– А я думаю, что вы – сам дьявол. Будь я проклят, если это не так.
Беллами расплылся в улыбке.
– Опять вы правы, Харкот. Выход – там.
Он взял Марча под руку и повел его к двери.
Такси ползло в кромешной тьме к площади Беркли. Беллами, доставая сигарету, слышал, как тяжело дышал Марч. Не без цинизма, он подумал, что пришла пора Харкоту заплатить свои долги обществу, и вдруг сказал:
– Фенелла – очаровательная женщина, не правда ли, Харкот?
Марч неловко заерзал.
– Она мне нравится. В ней есть что-то, что я люблю, – она добрая.
Слова с трудом выталкивались у него изо рта. Беллами пришлось сосредоточиться, чтобы разобрать их.
– Мне эти женщины во как надоели, – продолжал Марч. – Все они будь прокляты, без исключения. Всю жизнь меня преследуют неприятности и всегда из-за женщин. Мне нужно найти такое место, где их нет совсем, но нельзя… от них нельзя скрыться.
– Но ведь Фенелла вам нравится, – мягко возразил Беллами.
– Да, – ответил Харкот. – Нравится. Ничего не могу с этим поделать.
В темноте Беллами кивнул головой.
– У меня есть основания полагать, что и вы ей небезразличны, Харкот. Несмотря на ваше пестрое прошлое. Вы, кажется, много беседовали с Фенеллой в последние сутки?
– Мне необходимо было с кем-нибудь поговорить, – жалобно произнес Марч. – Молча, я бы сошел с ума.
– Понимаю, – заметил Беллами. – Вы и сейчас, уверен, чувствуете себя не лучшим образом.
Он полез в карман и достал бутылку со смесью, приготовленной блондинкой-барменшей.
– Сделайте добрый глоток, Харкот, – предложил он. – Это крепкое пойло, но очень хорошее. Оно вас взбодрит.
– Спасибо, – ответил Марч.
Он взял бутылку. Когда огненная микстура обожгла заднюю стенку горла Харкота, Беллами услышал глухое рычание.
– О, Боже, – прохрипел Харкот более низким, чем обычно, голосом. – Это действительно крепкое пойло.
Беллами посмотрел в окно и понял, что они находятся ярдах в ста от дома Хайда. Он отнял у Марча бутылку, положил ее в карман пальто и велел шоферу остановиться.
– А теперь пройдемся немного, Харкот, мы уже почти приехали. Свежий воздух прочистит вам мозги, – он улыбнулся. – Вы должны быть покладисты и невозмутимы во время этого интервью.
Беллами вышел из машины, расплатился с водителем, включил свой электрический фонарик и помог выбраться Марчу.
Несколько шагов Харкот сделал твердо, но после того как свежий ночной воздух добрался до его легких, выпитое начало сказываться. Он стал качаться из стороны в сторону и, если бы Беллами не держал его под руку, наверняка бы упал.
– Держитесь прямее, Харкот, – посоветовал Беллами, – в таком виде появляться там не годится, знаете ли. Вы ведь должны быть начеку.
– О, Господи, – сказал Марч. – Я, кажется, пьян.
Беллами позвонил в квартиру Вэнинга. Отнимая руку от кнопки звонка, он уже приветливо улыбался. Левой рукой он крепко держал Марча под локоть.
Вэнинг открыл дверь, посмотрел на Беллами, потом на Марча.
– Входите, – пригласил он.
Он стоял у двери, пока Беллами вел Марча внутрь квартиры.
– Ну, вот он, – сказал Беллами. – Лично я думаю, что он здорово пьян. Я надеялся, найти его трезвым.
Вэнинг взглянул на Марча. Он был очень бледен, лицо его словно застыло, резко обозначились скулы.
– Ну и тип, – проворчал он.
Марч ничего не произнес. Он стоял, поддерживаемый Беллами, голова его глупо падала то в одну, то в другую сторону. Беллами провел его через холл и короткий коридор в гостиную и подтолкнул к дивану у камина. Голова у Марча откинулась назад, он потерял сознание. Беллами стал спиной к камину и достал портсигар. Он глядел на Марча с циничной улыбкой. Когда вошел Вэнинг, Беллами сказал:
– Не думаю, что он так "хорош", как представляется, Филип. Он быстро напивается, но так же быстро трезвеет. Полагаю, минут через двадцать он будет в порядке. Дайте ему тогда стакан содовой – это прочистит ему мозги… может быть!
Вэнинг кивнул и с отвращением посмотрел на развалившуюся на диване фигуру. Вынимая сигарету, Беллами подумал, что понадобится гораздо больше, чем двадцать минут и стакан содовой, чтобы привести Марча в более-менее разумное состояние.
– Мне нужно идти, Филип, – сказал он. – Оставляю этого борова на вас. Вернусь после одиннадцати. К этому времени постарайтесь закончить со своим делом. И мы примемся за него вместе.
