— Эх, сейчас бы чашечку горячего чая с бубликом, потом отмокнуть в горячей ванне и завалиться спать, — мечтательно произнес я, кутаясь в одеяло, любезно предоставленное мне шефом.
— Первое и второе из твоих пожеланий вполне осуществимы, — ответил на это Алексей Федорович. — А вот с третьим… Это вряд ли. Отдыхать будем на том свете.
— Приятная перспектива, — пробурчал я, усаживаясь в кабину джипа «Гранд-Чероки».
— Через два с половиной часа у тебя назначена встреча с Мболой. Звонила Анжелка-шоколадка по тому телефону, что ты оставил Мболе при встрече в ресторане «Пингвин». Он готов к сделке с Браслетом. Предлагает десять килограммов героина по льготной цене.
— Ого! — вырвалось у меня. — И где же вы соберете такую уйму баксов?
— Родные органы помогут, — улыбнулся Владимирский: — «Петры» из МУРа давно зубы точат на нигерийскую группировку. С их помощью и будем «паковать» Мболу. К тому же денежки-то будут фальшивые.
— Вы меня обрадовали! — мрачно произнес я, представив себе перспективу быть разоблаченным Мболой во время сделки.
— Ничего! — заметив мое волнение, поспешил успокоить меня Владимирский. — Посчитать деньги Мбола все равно не успеет. Это я тебе гарантирую.
…Через три часа я снова оказался за решеткой. Смех смехом, а сидеть в Следственном изоляторе номер два, больше знакомом простым людям под названием «Бутырская тюрьма», — мало радости. Но ничего не поделаешь. Когда наши разлюбезные менты берут с поличным наркодельцов, то особенно не церемонятся и не разбираются, кто есть кто, жестко «пакуют» всех — и продавцов, и покупателей. Распространяться же о моих скромных заслугах в разоблачении крупных наркоторговцев разгоряченным операцией здоровенным ребятам в масках и бронежилетах — дело бесперспективное. В лучшем случае останусь без второй почки. Поэтому в подобных ситуациях рекомендуется сразу поднимать руки и не рыпаться. Что я и сделал. Но даже тот час, что я провел в самой настоящей тюрьме, — это, поверьте, хорошая вздрючка для нервной системы. Уж лучше бы я снова оказался в какой-нибудь канализации…
Но все хорошо, что хорошо кончается. Владимирский, спасибо ему, вытащил меня и из этой «ямы». От него же мне стало известно, что материалы, собранные им на группу наркодельцов, проходивших у нас под кличками Верблюд и Браслет, подготовлены к передаче в милицию. А уже через каких-нибудь полчаса я очутился дома и, даже не позавтракав, завалился в постель и проспал весь воскресный день и даже часть понедельника — с трофейным кейсом под подушкой. Признаться честно, никогда не думал, что крупная сумма в валюте под собственном ухом может подействовать на меня как прекрасное снотворное средство.
И все же одно обстоятельство омрачало в целом безоблачное состояние духа после столь длительного сна. И этим обстоятельством, конечно же, являлся второй кейс, оказавшийся в руках этого проходимца Гвоздя. Постараться изъять его я считал своим долгом, думая о том, что Гвоздю просто противопоказано иметь столь значительные суммы да еще наличными. Ведь совершенно понятно, что такой человеческий тип, каким является по натуре Гвоздь, может так распорядиться деньгами, что нанесет непоправимый вред не только самому себе, а и всему обществу.
В общем, приведя свои дела в относительный порядок и отчитавшись перед Владимирским за всю ту часть операции, которую проводил сам, я оставшуюся часть недели провел в поисках Гвоздя.
Первым делом я, конечно, наведался в санаторий «Зеленая роща» и порасспросил там о Гвозде. Мне удалось узнать у своей бывшей «коллеги» бабы Фени, что он приезжал туда в среду для того, чтобы забрать свои документы и поблагодарить весь медперсонал за хорошее лечение. При этом Гвоздь почему-то очень переживал, когда узнал, что матрас с его кровати отправлен в дезинфекционную обработку, поскольку на нем обнаружились вши.
Некоторые подробности о визите в санаторий Гвоздя мне поведал его сосед по палате Петрович.
— Гвоздь — большой человек! — заявил он, восхищенно цокая языком и закатывая глаза. — Я видел, на какой машине его сюда привезли. О! Перевердон! Это что-то особенное… Одно слово: иномарка! И одет Гвоздь был по последней моде. К тому же ты думаешь, что он сам сидел за рулем? Ошибаешься! У него имелся личный водила. Он его все Вовчиком из Талдома называл. Да-а… Недооценили мы Гвоздя! Ох недооценили! Вот так живет себе человек рядом с тобой и ничего из себя особенного вроде бы и не представляет, а потом вдруг трах-бах-тарарах! И появляется принц заморский… Скажу тебе, Тимур, прямо: большое видится на расстоянии…
Честно сказать, Петровичу я не очень-то поверил, зная его любовь к красному словцу и выдумыванию всяческих невероятных историй. Поэтому я даже не обратил внимания на его последние слова, сказанные мне на прощание: «Про Вовчика из Талдома Гвоздь узнал от Вени Фукса, с которым познакомился в «обезьяннике» Дубненской ментовки. Представляешь? Правильно говорят, что нужные знакомства происходят в нужном месте, в нужное время… Завидую! Этот самый Вовчик Гвоздя чуть ли не из канализации вытащил!..»
