– Твое самомнение не знает границ.
– Поужинаем там или останемся здесь? – Роман поцеловал ее, намекая, что не хочет покидать постель.
– Остаемся дома, – ответила Полина, отодвинулась от него и всмотрелась в светящиеся глаза. – Знаешь, Сафонов, меня очень беспокоит то, что я не могу тебе сопротивляться.
– А меня это напротив, радует.
– Отчего же?
– Значит, у нас все еще есть шанс построить отношения.
Взгляд Романа показался Полине настороженным, словно он ожидал ее мнения по поводу сказанного и волновался, не зная, каким будет ответ.
– Что ты хочешь услышать? – спросила она.
– Например, «да, Роман, давай попробуем».
– Понимаю, что любые отношения – это всего лишь эксперимент, но сейчас у меня нет желания проводить опыты.
– Однако ты здесь, в моей постели. И впервые говоришь со мной открыто, без глупых мечтаний о счастливом будущем.
– Когда-то я хотела провести с тобой всю оставшуюся жизнь, – Полина погладила Сафонова по груди и, поднявшись, потянулась к платью, но вдруг снова вернулась в его объятия. – Когда я впервые встретила тебя, подумала, что лучше нет никого.
– Ошиблась?
Не удержавшись, Полина легко ущипнула Романа за подбородок и протяжно вскрикнула, когда он перевернул ее на спину и навис над лицом.
– Отвечай! – потребовал он. – Ошиблась?
– Нет, – покачала Полина головой, глядя на его губы. – Ты был лучшим, им и останешься. Недоступный и чужой. Тогда я не получила от тебя то, что хотела. А сейчас, дорогой, мне ничего не нужно.
– В целом или конкретно от меня? – Сафонов провел губами по шее Полины, заставив ее тяжело задышать от наслаждения. – Зачем сопротивляешься влечению? Я же вижу, как ты на меня реагируешь.
– Просто ты хорошо знаешь мое тело. Но я не могу представить, как через пять лет я проснусь рядом с тобой, а потом буду готовить тебе завтрак. И я не могу сказать, каким отцом ты будешь для моего ребенка и хочу ли я вообще твоих детей. Поэтому мне ничего не нужно от тебя, ибо я не вижу нашего общего будущего.
– Неужели для полного счастья надо обязательно рисовать картинки совместной жизни? – Роман повернулся на бок и положил руку под голову, с улыбкой посмотрев на Полину. – Не проще ли жить в настоящем? Ты всегда строишь планы, но они редко осуществляются. Очень много ожиданий, надежд, а после разочарований. В этом твоя проблема, мадам Матуа.
– Не в этом, – возразила Полина. – Моя проблема в том, что слишком растворяюсь в тех, кого люблю. Чересчур усердно хочу сделать их счастливыми, а потом удивляюсь, когда оказывается, что они вполне счастливы без меня.
– И много таких «любимых» было в твоей жизни?
– Некорректный вопрос.
– Как можно проявлять тактичность к тому, кого видел голым, и кто держал в руках твой ч…
– Сафонов! – воскликнула Полина, рассмеявшись, но почувствовала, что краснеет от его слов. – Прояви уважение к женщине, которую пять минут назад просил о втором шансе. Впрочем, это будет уже третья попытка. Ты ведь меня дважды бросал.
– В последний раз ты вычеркнула меня из своей жизни, – напомнил Роман. – В аэропорту. Я могу повторить каждое слово, которое ты сказала в тот день. Ничего не забыл. Твои губы дрожали, когда ты говорила, что больше не хочешь меня видеть, а в глазах стояли слезы. Мне нужно было обнять тебя, Полина, ведь твой взгляд умолял об этом. Но я ушел и, поверь, много раз жалел, что поступил именно так, а не по-другому. После с головой ринулся в работу, а когда, наконец, понял, что, кроме тебя, никто не нужен, было поздно.
– В каком смысле «поздно»? Ты знал, что я свободна и где меня найти, поэтому мог прийти ко мне в любую минуту.
– Свободна? У тебя уже были отношения с тем бизнесменом, который погиб летом. Не дергайся! – Роман схватил Полину за руку, когда она попыталась встать, и потянул на себя. – Раз уж начали этот разговор, закончим его, чтобы в будущем не возникло вопросов.
– Теперь ты начал планировать наше будущее? – ехидно блеснула глазами Полина, но не стала вырываться. – Не пой мне пустые песни о переоценке взглядов на жизнь. Люди не меняются, Рома. Вернее, вполне меняются, но только в худшую сторону. Далеко ходить за примерами не нужно, я это знаю по себе.
– Не люблю, когда ты зовешь меня «Ромой». Уж лучше «Сафонов», хотя и это мне не нравится.
– Ладно, Роман, – Полина насмешливо улыбнулась, – продолжай свою историю. Весьма любопытно послушать, как ты пытался меня вернуть.
