– Прежде всего, – начал Губанов, – кусок ковролина. На нем остались следы голубой краски.
– Предположим, но что это доказывает?
– То, что Кравченко побывал на седьмом этаже, чтобы подбросить туда сумку убитой Сцейпек. Таким образом, он имеет отношение и к этому преступлению.
– Оставим в покое Сцейпек. Сейчас мы говорим об убийстве Кондрюковой. – Васин повозился в кресле, будто готовясь ко сну. – Возможно, Кравченко побывал на седьмом этаже и подбросил сумку, но это не преступление. В лучшем случае нам удастся привлечь его как свидетеля.
– Он использовал грузовой лифт для того, чтобы попасть на седьмой этаж, – вставила Лера.
– И что ж?
– Лифт опломбирован. Он не прошел госпроверку.
– Нарушение правил техники безопасности, – резюмировал следователь и, не стесняясь, зевнул.
– Если Кравченко использовал неисправный лифт, значит, у него были для этого веские основания, – вмешался Губанов.
– Ай, бросьте…
– Не забывайте о том, что он заманил нас в подвал, соврав, что там есть вода. И запер! – взволнованно сообщила Лера.
– Не факт. Вы не видели, кто запер дверь.
– Послушай-ка, Васин, – Губанов сел на край стола. – Ты и сам знаешь, что мы сможем доказать, что Филиция Павловна шантажировала Кравченко. Только она могла вырезать злополучный кусок, только она могла сообразить, что означает след от ботинка. Надеюсь, ты понимаешь, что оставить след мог только он.
– Ну, почему же… – лениво протянул следователь, однако наткнувшись на иронический взгляд Дмитрия, произнес: – Даже если так, мы никогда не докажем его вину.
– Ты получил данные из лаборатории?
– Я должен тебе докладывать? – Васин поднялся с кресла. – Ты теперь вне игры.
– Ошибаешься. Я снова в деле. И не по своей воле. Скажи, получил или нет?
– Получил, – неохотно ответил следователь.
– И что?
– Она утонула. На теле – кровоподтеки. Однозначно, что смерть насильственная. В легких – вода с частицами абразива и моющих средств. Обнаружены также следы крови, не принадлежащей убитой.
– Кровь в воде? – Губанов нахмурился. – Откуда?
– Может, она укусила убийцу, когда тот напал на нее.
– Группу определили?
– Вторая, резус-фактор положительный. У погибшей – группа крови четвертая.
– Откуда моющие средства? – удивилась Лера.
– Такое бывает, когда тонут в ванне. Остатки от чистящих порошков или шампуней, – пояснил Дмитрий.
– Джакузи… – тихо сказала Лера.
– Что? – Васин снова уселся в кресло.
– Ее могли утопить в джакузи, – Лерин голос прозвучал не очень уверенно. – В комнате отдыха гендиректора есть джакузи. А кровь… У Кравченко рука была забинтована. Днем раньше его укусила собака.
– Если так… – Васин встал и в раздумье прошелся по кабинету. – Черт! Но как же быть с его тестем?
– Никак, – сказал Губанов. – Игоря Петровича трогать нельзя.
– Почему? – Следователя удивило то, что их мнения совпадают.
– Доказать его причастность к убийству Филиции, положим, легко. К убийству Реутова – вряд ли. К гибели Сцейпек – проблематично. А вот к смерти Шостока его никак не пришьешь.
– Точно, здесь он не при делах. Только и всего, что трахнул его бабу, – согласно кивнул Васин, и, перехватив строгий взгляд Леры, пожал плечами. – Об этом все знают.
– Именно поэтому я говорю, не трогай его пока, – откашлявшись, повторил Дмитрий. – Кажется, я простыл.
Следователь задумчиво смотрел на него. В его взгляде появился протест.
– Ты мне теперь не указ. Не забывай, у него мог быть сговор с женой Шостока. Найти исполнителя убийства не так сложно.
– Не туда заворачиваешь, – возразил Губанов. – Вспомни, Шостоку тоже прислали черную метку. Здесь Кравченко ни при чем. Но он имел какое-то отношение к убийству Сцейпек. Этим его шантажировала Кондрюкова. – Дмитрий посмотрел на Леру, как будто заручаясь ее поддержкой. – Однако его не было среди подростков, причастных к трагедии на прудах. Вот что мне кажется странным.
Лера утвердительно кивнула и перечислила:
– Реутов, Тишечкин, Малахов и Барсуков…
– Малахов двадцать лет назад умер в Израиле. Я узнавал. Тишечкин… – следователь задумчиво повторил: – Тишечкин… Тишечкин… Тишечкин! – Он стукнул себя по лбу. – Это же «девичья» фамилия Кравченко!
– Девичья? – удивился Губанов.
– Когда Игорь Петрович женился, он взял фамилию жены. Так записано в его личном деле.
