– Как же не помню. Всё помню, сам ведь лично распределял. Два себе оставил. Ну, самому по огороду походить и зятю подарил, а остальные команде отдал. Михаил Иванович, царство ему небесное, хорошую команду подготовил. Третье место в области заняли.
– Есть, – опять сунулся я в следственную работу. – Вспомнил: в одной куртке Кокос клавишу от мобильного телефона нашел с цифрой три, и как раз вот цифры три не было в телефоне Михаил Ивановича. Я в его кабинете сам видел. Его куртка. Я сразу-то не сообразил про цифру, а сейчас вот всё понял. Только сейчас дошло. Телефон вертел в руках и чувствовал в нем знакомый подвох, но вовремя не сообразил. Только опять же никак не соображу, причем здесь Иваныч? Только куртка его. Точно его куртка. Как пить дать его. Может и правда Михаил Иванович в этом деле как замешан? Может правда?
– Ну, ты выводы-то не торопись делать, – слегка охладил мой пыл Колчинский. – Погоди. Факты интересные, но выводы делать рано. Всё-таки Иваныч был заместителем начальника райотдела и таких собак на него сразу не следует вешать. Давай еще подумаем.
– А если эту куртку взяли те, которые Мутного замочили? – опять я пытался раздуть свой пыл. – Может Иваныч, и не знал ничего, а это и были преступники и бандиты. В доверие к Михаилу Ивановичу вошли, куртки стырили, и дело мокрое в них провернули. Вот их надо срочно прищучить. Я ведь для общего дела их в миг опознаю. Вы мне только скажите.
– Ты, Андрей по специальности кто? – вмешался в наш диалог Копченов.
– Шофер, ну водитель, в общем.
– А аварии мелкие у тебя по работе бывали? Там фару побить, крыло помять или ещё чего-нибудь?
– Конечно, бывали, как без этого. Они почти у всех бывают. Мне еще инструктор в автошколе говорил, что пока фару не побью, не имею такого права себя шофером считать. Закон говорил, есть такой.
– Вот и с нашими ребятами случай такой производственный случился, что-то вроде мятого крыла. Это я про тех, кого ты всё в бандиты записать пытаешься. Эти хлопцы к нам из областного управления приехали, для координации некоторых оперативных действий. И практически на самом въезде в наш город с ними казус случился. Увидел на нашем въезде Сашок Грушин своего одноклассника. Представляешь, они пятнадцать лет не виделись и вдруг в чужом районе, такая встреча. Только немного смутила радость встречи, печаль друга. Оказалось, что тот к нам в город приехал за водкой. Оптовой торговлишкой он промышляет. Вот, короче, ночью у него две фуры и умыкнули. Друг в трансе, а ему местные наводочку дают: ступай, мол к Мутному, отдай ему десять процентов деньгами или той же самой водкой и кати, торгуй дальше за милую душу. Сашок, как это услышал, ну прямо взбеленился весь и к Мутному разбираться поскакал. Дескать, я сейчас правду найду, и порядок, бандитами попранный, в момент восстановлю. Ему бы к нам приехать, тогда б мы всё решили, а он сам попер. Дальше тебе чего рассказывать, ты всё сам видел. К тебе у них никаких претензий нет, они только хотели с тобой познакомиться и попросить кое-что позабыть. Я им уже сегодня звонил. Зря ты их испугался. Иваныч хотел тебя с ними в Тураев отправить, пока здесь ясности не наступило. Он-то не знал, что Мутный Алексеевичу про заказ сказал. Разобраться Иваныч хотел, а оно вон как получилось. Потом ему куда-то на выходные надо было уехать срочно и потому тебя одного не хотелось оставлять. Ты про ребят плохо не думай. С Мутным у них не со зла получилось Несчастный случай. И против тебя они ничего не имели, ты про них не думай. Ребята чистые, как говорится, чище не бывает. Такие случаи в любой работе произойти могут. Судьба играет человеком и иногда заигрывается слегка до безобразия какого-нибудь. Ты лучше забудь про то, чего из-под кровати усмотрел и думай в другом направлении, а про ребят этих постарайся не вспоминать. Не видел ты их никогда и всё тут. Кто спросит, так прямо и скажешь, что не видел ничего, ничего не знаешь, и вообще ты никогда под кроватями не прятался. Понял?
Мы опять задумчиво выпили. Никогда я не предполагал, что так тяжела следственная работа. Хорошо, что закуска добрая была, а то бы мы дело давно уж в «висяк» обратили. У специалистов версий опять не было, а Николай Алексеевич нервничал:
– Вот, что мужики, – уже почти кричал он, – если не найдете, кто моих придурков в соблазн ввел, то отсюда не выйдете. – В следующем месяце мы контракт подписываем, а я боюсь, что опять мне эти твари, какую-нибудь пенку, подбросят. Ведь сорвут контракт сволочи. Ребята, а это же мой последний шанс. Только с ним мы на европейский уровень двинем. Без него загнемся: как технически, так и экономически. А загибаться нам никак нельзя. Это, кстати и в ваших общих интересах. Я надеюсь расшифровывать эти ваши интересы при посторонних, особого смысла нет? Я внятно выражаюсь?