– Хорошо, – ответил Вэнинг.
Беллами вышел. В дверях он оглянулся. Вэнинг стоял у изголовья дивана и глядел на Марча так, словно это было какое-то диковинное животное.
Беллами направился к площади Беркли. Он взял такси на ее западной стороне и поехал в "Малайский клуб". Там у стойки было с полдюжины посетителей. Но Фенелла уже ушла. Беллами прошел к дальнему концу стойки и заказал мартини, спросив у барменши:
– Значит, миссис Рок ушла?
– Да, – с вызовом ответила та. – Вы, кажется, начинаете охотиться за ней? Так вот, мне кажется, что вы ей уже не нравитесь, как прежде, – насмешливо добавила она.
– Вот как? – удивился Беллами. – А почему, как ты думаешь?
– Будто сами не знаете. Любой, кто видел, как вы с ней разговаривали сегодня, понял бы, что она была чем-то страшно расстроена. Это так на нее не похоже, она ведь всегда улыбается.
– Правда? – сказал Беллами. – Ну, что ж, все мы иногда кого-нибудь огорчаем, блондиночка. Приходится. Случается, мы сами себя огорчаем. Помню, одна женщина как-то в поезде…
– Да? – заинтересовалась блондинка, поправив свежевыкрашенный локон. – Бьюсь об заклад, это случилось в Америке.
– Почему? – удивился Беллами. – Почему именно в Америке?
– Все ваши лучшие истории произошли в Америке, – ответила блондинка.
– Ты совершенно права, – согласился Беллами. – Это очень подходящее место для всяких историй. В Лондоне никогда не случается ничего волнующего.
– Рассказывайте сказки! – воскликнула девушка. – Но что же с этой женщиной?…
– А, ничего особенного. Я ехал в поезде, это был "Чикагский экспресс" и заметил ее во время обеда. Она сидела в вагоне-ресторане за столиком неподалеку от моего. У нее была самая восхитительная фигура, какую я видел в жизни. Высший класс. Я сидел и гадал, какое же у нее должно быть лицо.
– Понимаю, – вставила блондинка, – естественное любопытство.
– Правильно, – подхватил Беллами. – Естественный ход мысли таков: если у женщины очень хорошая фигура, значит, лицо ей не соответствует. Во всяком случае, я сгорал от желания увидеть ее лицо. Спустя какое-то время она встала и проследовала в вагон для обозрения – он был прицеплен в конце состава.
Я пообедал, пытался читать, но не мог сосредоточиться на книге, – продолжал Беллами. – Мне не давало покоя лицо этой женщины.
– Вероятно, вы пошли и взглянули на него? – весело предположила блондинка. – Вы были удивлены?
– Был ли я удивлен? – воскликнул Беллами. – Я прошел через весь состав к наблюдательной платформе. Она была там. И она была… негритянкой… черной, как уголь…
– Уверена, что вы были разочарованы.
– Был, – подтвердил Беллами. – Когда она обернулась, я стоял, облокотившись о перила, и я был так потрясен, что упал с поезда.
– Боже милостивый! – вскрикнула блондинка. – И что же было потом?
– Потом? Все кончилось очень плохо. Навстречу как раз шел другой поезд, который меня переехал. Я скончался в страшных мучениях спустя час.
– Ну вы и выдумщик! – засмеялась она. – Никогда не знаешь, шутите ли вы или говорите всерьез.
– Я это знаю, – сказал Беллами. – Это мне и нужно.
Он допил виски и вышел.
Было без четверти одиннадцать. Беллами стоял посередине своей спальни на улице Полумесяца в окружении массы одежды. Он тщательно складывал ее в большой чемодан, тихо мурлыкая себе под нос какую-то песенку.
Наконец он закончил, оттащил чемодан в угол комнаты и посмотрел на часы. Потом подошел к телефону и набрал номер Кэролы Эверард.
Ответила горничная. Мисс Эверард нет дома. Беллами спросил, где она, у него к ней важное дело. Горничная сообщила, что мисс Эверард ушла в клуб Мотта минут пятнадцать тому назад. Он повесил трубку.
Закурив, надев пальто и шляпу, он вышел. Пустынные улицы были совершенно темны. Беллами включил фонарик и стал пробираться к дому Хайда. Он пытался угадать, что произошло между Вэнингом и Марчем, но склонялся к тому, что, скорее всего, не произошло ничего.
Десять минут спустя он звонил в квартиру Вэнинга. Вэнинг открыл дверь. Стоя в холле, он хмуро смотрел на Беллами.
– Ну, Филип, – сказал Беллами, – надеюсь, вы узнали все, что хотели?
Он сделал шаг внутрь и собирался уже снять пальто, когда Вэнинг предупредил:
