- Не могу! - вскричал он. - Вы должны помочь мне докопаться до истины. Вы обещали помочь.
- Я помогу... - начал я. Внезапно Карл схватил меня за локоть. Машина вильнула, взметая гравий. Я нажал на тормоз, отбиваясь от цепких рук Карла и пытаясь завладеть рулем. Машина остановилась, съехав боком в неглубокий кювет. Я отпихнул Карла.
- Очень умный поступок.
Он не придал случившемуся ни малейшего значения, вероятно не сознавая, что произошло. - Вы обязаны верить мне, - сказал он. - Кто-то же должен мне верить.
- Вы сами себе не верите. Вы изложили уже две версии. Сколько у вас еще припасено?
- Считаете, что я лгун?
- Нет. Но вам надо привести мысли в порядок. И только вы сами в состоянии это сделать. И лучше всего заняться этим в клинике.
Впереди, в ложбине между двумя холмами, показались строения большого больничного комплекса. Мы заметили их одновременно. Карл сказал:
- Ну уж нет. Я туда не вернусь. Вы обещали помочь, но, видно, только на словах. Вы такой же, как все. Придется мне сделать это самому.
- Сделать - что?
- Выяснить правду. Выяснить, кто убил отца и передать убийцу в руки правосудия.
Я сказал по возможности мягко: - Вы говорите несколько необдуманно. Постарайтесь выполнить свою задачу, а я выполню свою. Возвращайтесь, поправляйтесь, а я посмотрю, что удастся выяснить.
- Вы заговариваете мне зубы, вот и все. А сами не собираетесь ничего предпринимать.
- Не собираюсь?
Он промолчал. Чтобы убедить Карла в том, что я на его стороне, я сказал:
- Если бы вы поделились со мной тем, что вам известно о Грантленде, это, возможно, помогло бы. Утром вы упомянули о каких-то сведениях.
- Да, и я не врал. Я получил их из надежного источника... от человека, который его знает.
- От второго пациента?
- Да, он такой же пациент, как и я. Но это ничего не доказывает. Он совершенно нормален, его рассудок нисколько не поврежден.
- Это он так говорит?
- Не только, так говорят и врачи. Он лечится от наркомании.
- Вряд ли это надежный источник.
- Он говорил мне правду, - возразил Карл. - Он знаком с д-ром Грантлендом много лет и знает о нем всё. Грантленд снабжал его наркотиками.
- Скверно, если так. И всё же до убийства далеко.
- Понимаю, - проговорил он упавшим голосом. - Вы хотите, чтобы я думал, что это сделал я. Вы отнимаете у меня надежду.
- Послушайте, что я скажу, - начал я.
Но Карл погрузился глубоко в себя, созерцая тайный ужас. Он всхлипнул и вдруг резко повернулся ко мне всем корпусом. В его глазах застыла безысходная тоска. Он протянул руки, пытаясь вцепиться мне в горло. Скованный в движениях рулем, я потянулся к дверной ручке, чтобы получить пространство для действий. Но Карл опередил меня. Его большие ладони сомкнулись у меня на шее. Я ударил его по лицу правой рукой, но он был невменяем.
Его большое лицо с выступившими бисеринками пота приблизилось вплотную и казалось безмятежным. Он затряс меня. Дневной свет стал тускнеть.
- Отвали, - прохрипел я. - Кретин. - Но слова прозвучали подобно карканью.
Я снова ударил его, но безрезультатно, так как не мог размахнуться. Он расцепил пальцы и нанес мне сильный удар в челюсть. Я потерял сознание.
Очнулся я в сухой канаве, рядом с отпечатками шин моей машины. Когда я поднялся, перед глазами плыла и качалась шахматная доска полей. Я ощущал себя невероятно маленьким, словно булавка на географической карте.
Глава V
Я снял куртку, выбил из нее пыль и побрел в клинику. Она выглядела, словно город-государство посреди собственных полей. Стены заменяли холмы, зубчатые, лишенные растительности, окружавшие больницу с трех сторон. Безликие бетонные здания отделялись друг от друга широкими аллеями. Люди, прогуливавшиеся по тротуару, выглядели почти так же, как люди в любом другом месте, с той лишь разницей, что здесь они не спешили, им некуда было спешить. Это залитое солнцем место с его массивными, загадочными зданиями производило впечатление чего-то нереального, возможно, только потому, что никто никуда не спешил.
Из-за припаркованной машины появился толстый человек в синих джинсах и уверенно подошел ко мне. Тихим благовоспитанным голосом он поинтересовался, не хочу ли я купить у него кожаный футляр для ключей от машины. - Это очень хорошая кожа ручной выделки, сэр, выделана в больнице. - Он показал футляр.
- Сожалею, но мне он не нужен. Куда обратиться, чтобы получить информацию о пациенте?
- Зависит от того, в каком он отделении.
