У нее нет ни времени, ни сил на всю эту ерунду. Утром она пьет разом две чашки кофе и убегает на работу. Там вкалывает как папа Карло, в восемь приползает домой. Ее хватает только на то, чтобы разогреть пиццу, вывалить в тарелку салат из кулинарии или какую-нибудь консервированную дрянь и съесть все это, рассеянно уставившись в телевизор.
Кроме того, она продолжает работать и дома, иногда засиживаясь за компьютером до глубокой ночи. Ей решительно некогда заниматься фитнесом, йогой и прочей аквааэробикой!
Брюнет доел все, что лежало у него в тарелке, перекинул полотенце через плечо и поднялся. Серафима проводила его мрачным взглядом. Похоже, приличный курортный роман ей не грозит. Ну и ладно, переживем.
Она слишком много работала, не была в отпуске два года, вымотала нервы бесплодными отношениями с «не тем» парнем, и теперь нужно восстанавливать силы: спать по десять часов, гулять, смотреть на море и ровным счетом ни о чем не думать.
Серафима позавтракала, отнесла тарелку в кухню, невзирая на протесты Аллы, и с чашкой, где плескались остатки холодного чая, вышла на улицу.
У выхода стояло еще несколько столиков под большими матерчатыми зонтами, и у Серафимы вошло в привычку после еды пить здесь чай. Она плюхнулась на стул, достала сигареты и закурила, глядя на темные башни древней крепости. На горе возвышалась самая дальняя башня, и над ней низко плыли тучи. Невзирая на близость дождя, туристов в крепости было много, по выжженной траве на вершину холма карабкалась группа людей.
Из стеклянных дверей вышел один из отдыхающих, худосочный блондинчик с постной крысиной физиономией, в совершенно жутких пестреньких шортах, при одном только взгляде на которые рябило в глазах. Он пристроился за соседним столиком и принялся тыкать в кнопки мобильника. Сидеть в его компании Серафиме не хотелось, и она ушла в сад. Там было неплохо: прохладная тень, запах цветения, скамеечки. В саду можно было спокойно уединиться, и тебя никто не увидит и не услышит.
Она выбрала скамейку в зарослях какого-то раскидистого дерева (в ботанике Серафима была несильна), бросила рюкзачок и блаженно вдохнула вкусный воздух. Отсюда был хорошо виден вход в гостиницу, но саму Серафиму за листвой вряд ли кто-то мог заметить.
Сюда бы книжку, термос с кофе – и вот где настоящий рай!
Решив прийти сюда в следующий раз с каким-нибудь интересным детективом, Серафима вытащила очередную сигарету и устремила взгляд на крыльцо отеля. Из дверей вышла Камилла, та самая пышнотелая крашеная блондинка, несколько раз оглянулась по сторонам, нацепила на нос темные очки и зашагала по дорожке в сад. «Что ей тут нужно?» – недовольно подумала Серафима. Еще не хватало столкнуться с этой дамочкой.
Но Камилла свернула с дорожки, раздвинула руками ветки и нырнула в темную прохладу деревьев. Это было странно, и Серафима поняла, что немедленно умрет от любопытства, если не узнает, в чем там дело. Она соскочила с лавочки, крадучись приблизилась к тем самым зарослям и вытянула шею. Отсюда уже не было видно гостиницу, а значит, и ее саму никто не заметит.
В глубине парка бубнили два голоса, мужской и женский. Ну, с женским все ясно – это Камилла, а вот мужчину Серафима не опознала. Они громко шептались, но слов было не разобрать. Промелькнуло только «сегодня вечером» и «чтобы никто не увидел». Вполне достаточно, чтобы понять: в кустах затевается что-то нехорошее.
Серафима еще немножко постояла, но это занятие очень скоро показалось ей глупым и бесполезным. Все равно ничего не слышно, зато велик риск, что ее застукают.
На цыпочках она вернулась на свою секретную скамейку. Интересно, что происходит? Камилла и неизвестный мужик что-то затевают? И кто это может быть? Вряд ли муж, все проблемы можно смело обсудить с ним в номере, не устраивая представлений под кустом. Тогда кто?
В гостинице живет несколько мужчин, но это ни о чем не говорит. Любой мог зайти сюда – задняя калитка открыта, да и главные ворота тоже.
Серафима вдруг поняла, что глаза у нее горят сыщицким азартом, а мозг выдает одну версию за другой, и даже разозлилась на себя: «Черт, ты же на отдыхе! Забудь хоть на пару недель о преступлениях и не веди себя как идиотка!»
Журналистская привычка держать нос по ветру в поисках ударных материалов давным-давно въелась в кровь и превратилась в безукоризненно срабатывающий рефлекс. Посмеиваясь над собой, Серафима поднялась с лавочки и направилась к гостинице. Надо срочно чем-то заняться, иначе можно скончаться от скуки или от скуки же начать выискивать подозрительное там, где его и в помине нет.