– Я не пытался. Видел несколько раз в компании Литвина и его дочери. Ты была счастлива, поэтому я не стал тебя тревожить.
– Следил за мной?
– Пытался узнать, как ты.
– Почему же не появился, когда Филипп погиб?
– Я не подушка, в которую можно лить слезы по погибшему любовнику, – с нарочитой злостью ответил Роман, но Полина поняла, что он вовсе не сердится, просто таким образом демонстрирует ревность. – К тому же у тебя было много утешителей.
– Получается, если бы не смерть Алекса, ты так и остался бы в стороне? – возмутилась Полина, чувствуя себя обманутой. Она ударила его в плечо со всей силой, на которую была способна.
Роман выставил руку вперед, прикрываясь от ударов, не причиняющих ему особого вреда, потом схватил Полину за шею и с легкостью перевернул на живот. Она продолжала строптиво брыкаться, с отчаянием пыталась выбраться из-под тяжести тела, прижимающего ее к матрасу, но тщетно. Роман крепко держал Полину, а вскоре эта комичная борьба переросла в схватку иного характера, доставляющую наслаждение обоим.
Дыхание сбилось, но было легким, беззвучным, каждая мышца приятно дрожала в истоме, а кожа стала такой горячей, что Полине казалось, будто сейчас она воспламенится. Она долго прислушивалась к ощущениям своего тела, и смотрела на Романа, который ни слова не говоря лежал рядом, с улыбкой на губах поглаживая ее бедро. Ни один мужчина еще не вызывал в ней столько эмоций, сколько этот, дважды уходивший и возвращавшийся. Душа Полины сожалела о том, что в очередной раз растаяла перед ним, но тело ликовало. Оно с упоением отдавалось ласкам Романа и требовало еще, будто никто другой не одаривал его подобными нежностями.
– О ком именно из своих бывших мечтаешь? – спросил Роман, щелкнув Полину пальцем по лбу, что полностью сбило ее с романтической волны.
– Очень смешно, – недовольно скривилась она, поднялась и потянулась. – Который час?
– Около десяти.
– Тогда мне пора возвращаться.
– Зачем? – Роман приблизился к ней и обхватил за талию. – Останься со мной.
Полина покачала головой, отказываясь.
– Не могу, – прошептала она. – Не проси. Все слишком быстро и рано.
– «Быстро и рано» для чего? – удивился Роман и выпустил ее из объятий, позволяя одеться. – Ты все еще в трауре и поэтому тебе нельзя заниматься сексом? Тогда ты уже нарушила этот запрет. Или тебя смущает нечто другое?
– Отстань, – передернула плечами Полина, понимая, что любой ответ прозвучит глупо. – Майклу не нравится, что ты крутишься рядом. Не хочу его напрасно раздражать.
– О, боже! – рассмеялся Роман, упав на подушки. – Тебя всегда кто-то дергает за ниточки. Ну, ответь, какое отношение Майкл имеет к тому, что происходит между нами?
– Он мой брат и пытается защитить.
– От кого? От тебя самой?
– Сафонов, мне не везло с мужчинами, – Полина присела рядом и взяла его за руку. – Не потому что они были плохими. Многие из них были очень даже хорошими. Причиной несчастий являлась я сама. Придумывала идеальных мужчин, а потом разочаровывалась, когда они оказывались другими, не теми, какими я их представляла. Ты тоже был моей фантазией, и я долго приходила в себя после того, как окунулась в настоящую жизнь. Майкл защищает меня от напрасных иллюзий, зная, как я люблю рисовать «розовые» картинки. Он как ведро холодной воды, которая льется на голову, когда этого ожидаешь меньше всего. Сначала злишься на него, потом чувствуешь отрезвление, а после благодаришь за то, что вмешался в нужный момент.
– Ты меня отталкиваешь? – с печалью в голосе спросил Роман.
– Нет, но и не хочу подпускать ближе, чем нужно. Боюсь, – честно призналась Полина. – К тому же, и это главное, я любила Литвина, не так как когда-то тебя, но все же… Чувство еще живо во мне и я… – прокашлялась она и замолчала.
– Чувство к нему или ко мне?
– К вам обоим. Что ж, – Полина легко хлопнула себя по коленям и поднялась, – может, предложишь кофе, перед тем как я уйду?
– Конечно! – Роман быстро вскочил с кровати, натянул джинсы и надел рубашку. – Я даже отвезу тебя в отель, чтобы братец Майкл напрасно не волновался. Если пожелаешь, позвоню ему и отчитаюсь…
– Замолчи, – перебила Полина, подошла и обняла. – Это был прекрасный вечер. Откровенный. А теперь вари кофе, – она поцеловала его и подошла к окну. – Я подожду тебя здесь.
Она посмотрела на освещенную улицу, сеялся мелкий дождь, затем оглядела комнату, которой не уделила должного внимания, потому что всецело была занята Сафоновым.