- Этого я не знаю.
- Вам следует справиться в административном корпусе. - Он указал в сторону нового светлого здания, стоявшего на перекрестке двух аллей. Но ему не хотелось отпускать меня. - Вы приехали на автобусе?
- Нет, пешком.
- Из Лос-Анджелеса?
- С полдороги.
- И без машины, а?
- Мою машину угнали.
- Не повезло. Сам я живу в Лос-Анджелесе, знаете ли. У меня большой "бьюик", с багажником и откидным сидением, отличная машина, скажу я вам. Жена держит его в гараже на колодках. Говорят, это сохраняет покрышки.
- Прекрасная мысль.
- Точно, - сказал он. - Хочется держать машину в хорошем состоянии.
Ко входу в административное здание вели широкие бетонные ступени. Надев куртку на мокрую рубашку, я вошел в стеклянные двери. Сидевшая за столиком информации холёная брюнетка встретила меня ослепительной профессиональной улыбкой. - Чем я могу вам помочь, сэр?
- Мне хотелось бы повидать заведующего.
Ее улыбка застыла. - Сегодня у него весь день расписан по минутам. Могу я спросить, как ваше имя?
- Арчер.
- По какому вопросу вы хотите с ним встретиться, м-р Арчер?
- Дело конфиденциальное.
- Насчет кого-нибудь из наших пациентов?
- В общем, да.
- Вы - его родственник?
- Нет.
- Кто тот пациент, которым вы интересуетесь, и в чем именно заключается ваш интерес?
- Я бы приберег это для заведующего.
- Возможно, вам придется прождать все утро. У него одно за другим несколько совещаний. Не могу обещать, что даже после их окончания он сможет выкроить для вас время.
Подано деликатно, однако меня отфутболивали. Поскольку никак нельзя было сокрушить ее твердую позицию сторожевого пса, я двинулся напролом:
- Вчера вечером сбежал один из ваших пациентов. Он буйный.
Она сохраняла безмятежный вид.
- Вы хотите обратиться с жалобой?
- Не совсем. Мне нужен совет.
- Может, я смогу помочь вам, если вы назовете имя пациента. Иначе трудно сказать, кто из врачей наблюдает за ним.
- Карл Холлман.
Её тонкие брови взметнулись: она узнала имя. - Пожалуйста, присядьте, сэр, я постараюсь разузнать для вас что-нибудь.
Она подняла трубку одного из стоявших перед ней телефонов. Я сел и закурил сигарету. Утро было еще раннее, и я оказался единственным посетителем. Я огляделся - разноцветная мебель и блестящий кафельный пол были призваны поднимать настроение. Я и сам немного взбодрился, когда появилась стайка молодых медсестер и с веселым щебетанием двинулась по коридору.
Женщина за столиком опустила трубку на рычаг и поманила меня пальцем. - Д-р Брокли примет вас. Он сейчас у себя. Его кабинет в следующем здании по главному коридору.
Следующее здание оказалось громадным. Центральный коридор выглядел настолько длинным, что в нем можно было проводить соревнования по бегу на спринтерские дистанции. После службы в армии большие помещения угнетали меня: множество дверей и ходов, канцелярщина, свои правила игры, подкуп, спешка и ожидание. Лишь изредка встречаются люди, у которых хватает умения не дать громадной машине рухнуть под тяжестью собственного веса.
Дверь с табличкой, на которой значилось имя д-ра Брокли, была открыта. Он вышел из-за стола - среднего роста, средних лет мужчина в сером костюме в "ёлочку" и коротко, крепко пожал мне руку.
- Мистер Арчер? Сегодня удалось освободиться пораньше, и я могу уделить вам пятнадцать минут. Потом я должен проводить осмотр.
Он усадил меня на стул с прямой спинкой, стоявший впритык к стене, принес пепельницу, сел за свой стол у окна. Двигался он быстро, а когда сел, замер в неподвижности. Его лысый череп и внимательные, цепкие глаза придавали ему сходство с ящерицей, выслеживающей добычу.
- Насколько я понимаю, у вас жалоба на Карла Холлмана. Надеюсь, вы понимаете, что больница не отвечает за его поступки. Мы - сторона заинтересованная, но ответственности не несем. Он ушел отсюда без разрешения.
- Мне это известно. Он сам сказал.
- Вы - приятель Холлмана?
- Я вообще с ним не знаком. Он заявился сегодня рано утром ко мне домой, чтобы попросить о помощи.
- О какой помощи шла речь?
- Это весьма запутанная история, связанная с его семьей. Думаю, в ней много чистого вымысла. Похоже, его главным образом тревожит то, что он ощущает себя виновным в смерти отца. Он хочет избавиться от этого чувства. Поэтому он и обратился ко мне. Видите ли, я - частный детектив. Ему рекомендовал меня кто-то из его друзей.
