букет корыстных преступлений, совершенных Перепелкиным в прошлом, заставил Простакова изменить свое первоначальное мнение о нем и установить за ним наблюдение, которое дало неожиданные результаты.
Перепелкин вел беспокойный образ жизни. Много ездил на своем «Запорожце» по области с посещением разных организаций. Цель таких поездок и посещений предприятий установить не представлялось возможным, так как практически он в контакты с работниками данных предприятий не вступал.
Честно говоря, наблюдения за Перепелкиным, Стокоз и Камалетдиновым парализовали оперработу по другим «живым» делам, тогда как жизнь не стояла на одном месте и перед Простаковым, его сотрудниками возникали новые и новые задачи, решение которых нельзя было откладывать на потом.
Однако работа была пущена в ход, и остановить ее он уже не имел права.
Простаков ежедневно отмечал у себя в блокноте посещаемые Перепелкиным предприятия. Уже четыре дня тот по организациям перестал мотаться, съездил лишь один раз домой к зятю Стокоз-Шмакову.
Когда Стокоз-Шмаков на своем автомобиле поехал в областной центр, то ведущий за ним наблюдение оперативный работник по рации сообщил Ковалеву о маршруте движения своего подопечного и о том, что он автомобиль свой остановил недалеко от зубопротезной поликлиники.
Ковалев, посмотрев свои записи и обнаружив, что данную поликлинику неоднократно посещал Перепелкин, удовлетворенно потерев ладони рук, произнес:
— Что-то начинает проклевываться. Поеду познакомлюсь с интересным человеком.
Ковалев в цивильной одежде приехал на служебном автомобиле к поликлинике, вместе с ним приехала миловидная девушка, молодой и новый сотрудник уголовного розыска, которая по дороге к поликлинике внимательно рассматривала фотографию Стокоз-Шмакова.
Выйдя из автомобиля Ковалева, девушка впорхнула в здание поликлиники, куда условным сигналом предложил ей пройти оперативный сотрудник, ранее прибывший на место.
Пробыв в поликлинике примерно два часа, Стокоз-Шмаков возвратился к себе домой, сопровождаемый своим телохранителем.
Вышедшая из поликлиники после него девушка, подойдя к автомобилю Ковалева, села в него и доложила:
— Мой объект обследовал все здание поликлиники, но больше всего задержался около кассы.
— Отлично! — произнес полковник. — Я пойду переговорю с главным врачом, а ты посиди, подожди, да смотри, чтобы не угнали автомобиль, — пошутил он.
Побеседовав с главным врачом поликлиники, Ковалев понял, что у Стокоз-Шмакова козырный интерес к данному учреждению. В поликлинике кончается материал для зубопротезирования, и в ближайшие дни ожидается его завоз. В том числе должны привезти два килограмма золота.
Только теперь полковнику Ковалеву стало окончательно ясно, зачем Перепелкин ездил по предприятиям, что искал и зачем сейчас в поликлинику приезжал Стокоз-Шмаков. Теперь можно было утверждать, что операция приближается к своей заключительной стадии. «Мне пора уже выехать на место, чтобы объединить работу оперработников обоих районов», — сделал он вывод.
Полковник Ковалев находился в командировке в Степном уже два дня. В семь часов утра ему в номер гостиницы по телефону позвонил Василий Тимофеевич.
— Перепелкин на своем «Запорожце» собирается куда-то ехать, — после приветствия сообщил он.
— Не упустите его из виду и постоянно докладывайте мне по рации о его перемещении. Я сейчас собираюсь и иду в отдел.
Примерно через час Простаков вновь доложил полковнику Ковалеву, но уже по рации:
— Стокоз Виктор Федорович на автостанции сел в такси и на нем поехал по маршруту, каким уехал Перепелкин.
