– Да, – сказала она и вдруг счастливо улыбнулась. – Она тоже умерла. Умерла! Жизнь – за жизнь… Это справедливость, согласитесь?
* * *
– Так, значит, ты говоришь – тощая корова не то же самое, что пухленькая кошечка? – хищно спросила я, разглядывая витрину кафетерия – сюда после долгих уговоров почти волоком втянул меня Антон.
Напряжение последних дней сказывалось: все заботы о красоте собственной фигуры отступили перед пьянящим сознанием того, что мы просто живы. Черт возьми! Мы живы и можем делать все, что захотим!
А больше всего мне хотелось ТУПО ПОЖРАТЬ.
– Так или нет?!
– Так, – ухмыльнулся Антошка.
– А ты, значит, любишь именно пухленьких?
– Угу, – приятель нахально шлепнул меня пониже спины. – Люблю, когда у женщин есть за что подержаться. А то вы все взяли моду – превращать себя в кусок колючей проволоки. Из-за ваших дурацких диет руки о вас можно поранить!
– О меня не поранишь, – пообещала я счастливым голосом и нацелилась на самый большой и замечательно вредный для фигуры кусок торта со взбитыми сливками. – У меня будет за что подержаться, честное слово!!!
Спустя минуту я восседала за заставленным всякой снедью столом и поглощала расставленную вокруг меня вкуснотищу со скоростью уничтожителя деловых бумаг. Антон только довольно крякал и ухмылялся, глядя прямо мне в рот – что меня совершенно не смущало.
– Вкусно?
– Сытно! – Обеими руками я прижала к губам салфетку и вздохнула, оглядев опустошенные тарелки.
Чем больше тарелок – тем меньше еды…
– А странную все-таки записку носил с собой этот Ромуальдис – хотя мне проще всего называть его Одноглазым… – задумчиво сказала я, пока мы ждали официанта. – «Посмотрите на фотографию: она все знает!» – повторила я строки из найденной в кармане у Одноглазого записки. – Какая-то глупость! Ничего я не знала! И зачем ему только понадобилось за мной таскаться?
– Ты пообещала своим читателям, что будешь следить за развитием этой истории, – сказал Антон и вложил в папочку со счетом несколько бумажек. – Вот он и подумал, что, если не спускать с тебя глаз, ты поможешь ему собрать доказательства для продолжения шантажа. А записка странная – потому что он просто не очень хорошо владел разговорным русским языком. Помнишь – все, кто общался с этим человеком, обращали внимание на его странную речь? «Посмотрите на фотографию: она знает все необходимое для того, чтобы вычислить убийцу!» – вот что, скорее всего, хотел сказать Одноглазый.
– В сущности, он был не так уж далеко от истины, – заметила я.
И Антон со мной согласился.
* * *
Остается рассказать самое последнее – и самое важное.
Прошло несколько недель, и за это время ничего не произошло.
Я сидела в «кондейке», которую делила со своей коллегой и подругой Люськой Овечкиной, и дописывала завершающий абзац репортажа обо всех событиях, произошедших в поселке Береговом.
Люська пробежала глазами, перегнувшись через мое плечо, набранный текст, вздохнула и отвернулась к окну: как я подозревала, ей было немного обидно, что о ней в статье не было упомянуто ни словом.
– А как ни крути, именно с меня все началось, – пробормотала она тихо, но так, чтобы я услышала. И вдруг запрыгала у окошка, тыча пальчиком в холодное стекло: – Юлька! А за тобой приехали!
– Кто? – удивилась я – я никого не ждала.
– Посмотри сама!
Встав рядом с подругой, я наблюдала, как на наше редакционное крыльцо поднимается Антон. А вместе с ним… А вместе с ним ТА САМАЯ длинно-шеяя, – ногая, – волосая девица, которую я видела рядом с ним в кабаке и память о которой отравляла мое существование вот уже второй месяц!
– Куда это они? – спросила Люська, но я уже выскочила из кабинета в коридор, поспешно натягивая на лицо самую свирепую из своих гримас.
– Юлька! – Антон приветственно помахал мне рукой. – Мы к тебе!
Я остановилась у стены, заложив руки за спину; что ж, надо быть мужественной. Сейчас мне скажут, что мы должны расстаться.
– Познакомься, Юлька: это Натали, – довольно сказал Антон, элегантно поддерживая девицу под локоток. – Мы познакомились в моем автосервисе. У Натали есть почти новый «Рено», и она хочет продать его тебе по сходной цене.
– Что? – поразилась я, подозрительно разглядывая длинноволосое чудо света. От меня не укрылось, как плотоядно она смотрела на моего Тоху – конечно, на моего Тоху стоило посмотреть!
– У тебя же день рождения скоро? И ты же всегда мечтала о машине? Я хочу подарить тебе… о цене мы почти договорились.
