Жорик сдержался, чтобы не сказать «Вольно», прошествовал через зал и вошел в конторку. Коченков поднял голову. У хозяина мастерской было худое интеллигентное лицо с голубыми, немного увеличенными оптическими стеклами очков глазами, тонким прямым носом и небольшим ртом с презрительно опущенными уголками. Такие люди, как Анатолий Евгеньевич, в детстве хорошо учатся, позже в институте бывают примерными студентами, а в семейной жизни они обычно подкаблучники. Но бывают исключения из правил.
Коченков поднял голову и вопросительным взглядом посмотрел на вошедшего.
Привольнов уже давно про себя решил, что перед ним и есть та самая мразь, из-за которой на его голову обрушились беды. У Жорика так и чесалась рука сходу съездить по этой холенной физиономии вшивого интеллигента.
― Вы Анатолий Евгеньевич? ― спросил он вызывающе.
А вот Коченков в отличие от подчиненного решил, что перед ним не начальство, а обычный недовольный качеством приобретенного товара покупатель. Он окинул Привольнова с ног до головы изучающим взглядом и спокойно ответил:
― Допустим.
― Отлично! ― Привольнов закрыл за собой двери и без приглашения сел на стул напротив начальника мастерской. ― Я по поводу вашего работника, погибшего пару недель назад в кафе «Аладдин».
Коченков приподнял брови.
― Вы из милиции?
― Нет, частное лицо.
― Что вам угодно? ― холодно спросил шеф мастерской.
― Хочу рассказать вам одну занимательную историю, ― ухмыльнулся Жорик. ― Я бы очень хотел, чтобы вы ее внимательно выслушали. Итак, в нашем городе в течение длительного времени орудовала банда из четырех человек. Она занималась грабежами. И вот, когда в общаке банды скопилась солидная сумма, главарь решил избавиться от товарищей и прикарманить награбленное. Он назначил своим подельникам встречу в кафе «Аладдин», однако вместо себя прислал на стрелку наемного убийцу, который расстрелял банду. Чтобы отвести от себя подозрение, главарь придумал хитроумный план. Он приказал киллеру найти в пивнушке забулдыгу и нанять его за штуку баксов передать засвеченный в «Аладдине» автомат несуществующему лицу, а сам позвонил в милицию. Так вот, когда забулдыга пришел в кафе, его арестовали. Таким образом главарь подставил невиновного человека, а позже, чтобы обрубить к себе концы, убрал киллера.
Коченков выслушал Привольнова с каменным лицом, а потом натянуто улыбнулся.
― Что ж, действительно занимательная история. Только я не понимаю, какое отношение она имеет ко мне?
― Как какое? ― якобы удивился Привольнов. ― Вы и есть главарь той самой банды.
Коченков не был оригинален. Он прореагировал так же, как в подобных случаях реагировали предыдущие подозреваемые, то есть возмутился.
― Я?!.. ― вытаращил он глаза и ткнул себя пальцем в грудь. ― Я?! ― снова повторил он на той же самой высокой ноте.
― Ты! ― невозмутимо ответил Привольнов. ― А я тот самый забулдыга, которого ты подставил.
На сей раз Коченков ткнул пальцем в Привольнова.
― Вы?!.. ― снова выкрикнул он, и у Привольнова создалось впечатление, что Коченков не столько возмущен, сколько валяет дурака. ― На каком основании вы меня обвиняете?!
― Так, ― сожалея, Жорик покачал головой. ― Ясно. Значит, добровольного признания не получится, как говаривал майор Ковалев. Что ж, будем ставить перед фактами, а если и это не поможет, то выбьем признание силой. Итак киллера убили во вторник в половине седьмого вечера. Где вы были в это время?
Напрасно Привольнов посчитал, что Коченков в душе такой же трус как официант из «Аладдина», и перед ним обязательно спасует. Тот неожиданно вскочил и, указывая рукой на дверь, гневно закричал:
― Вон отсюда!
Жорик тоже вскочил. Что ж, придется от слов перейти к делу. Хозяин мастерской был узкоплеч, худ, физически слабо развит. Такого соплей перешибить можно. И эдакий хлюпик бандой управлял. Привольнов схватил Коченкова за галстук, намотал галстук на кулак и, придавив хозяина мастерской к столу, злобно сказал ему на ухо:
― Ну, что, паскуда! Либо ты скажешь мне, где был во вторник в половине седьмого вечера, либо заказывай себе на завтра панихиду. Понял?!
Галстук здорово душил шею Коченкова. Упираясь руками в стол, словно заарканенный горный козел, хозяин мастерской прохрипел:
― Понял! Понял! Отпусти я все скажу!
― Так-то лучше, ― самодовольно изрек Привольнов и отпустил галстук. ― Я слушаю.
Коченков разогнулся и трясущимися руками стал ослаблять узел галстука. Шеф мастерской был бледен и напуган. Заносчивость и гордыню с него как рукой сняло.
