— Скажите, она обсуждала с вами свои финансовые проблемы?
— Что вы имеете в виду?
— К примеру, сколько денег у нее было, куда она их вложила и тому подобное?
— Нет, об этом мы не говорили. Я знал, что она недурно зарабатывает. За последнюю работу она заплатила мне 750 фунтов, хотя я не довел дело до конца.
Честно говоря, она знала, что я нуждаюсь, и не жалела для меня денег.
— Сегодня утром мы снова допрашивали ее мать, мистер Ламли. У мисс Тайлер было завещание, она написала его год назад. Одна копия находится у адвоката, а другая — дома. Мать знала о его содержании. По нему миссис Тайлер является главной наследницей. В соответствии с ее желанием и с согласия адвоката я уполномочен открыть вам один пункт этого завещания.
Джордж почувствовал, как изменился тон сержанта, поэтому он спросил:
— Куда это вы клоните?
— Здесь вопросы задаю я, мистер Ламли, а вы должны на них отвечать. Мы расследуем дело о самоубийстве и должны выяснить его причину. Итак, вы знали, что мисс Тайлер упомянула вас в своем завещании?
— Нет, не знал.
— Она завещала вам пять тысяч фунтов.
— Пять тысяч… чего?..
Сержант улыбнулся:
— Фунтов!
— Не могу в это поверить.
— Но это действительно так. Нельзя сказать, чтобы она была очень состоятельной, но в деньгах она не нуждалась.
— Да мне плевать, что она завещала… Я предпочел бы видеть ее живой. Если хотите знать мое мнение, я не верю в ее самоубийство. И черт побери, я прекрасно понимаю, на что вы сейчас намекаете. Думаете, я убил ее, чтобы избавиться от ребенка и получить эти паршивые пять тысяч! — Джордж вскочил, его лицо исказила гримаса гнева. — Боже мой! За кого вы меня принимаете?!
Сержант успокаивающе помахал рукой.
— Никто ни на что не намекает. Мы просто с вами беседуем, стараясь прояснить дело. Если хотите знать мое личное мнение, я на сто процентов уверен, что вы бы женились на мисс Тайлер, если бы знали о ребенке. И также вполне уверен, вы никого не стали бы убивать ради пяти тысяч фунтов. Не такой вы человек, мистер Ламли. Но если вы полагаете, что это не самоубийство, то кто-то это подстроил и ее убили? Я полицейский, мистер Ламли, и моя работа — собирать факты. Мисс Тайлер решилась на самоубийство по причинам, известным только ей одной и о которых мы никогда не узнаем. Однако в действительности все могло обстоять совсем иначе. Мне бы хотелось, чтобы после нашего разговора вы еще раз тщательно обо всем подумали. Не нужно ни с кем говорить об этом, просто подумайте и, если что-то важное придет вам в голову, дайте нам знать.
После ухода Джорджа в полицейском участке появился сотрудник, который осматривал дом Джорджа и посылал доклад в Скотланд-Ярд в связи с делом о похищениях.
— Ну, как дела? — спросил он.
Сержант покачал головой:
— Бьюсь об заклад, он чист как младенец: он не знал, что она была беременна, что упомянула его в своем завещании, и у него нет абсолютно никаких версий относительно ее самоубийства.
Сотрудник уголовной полиции взял отчет о вскрытии и быстро его просмотрел.
— Небольшой синяк на левой руке?
— Его легко заработать, садясь в машину или выходя из нее, — пояснил сержант. — Просто случайно стукнулась. Никаких сомнений — смерть наступила в результате отравления угарным газом. Думаю, это самоубийство, причины которого мы так и не узнаем.
— А что думает по этому поводу шеф?
— Вы же знаете, как он относится к самоубийствам. В особенности к таким, в машине. Он настоял на проведении дальнейшей экспертизы и приказал сделать анализ крови и внутренних органов на содержание наркотиков и отравляющих веществ. Конечно, всякое может быть… вкололи ей что-нибудь, а потом инсценировали самоубийство.
— Разумеется. Вам известно, что мы готовили доклад на Ламли в связи с расследованием дела Торговца?
— Да. Сначала он был похитителем, теперь стал убийцей. Все это смешно. Мы проверили около сотни человек в округе по делу Торговца.
— Думаю, нам следует сообщить наверх об этом происшествии. Вдруг эти дела связаны между собой.
— Хорошо. Но я бы на вашем месте подождал результатов второй экспертизы. Они будут готовы завтра. К тому же дело Торговца можно считать закрытым, он уже наверняка залег на дно со своими деньгами. Просто все это как заноза в заднице у некоторых больших чинов в Лондоне. Если вы считаете, что Ламли связан с этим делом, то с таким же успехом можно сказать, что Джек Потрошитель жив и живет в Блэкпуле.