– Право, это будет очень выгодное приобретение, – открыло улыбчивый рот безупречное создание.
Я в момент насторожилась:
– Как вы сказали? Повторите!
– Я говорю – очень выгодная покупка, – не без удивления повторила деваха низким грудным голосом.
– Еще что-нибудь, – попросила я, наморщившись.
– Я говорю…
– Довольно, – сказала я и поманила ее за собой.
У меня абсолютный музыкальный слух.
С недоумением оглянувшись на Антона, девица последовала за моим пальцем; шаг, еще шаг – и мы скрылись в маленьком помещении, захлопнув перед носом Антона дверь с надписью «Дамская комната».
– Продаешь, значит? А может, покупаешь? Парня у меня покупаешь? – спросила я с совершенно хамской интонацией, приблизившись к Длинновласке почти вплотную.
– О чем это вы? – попыталась она прикинуться дурочкой.
Я молчала, тихо сатанея в полумраке нашей туалетной.
– Но вообще-то, Юлия Андреевна, – осторожно и очень интимно сказала эта таким знакомым, низким голосом, – я давно хотела поговорить с вами, как женщина с женщиной. Что касается Антона… мне кажется, Юленька, он вам не подходит… простите.
– Ага! Мне не подходит! А кому подходит? Тебе?
– У нас с ним очень много общего…
– Ага!
– Вы только, пожалуйста, не расстраивайтесь. Правда, Антон еще ничего не знает, он думает, что вы – его судьба. Но, Юленька, он ошибается! Я была у экстрасенса, и он подтвердил, что в лице Антона я встретила свою настоящую любовь. А вы свою еще найдете. Поверьте, интеллигентные люди должны и расставаться по-интеллигентному…
– Умойся, курва, – очень интеллигентно перебила я ее, наматывая на руку добрый клок ее роскошных светлых волос. Одним движением другой руки я до предела отвинтила кран с холодной водой и три-четыре раза (может, и больше – я не считала) макнула эту размалеванную дуру в мокрую раковину с плавающими в ней окурками – ибо нашу корректоршу Леру Белявскую легче убить, чем отучить ее гасить сигареты о мокрое дно раковины. Разлучница взвизгивала, но не вырывалась: боялась выражения моего лица.
Основательно освежив коварную красотку под сильной струей воды, я наконец отпустила ее и ха-арошим пинком вышвырнула обратно в коридор. Всхлипывая и тряся мокрой шевелюрой, «Натали» побежала к выходу, даже не оглянувшись на обалдевшего Антона.
– Что это с ней? – спросил он меня, вытаращив не мигающие от удивления глаза.
– Расплакалась. Жалко стало машину продавать, – ответила я самым невинным тоном.
– А… так, значит, что?..
– Так, значит, будем и дальше на нашей… гм… «Победе» ездить, – отрезала я.
И подумав – не влепить ли ухажеру пощечину? – я потянулась к нему за поцелуем.
Советы для тех, кто родился под знаком Овна
Миф о созвездии Овен связан с самым знаменитым божественным Овном бога Олимпа Зевса, чья шкура была из чистой золотой шерсти. Богиня облаков и туч красавица Нефела была женой земного мужчины, царя Беотии Афаманта. У них было трое детей, составлявших их семейное счастье. Но в Афаманта влюбилась Ино, дочь соседнего царя, и, чтобы избавиться от Нефелы, колдунья Ино отозвала с полей тучи и влагу. Земля высохла от страшной засухи. Из-за неурожая и отсутствия трав начался мор скота. Людям грозила голодная смерть.
Злая Ино убедила Афаманта, что для возвращения дождей боги требуют жертв и его сын Фрикс должен стать данью богам. И был уже извещен народ о великой жертве, и построен жертвенный алтарь на крутой скале. Фрикс готовился мужественно принять мучения, а его безутешная сестра громко рыдала, обхватив колени любимого брата.
И вдруг на небе возникла грозовая туча, вспыхнули молнии, ударил гром, и туча опустилась на скалу. Из нее вышла суровая богиня облаков Нефела, ведя за собой барана – златорунного Овна. «Дети мои! Садитесь на этого божественного Овна. Он унесет вас в страну, где вы вновь будете счастливы».
С радостными криками уселись дети на широкую спину доброго Овна, он взвился ввысь и понесся на север, в далекую заморскую страну Колхиду. Показались впереди ее зеленые пастбища, и Овен спокойно приземлился на землю. В Колхиде правил хитрый царь Эет. Он знал, что появление златорунного барана принесет богатство и счастье его стране. Поэтому Фриксу был оказан дружеский прием, а Овна принесли в жертву Зевсу. Его шкура – знаменитое золотое руно – была помещена в гроте в священной роще. Вход в грот охранял свирепый, не знающий сна дракон.