Погруженная в размышления, Серафима вышла из сада и направилась к дверям гостиницы. Можно взять в номере деньги и отправиться гулять по городу. Прикупить сувениров, поглазеть на прилавки, заваленные ракушками, поделочными камнями и прочей туристической чепухой. А может, отправиться исследовать дальние пляжи? К ним не так легко подобраться, поэтому там безлюдно и уединенно. Но для этого нужно надеть кроссовки и взять пару бутылок питьевой воды…
В этот самый момент дверь распахнулась, из нее на полной скорости вылетел какой-то сумасшедший и врезался в Серафиму.
Она сдавленно охнула, прикусила губу, сигареты и зажигалка полетели в клумбу.
– Девушка, вы что, замечтались? – сердито спросил человек, и тут Серафима узнала того хамоватого типа в бейсболке, с которым столкнулась утром на лестнице.
– А вы на пожар спешите? – не осталась она в долгу. – И вообще, кажется, у вас входит в привычку сталкиваться со мной везде и всюду.
– Проверьтесь у окулиста, у вас явно что-то со зрением, – любезно посоветовал хам и быстро сбежал со ступенек.
Серафима погрозила ему вслед кулаком и, от души ругнувшись, полезла в клумбу искать сигареты.
Сторож подозрительно смотрел на нее из своей будочки у ворот, и Серафима пожала плечами, мол, простите, я не нарочно. Тетки в холле – администраторша, горничная и парочка проституток в блестящих платьях – с любопытством оглядели ее.
Серафима прошла к стойке и попросила ключ.
– Не ушиблись? – забеспокоилась администраторша.
– Нет, все в порядке.
– Вы уж поосторожнее.
– Постараюсь, – пообещала Серафима и, оглянувшись на любопытствующих, понизила голос. – Скажите, а кто это такой?
– Кто?
– Ну этот, в кепке.
– Который на вас налетел?
Администраторша на секунду замерла, а потом ее простоватое лицо расплылось в заговорщической улыбке.
– Вы хотите узнать, в каком номере он живет? – спросила она тоном старой опытной свахи. – Ладно, так и быть, скажу. В тринадцатом. Но его в номере почти никогда не бывает, и приходит он поздно.
И тут она подмигнула опешившей от неожиданности Серафиме. Кажется, администраторша решила, что она жаждет познакомиться с хамом с бейсболке и, возможно, столкнулась с ним нарочно, чтобы привлечь его внимание.
– Зовут его Сергей Иванцов, и он тоже из Москвы, как и вы. Как удачно, правда?
– Мне абсолютно все равно, откуда он, – отрезала Серафима и поспешно отошла от администраторши, пока та не решила посодействовать ей в трудном деле закабаления строптивого мужчины.
Фу, гадость какая!
Зачем ей имя хама, Серафима затруднялась сказать. Просто так, на всякий случай.
У себя в номере она первым делом распахнула окно, плюхнулась на кровать и дотянулась рукой до подоконника, где стояла пепельница. Ну что это за комната в самом деле, если от одной стены до другой можно рукой достать!
Выкурив сигарету, Серафима вдруг поняла, что эта фамилия – Иванцов – кажется ей смутно знакомой. Она порылась в памяти, припоминая коллег и однокурсников, но среди них этого джентльмена не было. Да и не годился он ей в однокурсники: хаму было по меньшей мере сорок.
В общем, среди ее знакомых никаких Сергеев Иванцовых не нашлось, но тем не менее ощущение дежа-вю не проходило. Серафима раздавила окурок в пепельнице, выпила стакан воды, подышала свежим воздухом, высунувшись из окна.
Возможно, они где-то пересекались, раз этот типчик тоже москвич? Жили в соседних подъездах? Ходили в один супермаркет? К одному врачу?
Поняв, что не может теперь ни о чем думать, кроме неприятного Иванцова, Серафима разозлилась на себя и принялась зашнуровывать кроссовки.
На набережной оказалось неожиданно шумно и людно, несмотря на сгустившиеся грозовые тучи. Ярика в баре не было, он давно ушел домой, отсыпаться после ночной смены, и Серафима отправилась гулять. Она купила себе дурацкие бусы из ракушек, которые, знала, нипочем не станет носить, деревянную подставочку для чашки, пахнущую смолой, серебряные браслеты на лодыжку и, как апофеоз, огромную пляжную сумку, в которую можно было смело засунуть слона и еще осталось бы немного места. Зачем сумка, если на пляж все равно не пойдешь из-за плохой погоды, Серафима не смогла бы объяснить. Удрученная и печальная, она зашла в кафе, от пола до потолка увитое виноградной лозой, и заказала красного вина. Оркестрик в отдалении с чувством наигрывал «Цыганочку».