Гораздо больше доверял я словам бабы Фени, которая чуть раньше продиктовала мне адрес, куда «выписался» Гвоздь. Это был домашний адрес его младшей дочери Светланы, жившей в районе Хорошевского шоссе.
Гвоздя в квартире его дочери я не застал. Представившись Светлане врачом-фтизиатром, я пояснил, что разыскиваю ее отца по поручению администрации санатория «Зеленая роща», откуда он самым незаконным образом удрал задолго до окончания срока лечения. После этой «завиральной увертюры» я спросил: «Куда подевался ваш отец?»
На что Светлана ответила:
— Даже не знаю! Он какой-то странный стал, не такой, как всегда. Переночевал у нас с субботы на воскресенье, а потом еще заезжал дважды, подарки детям привозил… Старшему — Юрику — пишущий музыкальный плейер, он у нас меломан, а младшему — Витальке — трансформер. Это игрушка такая иностранная. Ну, сроду не ждала от отца никаких подарков!..
— А что он говорил о своих планах на ближайшее будущее? — поинтересовался я таким тоном, как будто узнавал о творческих задумках по крайней мере эстрадной звезды.
— Ничего не говорил, — пожала плечами Светлана, а потом шепотом добавила, округлив глаза: — Он себе новый костюм справил! И пальто!.. Это что-то вообще!..
Тогда-то я и сообразил, что здесь я больше ровным счетом ничего не узнаю. Но помог шустрый Юрик — двенадцатилетний сын Светланы, неожиданно выскочивший в переднюю, где мы разговаривали.
— Я деда Пашку последний раз в среду видел, когда мы с друзьями в центре тусовались! — заявил он.
— А чего ж ты мне ничего не сказал? — строго спросила его мать.
— Да ты ж не спрашивала! Я за ним проследил, за дедом Пашкой. Думал, опять сейчас напьется… А он дошел по Тверской до какого-то переулка и свернул в него. Не помню, как тот переулок называется… Я за ним! А он вошел, как к себе домой, в какой-то шикарный дом. Даже дверь ногой открыл!
— А ты не помнишь, что это был за дом? — быстро спросил я у Юрика.
— Там какая-то красивая вывеска была… А, вспомнил! «Три тэ» — вот как!
— Что значит «Три тэ»? — поразилась Светлана.
— Не знаю! «Три тэ» — и все, — пожал плечами Юрик и убежал в свою комнату.
«Три тэ» я отыскал только на следующий день. Это оказалось «Агентство высокой надежности и популярности», по крайней мере так было написано в рекламных проспектах этой туристической фирмы, возглавляемой известнейшим артистом и кинорежиссером. Офис фирмы находился недалеко от метро «Пушкинская», в Малом Козихинском переулке.
Вот что поведала мне милая во всех отношениях девушка, оказавшаяся турагентом, когда узнала, что я представляю из себя «врача-психиатра, разыскивающего своего пациента, страдающего манией преследования».
— Он все время скрывается от мифического убийцы, — предупредил я ее. — Может даже пожелать скрыться в другой стране. И это очень опасно… для другой страны!
— Да? А мне он показался таким комильфо! — искренне удивилась девушка, когда поняла, о ком я говорю. — Одет с иголочки во все самое лучшее. Очень даже симпатичный молодящийся старикан. И потом, денег у него!.. Но это нас не касается. В общем, он приобрел у нас самый дорогой тур на Канарские острова. Оплатил все издержки, вплоть до визы в заграничном паспорте…
— Так у него что же, и заграничный паспорт был в полном порядке?! — вскричал я, не ожидавший такого поворота.
— Да. Все как положено.
— Вот это сюрприз! И когда же он отправится на Канары, позвольте вас спросить?
Девушка, пощелкав компьютерной «мышью», прочитала с монитора:
— Тринадцатого февраля, в пятницу. Аэропорт «Шереметьево-2». Время вылета 11.55. Самолет «Ту-154» компании «Аэрофлот». Рейс номер…
Но дальше я ее уже не слушал, поскольку со всех ног мчался к своей старушке «Ладе», дожидавшейся меня на перекрестке. Дело в том, что сегодня как раз и была роковая пятница тринадцатого февраля, а стрелки часов уже приближались к десяти. В моем распоряжении оставалось около двух часов, чтобы перехватить этого жулика, мошенника и к тому же еще проходимца Гвоздя.
