– Нет, меня просто попросили приехать.
Андрей молча забрал трубку у меня из рук и представился первым помощником Игоря Леонидовича Бояринова. Говорил на очень хорошем английском, вежливо и строго по делу. Он попросил у Демпси о встрече завтра в удобное тому время и в удобном месте. Демпси согласился и попросил передать трубку мне.
– Ты сегодня вернешься домой? – спросил начальник.
– Да, – сказала я.
– Сразу же позвони мне. Я не лягу, пока ты не позвонишь.
– Хорошо.
Я поняла, что делать мне у Бояринова больше нечего. Это понял и Андрей, позвонил шоферу, который и отвез меня домой.
Даже не приняв душ, я набрала номер Демпси.
– Я знаю, кто такой Бояринов, но не знал, что ты с ним знакома, – заявил начальник. – Это же наш конкурент!
– И вы думаете, что я на него работаю? Пишу статейки в купленные им издания? Или сообщаю о наших задумках? И наших планах?
Иногда Демпси выводит меня из себя. К тому же я устала. Просто устала – и физически, и морально. Поэтому я и сорвалась.
– Вы понимаете, что этот человек только что потерял единственную и любимую дочь? И ее нашла я! Я понятия не имела, что это Аня Бояринова. Я ее не узнала! Я давно не видела ее живьем. И вообще смерть сильно изменяет человека, а она пролежала в той квартире несколько дней. Меня вежливо попросили приехать. То есть даже шофера прислали! И я поехала. Не потому, что испугалась, а потому, что захотела человеку помочь. Его служба безопасности проводит расследование. С нашими-то правоохранительными органами вы сами уже имели дело.
– Я все понял, Наташа. Я должен был знать, как себя вести с этим мужчиной, который мне звонил.
– Я думаю, что он может и вам как-то помочь, – сказала я. – Если вам нужно что-то выяснить. У них точно есть такие возможности. Может, они по ходу своего расследования узнают что-то, что нужно или полезно вам.
– Они не работают вместе с вашей полицией?
– Я думаю, что они покупают информацию у полиции, но сами не сообщают ничего лишнего. Хотя полиция явно будет рада, если служба безопасности Бояринова проведет за них всю работу и подаст им убийцу на блюдечке с золотой каемочкой. Но полиция особо не будет напрягаться. На них висит много дел, и платят им гораздо меньше, чем у Бояринова. Поэтому служба безопасности Бояринова как раз приложит все силы, чтобы разобраться с делом. И может раскопать не только что-то для вас, но и про вас.
– Они будут меня шантажировать? – спросил Демпси.
«А есть чем?» – страшно хотелось спросить мне в ответ, но я сдержалась.
– Я думаю, что они на вас надавят, если вы не захотите помочь им добровольно. Я бы на вашем месте помогла. Убили молодую женщину! Ведь не вы же ее убивали?
– Нет, конечно! Я никогда в жизни никого не убивал!
– Ну а небольшим отступлением от закона в России никого не удивишь. Это у нас считается нормой. Иначе же тут нельзя работать. Вы же сами в этом уже убедились.
– Да, ты права, Наташа… – задумчиво произнес Демпси. – А этот помощник банкира – уголовник?
– Нет… – ответила я. – Мне кажется, что он из какой-то спецслужбы. Не бойтесь, мистер Демпси! Мне эти люди никакого вреда не принесли. Мы с вами сами по себе их не интересуем!
Демпси вздохнул, пожелал мне спокойной ночи и отключил связь.
Как и обычно, я рассказала все маме за ужином, на этот раз довольно поздним.
– Ой, сейчас же будут ночные криминальные новости! – воскликнула мама, глядя на часы. – Интересно, скажут, что в убитой опознали Аню Бояринову, или Бояринов постарается это скрыть?
– А что тут скрывать-то? – не поняла я.
– Ну, знаешь ли, всякая гадость может полезть наружу… Давай посмотрим.
Я пожала плечами. Мама включила телевизор. Про Аню Бояринову ничего не сказали, сказали про другое…
На выезде из города, на большой лесной полянке, открывающейся проносящимся по шоссе машинам (если водители, конечно, смотрят вбок), повесился мужчина. Никакой машины поблизости не припарковано, остановка пригородного автобуса находится примерно в полутора километрах. Хотя не исключено, что он прошел эти полтора километра в поисках подходящего места. Ведь до деревьев-то еще добраться нужно! У нас город толком не убирают от снега, не говоря уже про окрестности. Но эта поляна была вычищена. Оказывается, на ней периодически играют в мини-футбол. После последнего сбора игроков снегопада не было, и там до деревьев вполне можно добраться. Может, мужчина знал про поляну заранее и специально туда поехал? По крайней мере, такая версия прозвучала в программе криминальных новостей.
