Так вот какая она, Джеральдина!
Ну что ж, должен признать, что у Накарова есть вкус. У этой куколки было все для того, чтобы к горлу подступила слюна. Она была небольшого роста, и на ней было обтягивающее фигуру платье черного цвета. Кожа была матового молочного цвета, рыжие волосы были мастерски уложены в прическу, глаза – просто огромные. Я вас уверяю, если бы мне пришлось упасть в угольную шахту вместе с Джеральдиной, я не торопился бы звать на помощь. Может быть, я даже не отвечал бы на крики спасателей.
Я вошел в нишу и сказал:
– Добрый вечер. Я – Сайрус Т. Хикори. Счастлив с вами познакомиться, мисс Перринар.
Она посмотрела на меня изучающе и улыбнулась. Ее улыбка не могла не подействовать на сентиментального парня. Когда она заговорила, звук ее голоса был низкий и нежный. Говорила она довольно медленно, произнося каждое слово, как диктор по радио.
– Присаживайтесь, мистер Хикори. Я также счастлива встретиться с вами.
Я предложил прежде всего отметить эту встречу и заказал официанту виски и коктейль для Джеральдины. После того как официант ушел, подав мой заказ, я закрыл шторы ниши и предложил Джеральдине сигарету. Дав ей прикурить, я приступил к беседе.
– Мисс Перринар, вы, разумеется, считаете, что я должен немедленно приняться за ваше дело, не вертясь вокруг да около.
– Безусловно, мистер Хикори, – ответила она. – Я полагаю, что смогу сэкономить ваше время. Мне известны чувства, которые мой отец питает к Сержу. Он его ненавидит. Почему? Только потому, что он русский и князь. У моего отца старомодные взгляды. Он признает только американцев и ненавидит всякие титулы. Он уверил себя, что Серж – авантюрист, который посягает на состояние Перринаров.
Она стряхнула пепел, и я увидел блеск бриллиантов в ее кольцах.
– Он во всем ошибается, – продолжала она, – и не хочет мне верить, когда я говорю ему об этом. Может быть, он захочет поверить вам?
– Да? – удивился я. – Вы хотите сказать, что стоит познакомиться с этим русским, чтобы я его изучил, нашел, что он о'кей, и объяснил все это вашему отцу?
– Совершенно верно, – ответила она. – Будет лучше, если вы как можно скорее встретитесь с Сержем. Потом вы сможете проверить все сведения о нем. Ему нечего скрывать.
– Эта мысль не плоха, мисс Перринар. Я подумаю об этом. Но в данный момент не об этом речь. Разве вы забыли про исчезновение Видди?
У нее на глазах показались слезы.
– Нехорошо с вашей стороны, мистер Хикори, я так переживаю из-за Видди, ведь я его очень люблю. Но у меня предчувствие, что он вне опасности. Ведь не в первый раз Видди выкидывает подобный фокус. Это с ним случалось уже добрую дюжину раз.
– Может быть, вы и правы, – согласился я, – но еще никогда его исчезновение не было столь долгим. Раньше никогда не проходило больше пятнадцати дней, пока он не давал знать о себе. Теперь же прошло целых четыре месяца, как он исчез. Никто о нем ничего не слышал все это время, он как бы растворился.
– Я это хорошо знаю, – сказала она, – но я спрашиваю себя…
– О чем же вы себя спрашиваете?
Она нагнулась ко мне.
– Видите ли, мистер Хикори, – ответила она, – я бы не очень удивилась, если бы однажды не встретила Видди в военной форме.
– Вот как? – удивился я. – Вы думаете, что он вступил во французскую или британскую армию? Но почему он тогда прячется?
Она пожала плечами.
– Послушайте, мисс Перринар, – сказал я, – считаю, что нам с вами нужно откровенно объясниться. Ваш родитель сходит с ума из-за исчезновения своего сына. Он также беспокоится и о вас, но он сказал, что худшее, что может случиться с вами, так это ваше замужество с этим казаком. Но Видди – это другое дело. Если бы вы видели, в каком состоянии был ваш отец, когда я покидал Нью-Йорк, вы бы не относились к этому так холодно.
Я сделал секундную паузу и продолжал:
– И еще: ваш отец вбил себе в голову странную мысль. Когда я расскажу вам о ней, вы, может быть, станете менее привержены вашему Сержу.
Она явно заинтересовалась:
– Скажите мне об этом, мистер Хикори.
– Дело вот в чем, – сказал я. – Ваш родитель сказал мне, что Видди начал работать на заводе отца в Питсбурге в то время, как Накаров познакомился с вами в Нью-Йорке. Хорошо. И вот этот казак влюбляется в вас, вы влюбляетесь в него и знакомите его с Видди. Следствие, проведенное Трансконтинентальным детективным агентством, выявило, что с этого момента русский все усилия прилагает к тому, чтобы почаще встречаться с Видди. Он устраивал так, чтобы бывать там, где находился Видди, приноравливая свое поведение к образу жизни вашего брата до такой степени, что стали говорить, что Накаров проводит больше времени с ним, чем с вами.