Купив «Дейли Телеграф», Эдвард Шубридж увидел условное объявление. Но радости по этому поводу не испытал. Триумф придет позже, а пока предстояло довести дело до конца.
Сейчас надо было отправить второе письмо. Оно уже было напечатано, оставалось только проставить дату, что он и сделал с помощью наборного штемпеля. Он отдал письмо жене; она поедет в Саутгемптон и там опустит его в почтовый ящик.
Провожая жену, Эдвард попросил:
— Купи в Саутгемптоне вечернюю газету, кажется, она называется «Ивнинг Эко».
— Мисс Тайлер?
— Да, должно быть сообщение.
— Тебя это волнует?
— Нет. Даже если полиция установит, что она приезжала к нам, то это не страшно. Мы ничего не знаем о ее самоубийстве и ничего не знаем об истинной цели ее приезда. Она приезжала по поводу площадок под фургоны. Ведь она ничего бы не сказала нам о мисс Рейнберд, если бы не была так напугана. Она хотела встретиться с нами, чтобы потом решить, как ей вести себя дальше. Если кто-то знал, что она собирается к нам, то скоро у нас будет полиция. Мы будем говорить только правду. Если им известно о мисс Рейнберд и нашей родственной связи, то я не буду ее отрицать. Мисс Рейнберд сейчас меня абсолютно не интересует. Когда купишь газету, проверь, есть ли сообщение, а потом выбрось ее.
— Как жаль, что все так произошло.
— Мы с тобой никогда не исключали элемента случайности, поэтому нас не застали врасплох.
Он улыбнулся, что бывало весьма не часто.
— Мы знали, на что шли. Идеальных преступлений не бывает. Нам чуточку не повезло, вот и все. Это была маленькая проверка. Я уверен, мы с успехом закончим начатое.
Он наклонился и поцеловал ее.
— Она была не из тех, кто пошел бы на самоубийство, — печально сказала миссис Шубридж.
Он снова улыбнулся, понимая, что это вовсе не слабость — в его жене не было страха.
— Очень многие идут на самоубийство, а люди вокруг говорят: «Невозможно поверить, как это могло случиться?»
Когда жена уехала, Шубридж пошел к клеткам и взял ястреба своего сына. В то время, когда мальчик был в школе, отец сам тренировал птицу. Он вышел из дома и прошел через аллею вязов. Ястреб, увидев и услышав других птиц, расправил хвост и забил крыльями.
Шубридж прошел еще с полмили и спустился в долину. Неподалеку начинались поля, на которых уже зеленела молодая кукуруза. В этих местах часто пролетали стаи грачей, но иногда встречались и одиночки. Он подождал немного и наконец заметил пролетавшего мимо грача. Шубридж отвязал ястреба, и тот сразу же резко взмыл ввысь в погоне за птицей. Грач заметил хищника. Поблизости не было спасительных деревьев, и он попытался набрать высоту, но тщетно. Ястреб кругами заходил над добычей, поднимаясь все выше и выше в небо. Наблюдая охоту, Шубридж вспомнил, как первый раз его сын пустил своего ястреба на грача — это остается в памяти на всю жизнь. Конечно, и потом бывали захватывающие моменты, но все это уже не то. Первый подстреленный фазан, первый пойманный руками лосось — все это уже в прошлом, таких острых ощущений становится все меньше. В прежние времена жизнь и смерть находились в равновесии. Но сейчас у природы просто нет сил, чтобы бороться со всей грязью и нечистью, производимой человеком. Моря и реки превращаются в сточные канавы, земля отравлена, и ничто не в силах остановить этот процесс. Единственный выход — найти кусочек чистой земли и отгородиться ото всей этой мерзости.
Ястребу удалось подняться на сотню футов над своей добычей. Он сделал ложный выпад, пытаясь заставить грача опуститься ниже к земле. Тот полетел вниз к спасительной ограде поля, и тогда ястреб, сложив крылья, начал камнем падать на добычу. Шубридж услышал свист рассекаемого воздуха. Примерно в сотне футов от земли ястреб настиг жертву и, ударив ее, тут же взмыл вверх. Грач закувыркался в воздухе и рухнул на землю. «Красивая смерть», — одобрил Шубридж.
Возвращаясь домой, он думал о сыне. Учебный год близился к концу, скоро он вернется домой. Они отправятся на машине путешествовать в Шотландию, Ирландию. Если не удастся подыскать подходящее место, придется отправиться за границу — в Норвегию, Швецию или Канаду. У них нет сентиментальных чувств к родине, они точно знают, что им нужно. Они с сыном прекрасно понимают друг друга. В их стремлениях нет ничего философского или романтического. Это чисто физическое желание выжить. Им нужно место, которое стало бы их крепостью, где их потомки веками могли бы жить в нетронутом уголке дикой природы. Многие посмеялись бы и назвали его проект чистым безумием, но ему на всех наплевать.