При нем не обнаружили никаких документов, но одет был прилично и на бомжа никоим образом не походил. Показали лицо крупным планом, а потом восстановленный с помощью какой-то компьютерной программы реальный облик. Интересно, лицо Ани Бояриновой при помощи этой программы восстанавливали или нет? Я не спросила у Бояринова, как ее опознали. Хотя какая теперь разница?..
Но я опознала мужчину, фотографию и восстановленное лицо которого показали по телевизору.
– Наташа, что случилось?.. – мама явно заметила, как изменилось мое лицо.
– Это Вячеслав, – сказала я.
– Какой еще Вячеслав? У тебя же нет знакомых Вячеславов!
– Поклонник балерины Сачковой.
Мама раскрыла рот.
– Она ему что, отказала? – спросила мама, немного придя в себя.
– По-моему, она отказывала ему всю жизнь, – сказала я. – Мучила парня, то подпускала поближе, то отвергала. А он все терпел. И там еще мама – большой «подарок». Но вешаться-то зачем?!
– Значит, он утратил смысл жизни, – печально произнесла мама.
Я внимательно посмотрела на нее.
– Он был адекватен? – спросила мама.
– Да. Если не считать зацикленности на Сачковой. Но ведь нельзя считать сумасшедшими девочек, влюбляющихся в звезд эстрады или актеров.
– У нормальных девочек это к тридцати годам проходит. Даже значительно раньше. А вот если тридцатилетняя женщина страдает в одиночестве по какому-то актеру, вместо того чтобы устраивать личную жизнь с реальным мужчиной, – это уже ненормально.
– Мама, он был адекватным. Я же с ним долго разговаривала. Несчастным он был!
– Но он был несчастным и безнадежно влюбленным много лет! Значит, сейчас произошло что-то, что заставило его свести счеты с жизнью! Наташа, ты номер записала, который на экране показали? Звонить-то куда?
– Последние цифры были «ноль два – ноль два», а вот первые… Я, пожалуй, Николаю Павловичу позвоню.
– Но он не может вести все дела в городе! Тем более это-то явно не его район! Это скорее область.
– Мне самой с ним комфортнее разговаривать, чем с кем-то незнакомым!
«И вообще хочется его услышать», – добавила я про себя.
– Ну, как знаешь, – пожала плечами мама.
Я пошла звонить, не подумав о том, что в это время все нормальные работающие люди уже спят.
– Что случилось?! – довольно быстро очухался Николай Павлович, у которого мобильный явно лежал где-то поблизости от ложа. – С вами все в порядке?
Я наконец посмотрела на часы.
– Ой, простите…
– Да говорите вы, наконец! Все равно разбудили, – буркнул представитель органов, которые меня берегут, или, по крайней мере, должны это делать.
– Я опознала человека, которого только что показали в криминальных новостях. Но не записала номер, по которому нужно звонить.
– Ну так позвонили бы в районное отделение! Или…
– Это поклонник Сачковой, – перебила я явно недовольного Николая Павловича. Хотя, если бы выключал мобильный на ночь, я бы не дозвонилась. Или им в органах нельзя выключать?
Я стала быстро говорить, рассказывая то, что знала про Вячеслава. Сказала и про присланные мне фотографии.
– Понятно… – тяжело вздохнул Николай Павлович.
– Простите, что разбудила. Но я не знала, кому звонить.
– Теперь будете мне про все трупы сообщать? – хмыкнул окончательно проснувшийся Николай Павлович.
– Вообще-то я надеюсь, что больше никогда никого не найду. Насмотрелась в последнее время на всю оставшуюся жизнь. А Вячеслава мне очень жаль…
– Вы не в курсе, Сачкова в стране или где-нибудь на гастролях?
– Она разве ездит на гастроли? – удивилась я. – По-моему, она в последнее время или в рекламе снимается, или в кино. Не знаю, успевает ли в балетном классе заниматься. Вроде балерина должна каждый день заниматься у станка для поддержания формы. А сегодня, то есть уже вчера, она получала награды за великолепную актерскую работу. Или что-то в этом роде. Точную формулировку я вам сказать не могу. Но я лично присутствовала на вручении. Наш журнал должен опубликовать отчет с мероприятия.
Я вкратце рассказала, где была и что видела.
– А время смерти Вячеслава? Сказали что-нибудь по телевизору?
– Нет вроде. Но неужели вы думаете… Да даже если ему кто-то помог, то уж точно не Сачкова!
– Статью за доведение до самоубийства никто не отменял, – заметил Николай Павлович. – Про записку не сказали?