Джеральдина оставалась невозмутимой. Я продолжал:
– Итак, вы видите, к чему мы приходим? Ваш отец совершенно уверен, что влюбленность Накарова в вас – только лишь хорошо разработанная мизансцена и что его единственной целью является сближение с вашим братом. Накаров задумал операцию, которая должна была закончиться похищением Видди и требованием колоссального выкупа за него.
Джеральдина пожала плечами.
– Это все выдумки, мистер Хикори. Я вам гарантирую, что это утверждение совершенно нелепо. Я вас уверяю, когда вы ближе узнаете Сержа, вы не станете сомневаться, что эта мысль просто нелепа.
– О'кей, – сказал я. – Посмотрим. Но скажите, Накаров уже проживал в Нью-Йорке до того, как он познакомился с вами?
– Нет, – ответила она, – это был его первый визит туда.
– Понимаю.
Я немного подумал, потом продолжал:
– Когда вы сегодня ночью получили мою радиограмму, где я назначил вам свидание, вы были одна?
– Нет, – ответила она немного удивленно. – Со мной был Серж. Мы вместе обедали.
– И вы показали ему радиограмму?
– Ну, конечно, – ответила она, – почему бы нет?
Ее ответ заставил меня внутренне усмехнуться.
– Скажите, мисс Перринар, вы никогда не встречались с одной дамой? Ее зовут Джуанелла Риллуотер. Это красивая, очень элегантная, немного вульгарная, но дьявольски тонкая женщина. Ее мужа зовут Ларви Риллуотер.
– Нет, – ответила она, – я не знаю ни ее, ни его.
– Это хорошо, – одобрил я.
Я закурил сигару.
– Вам незачем беспокоиться о прошлом Сержа Накарова, – сказал я, – потому что эта работа была поручена одному из моих коллег, парню по имени Родни Уилкс. Для этого уже некоторое время назад Трансконтинентальное агентство послало его в Париж. Я направил ему радиограмму в которой назначил свидание здесь, сегодня же ночью. Я ожидаю его с минуты на минуту. Говорю с вами об этом со всей откровенностью, мисс Перринар. Уилкс, безусловно, сможет дать нам исчерпывающие сведения о генеалогии вашего друга.
Она снова пожала плечами и улыбнулась. Боже, какой лакомый кусочек!
Я попросил извинить меня, встал, вышел из ниши, вернулся в вестибюль и спросил у портье, не приходил ли сюда симпатичный джентльмен невысокого роста с круглым лицом. Он ответил, что не очень уверен, потому что здесь сегодня много народа, но ему кажется, что джентльмен, которого я описал, находится тут уже с полчаса.
Я вернулся к Джеральдине.
– Уилкса здесь нет, – сказал я, – но подождем еще немного. Он должен появиться с минуты на минуту. Возможно, ему было трудно найти это место из-за плохого освещения улиц.
Она утвердительно кивнула головой и небрежно откинулась на спинку кресла. Я раздавил свой окурок в пепельнице и протянул руку к карману, чтобы достать портсигар. Когда я протягивал руку, мой рукав зацепился за что-то. То, что я увидел в ручке моего кресла, вызвало у меня сильный шок, – это была булавка от галстука, которую я подарил когда-то Родни Уилксу. Четыре года назад он работал со мной по делу Объединенных банков в Восточной Америке. Он с тех пор, насколько я знаю, никогда не расставался с этой булавкой. Ничего не сказав, я отцепил рукав от булавки и достал свой портсигар.
Когда я доставал зажигалку, то еще раз осмотрел булавку. Она была полностью воткнута в ручку кресла. Торчала только головка. Кто бы ни был тот человек, который воткнул ее сюда, он сделал это умышленно с определенным намерением.
Я посмотрел на Джеральдину. Она по-прежнему сидела в удобной позе, откинувшись на спинку кресла, глаза ее были полузакрыты. У нее был совершенно спокойный безмятежный вид. Я спросил ее, не хочет ли она что-нибудь выпить. Она поблагодарила меня и отказалась. Сказав, что я пойду заказать себе еще один стаканчик, я вышел из ниши, как будто поискать гарсона.
Я пересек вестибюль и отправился в гардероб. Там я стал изъясняться на плохом французском языке с девчонкой за стойкой, внимательно осматривая ряды шляп на полке.
Каждый из нас привык обращаться со своей шляпой согласно своему вкусу. У Родни был определенный способ носить свой фетр. Он немного странно приподнимал один борт полей, что придавало ему слегка забавный вид, и всегда носил серые, темные шляпы.