Лера ахнула:
– Значит, он и есть Игорь Тишечкин?
– Фрагменты собираются воедино, – Губанов взволнованно закурил. – Нам доподлинно известно, что существует некая связь между Реутовым, Кравченко, Барсуковым и Шостоком. Метки получили Реутов, Шосток и Барсуков. Убили – Реутова и Шостока. Только при чем же здесь последний? Он не жил в той квартире и не имел отношения к гибели девочки.
– Его убили по ошибке.
– Что?
– Его убили по ошибке, – повторила Лера. – На самом деле хотели убить Барсукова. На карнавале он тоже был в костюме Дракулы, как и Шосток.
– Точно! – воскликнул следователь.
– Убили по ошибке… Может быть. – Дмитрий задумался, а потом обратился к Васину: – Нужно позаботиться о безопасности Барсукова и как следует его потрясти. Может, он чего знает.
– Не вопрос, – ответил Васин. – Только скажи, при чем же тут Сцейпек и комендантша?
– Комендантша сама искала приключения на свою задницу. – Губанов покосился на Леру. – В общем, не стоило ей шантажировать Кравченко. Она в сценарий не вписывается. По жадности залетела.
– А Сцейпек? – спросил Васин.
– Здесь – другое, – заявил Дмитрий. – Чувствую, она тоже не в теме. Больше сказать пока не могу.
Следователь посмотрел на часы и направился к двери.
– Поздно. Завтра поговорим. Возможно, Кравченко – убийца. – Он театрально повысил голос: – Поворяю: возможно! Прежде чем обвинять, нужно сделать анализ на группу и ДНК. А значит, следует взять у Кравченко кровь.
– Необязательно, – заметила Лера. – Достаточно обратиться к Маше, но только завтра с утра, до того как придет уборщица. Она даст образец его крови.
– Откуда у нее его кровь?
– Осталась на бинтах, когда Кравченко покусала собака.
– Позвольте, это было позавчера… их, верно, выбросили.
– Они еще там. Уборщица взяла два отгула.
– Откуда вы все знаете! – Васин развел руками.
– Маша сказала.
– Ваша Маша – настоящая находка для следствия.
– И я, кстати – тоже.
– Может быть, – заметил следователь. – Если будете держать язык за зубами и не лезть поперек батьки в пекло. – Он обернулся к Губанову. – Пошли кого-нибудь из охранников. Если бинты еще там, это намного упростит нашу задачу. Кстати, Волковой об этом лучше не знать. – Он посмотрел на Леру. – Обо всем, что касается Кравченко, – никому ни слова. Ни-ко-му! – Сказав это, Васин вышел за дверь.
– Есть вопрос, – тихо сказал Губанов. – Если Шостока убили случайно, кому прислали «черную метку»?
– Кому угодно, – Лера надела пальто и взяла сумку. – Любому сотруднику конторы. Отвезете меня домой?
Дмитрий сосредоточенно смотрел перед собой, будто не слыша ее вопроса.
– Отвезете?
– Простите. Конечно же, отвезу. – Он пошел к двери.
– Эй… – окликнула его Лера. – О чем вы сейчас думали?
– Да так. – Дмитрий надел куртку. – Мелькнула в голове одна мысль.
В то время, когда измученная заточением Лера спала у себя дома, ее подруги перезванивались между собой, пытаясь разобраться в том, что с ней случилось на самом деле.
Доподлинно было известно лишь то, что Леру заперли в подвале и она могла остаться там навсегда, хотя и с Губановым. Большего не знал никто.
Назавтра в девять утра все трое явились в приемную «Домового». Лера выглядела как обычно, разве только немного осунулась. Увидев подруг, она встала из-за стола и сдержанно улыбнулась:
– Не сейчас… Мне еще в отдел кадров надо.
– Зачем? – опешила Ева.
– Объяснять причину прогула.
– Прогула?! – Ева возмутилась: – Тебя чуть не убили! – Она сказала так, потому что была в этом уверена.
– Меня всего лишь заперли. И я не знаю, кто это сделал. – Следуя указаниям Васина, Лера умолчала о роли Кравченко.
– Тебя запер убийца! – закричала Ева, и в этот момент распахнулась дверь, из кабинета вышел Лобов.
– Что за крик, а драки нет?..
– Будет и драка, – Ева воинственно выступила вперед.
– Не сомневаюсь, что бить будут меня. – Лобов засунул руки в карманы и вперился взглядом в разгоряченную Еву.
– Ее заперли в подвале на целые сутки… – Полонская заговорила на тон ниже.
– Знаю.
– Она чуть не погибла… – утратив весь запал, пролепетала чуть слышно Ева.
– И это мне хорошо известно, – сказал Лобов.
– Так что же вы… – прошептала Ева.
– Я? Ничего. Ваша подруга может приступать к работе. Мне позвонили из службы безопасности, и я дал указание отделу кадров.