– Мне кажется, куртки у Иваныча воры увели, – наконец выдал результат своей задумчивости Копченов. – Его неделю назад обокрали. Нагло так обокрали, через пролом в заборе. Ничего святого у народа не осталось. У моего заместителя на дачу влезли. Десять лет назад кому бы сказал, то на смех бы подняли, а теперь… Иваныч крепко под это дело рыл, но ничего не накопал. Изворотливые твари стали, главное наглые такие, что только держись.
– Да где ж вам найти-то, – едко вставил замечание Вадим Алексеевич, – вы же теперь всё больше по заказам работаете. Ишь, здорово, надел погоны и на дело. Главное и не заподозрит никто. Кто ж на представителей власти подумает, а заметит кто, то скажем случайность производственная.
– Да пошел ты, – беззлобно отмахнулся от него подполковник. – Воров надо искать. Убийцы среди них, а уж когда их найдем, то и на вашего таинственного посредника выскочим.
– Николай Алексеевич, – всё больше входя во вкус следственных действий, стал я выдвигать очередное предположение, – а что если через жениха Ксении поискать? Он ведь, судя по записи с диктофона, тоже с преступниками связан. Может через него выходы поискать?
– Бред! – замахал руками Николай Алексеевич. – Я Женьку хорошо знаю. Отец его тут домик недалеко построил. Хороший домик. Он в Москве заместитель председателя коммерческого банка служит, ну и домик построил соответственный. Дружим мы чуть-чуть, ну я Ксюху к ним всё подталкивал. Женька-то тюфяк, но у него, сам понимаешь, папа не хухры-мухры. Ксюху-то я сосватал. Это ей кажется, что она всё решила, но сделано все, по-моему. Здесь-то ей ничего приличного не найти, а замуж когда никогда надо будет выдавать. Учиться совсем не хочет. Я на неё ору, ору, а знаете, как мне её жалко? А потом ерунда это, что ей чего-то перепадет. Так деньжат чуток, недвижимость кой-какая, а акций-то у меня давно нет. Я как комбинат под «ТУК» положил, так и акции им все продал, с условием, что мне еще семь лет доработать дадут. Договор у нас с ними такой имеется. Слышь, Вадик, про жениха Ксении ты сам придумал или посредник тебе подсказал?
– Конечно посредник, – вскочил со своего места Вадик, – я ведь его тоже спросил про то, в чем, мол, выгода Вашего, так сказать, устранения. А он мне и говорит, что акции Ваши к дочке перейдут, а они уж к ней своего парня подсунули. Всё говорят, предусмотрели. Мы, говорит люди серьезные. И про Мутного тоже чуть намекнули, дескать, есть у нас в районе крепкий авторитет, который наше дело на раз состряпает.
– Что-то мне вот в этом месте не нравится? – почесал слегка лысеющую голову Колчинский. – Не похожа вот эта глупость на почерк серьезных людей. А может наоборот, очень хитрый тип всё это закрутил. Дескать, по-глупому весь этот заговор провалим. На комбинате скандал, с французами развод и результат без крови достигнут. Уж очень всё примитивно.
– Да вот как раз и не примитивно, – поправил своего коллегу по фронту борьбы с преступными элементами общества, подполковник Копченов. – Если это все так примитивно, то почему же мы даже маленького следка найти не можем. Где следы дилетанта?
– Тоже верно, – пощипал мочки ушей следователь. – Под примитив работают, а следов не оставляют. Может действительно это высший пилотаж?
Он встал, прошел к окну, покачался там с носков на пятки и с пяток на носки, а затем подошел в упор к Вадиму Алексеевичу.
– Давай-ка Вадик еще раз последнюю встречу вспоминай, когда ты посреднику Пашу Балаболова заказывал.
– Да, не заказывал я его, – нервно дернулся всем телом начальник ревизионного отдела. – Просто рассказал так, мол, и так. Вот говорю, узнали про наше дело тип один. Прогорело, мол, всё. А он мне: не волнуйся, доверься нам и иди, спи спокойно. Короче, как в сказке русской народной про конька – горбунка. Короче, всё, как в тумане.
– Где встречались? – уже строже спросил Колчинский.
– Да я уже вроде рассказывал, что встретились в «Трали-вали». Там минут десять посидели и разошлись. Говорить-то вроде и не о чем было. Он всё с полуслова понимал.
– В «Трали-вали» говоришь, это хорошо, – продолжал подергать мочку уха следователь. – Это даже очень хорошо. Петрович свисни своим орлам, пусть они нам сюда Женю Лобачева притащат. Ты его знаешь, он барменом в «Трали-вали» служит. С редкой памятью человек, может, он чего заметил. Память, еще раз повторюсь – редкая. Женя у меня свидетелем уже делам по восьми проходил и всё удачно. Между прочим, он капитан третьего ранга в отставке. Катером ракетным командовал, но чего-то не туда и не к месту пустил, вот его и попросили с флотской службы.