― Я в банке был в «Универсале», ― сказал он сдавленно. ― В том, что на проспекте Кантимирова находится. Кое-какие финансовые дела решал.
Не выходя из образа сатрапа, Жорик рявкнул:
― Как докажешь?!
Коченкова, будто ударили кнутом. Он вздрогнул и пробормотал:
― Как, как, да очень просто… Я… ― и тут произошло то, чего Привольнов никак не ожидал от подлого очкарика. Он неожиданно через стол с силой толкнул Жорика обеими руками в грудь и с криком: ― Убийца! Убийца! Держите его! ― ринулся к двери.
Отлетев, Привольнов ударился хлипкую стенку конторки, отскочил от нее и, снимая на ходу очки, бросился вслед за очкариком. Тот выскочил в мастерскую и крикнул двоим парням в комбинезонах:
― Гена! Дима! Хватайте его, ребята! Хватайте!
Парни с хмурым видом наблюдавшие за происходившей в конторке сценой были наготове. Один держал в руке гаечный ключ, другой кусок резинового шланга. Однако первые не нападали. Коченков забежал за спину длинного несуразного парня с узким лицом и, подтолкнув его, выкрикнул:
― Дай ему как следует, Гена!
Сжимавший в руке гаечный ключ парень упирался. Жорик видел лишь одну цель ― подло подставившего его человека. Он обошел перевернутую стиральную машину и оттолкнул Гену. Тот, будто громадная кегля повалился на Диму, сбил его с ног, и оба парня отлетели в сторону, открыв Коченкова. Сделав зверское лицо, Привольнов снизу въехал кулаком в челюсть очкарика. Тот, взмахнув руками, подлетел в воздух и, описав дугу, упал спиной на стоявшие в ряд несколько стиральных машин. Приговаривая:
― Ты мне расскажешь, сукин сын, как грабил и убивал людей! Ты мне расскажешь! ― Жорик двинулся к хозяину мастерской.
Тут пришли в себя Гена и Дима. Парень со шлангом в руке подскочил к Привольнову и со всей силы ударил его своим оружием по спине. Жорику показалось, будто его обдало каленым железом. Зарычав, он выгнул спину и с разворота ребром ладони ударил Диму в лицо. Тот, дав крен влево, на заплетающихся ногах и по сложной траектории пробежал пару метров, с размаху врезался в стену и рухнул на пол. Проводив удивленным взглядом пролетевшего мимо него товарища, Гена драться передумал. Он понял, что перед ним сильный противник и в драке с ним его ожидает участь приятеля, а потому пока не поздно решил ретироваться. Парень отбросил гаечный ключ, ломанулся к двери, дурным голосом выкрикивая:
― На помощь! На помощь!
В этот момент вскочил на ноги очкарик. Отчаяние придало ему силы и отваги. Он пихнул Привольнова в спину. Жорик с размаху налетел на неисправную стиральную машину, уронил ее, однако сумел устоять на ногах. С перекошенным от злости лицом он повернулся к Коченкову и двинулся с места. Хозяин мастерской с ужасом наблюдал за там, как к нему приближается разъяренный человек. И тут нервы у Коченкова сдали. Он завизжал громко, тонко, по-бабьи:
― А-а-а!..
― Заткнись! ― рявкнул Привольнов и размахнулся.
Спасли Коченкова от хорошей взбучки ринувшиеся в мастерскую сотрудники магазина. Устроил Жорик переполох. Привольнов уже ни раз пожалел о том, что затеял свару с Коченковым на территории магазина, а не выманил его куда-нибудь в безлюдное место. Но уж очень хотелось Жорику поскорее расколоть Коченкова.
Первым влетел в мастерскую сикьюрити ― громадный мужик в униформе. Размахивая резиновой дубинкой, он ринулся к Привольнову. Жорик оставил в покое Коченкова и бросился под ноги сикьюрити. Тот, споткнувшись о Привольнова, перелетел через него, спланировал к ближайшей стиральной машине и, приземлившись на брюхо, проехал с полметра. А в мастерскую уже вбегали двое продавцов. Путь на свободу через магазин был отрезан. Жорик кинулся к черному ходу, расположенному у задней стены мастерской.
Железная дверь оказалась запертой. Однако из замка торчал ключ. Он повернул его, распахнул дверь и выскочил наружу. Местность за магазином располагалась в низине. На ней находились опять-таки ряды магазинов, парк с аттракционами, автостоянка. Выскочив из мастерской, Жорик оказался на небольшой огороженной перилами площадке, ступеньки от которой круто уходили вниз. Миновав две трети лестницы, Привольнов перемахнул перила и помчался в сторону парка.
― Стой! Стой! ― истошно закричал выбежавший из магазина мужчина, однако Привольнов даже не оглянулся на крик.
