— Пока не решил, но скорее всего, продолжу работу. Найду новых ребят, и снова начнём бороться с преступным миром. Я ведь только это умею хорошо делать.
— А может, найдёшь мирную профессию?
Она посмотрела на Сергея с надеждой в глазах.
— Нет, я не могу. Не правильно бросать дело на половине пути. Тем более что я люблю свою работу.
— А ужинать мы будем? — спросил он и заметно повеселел.
Оля уже давно поняла, что Сергея невозможно переделать.
Одев синий в золотистых рисунках халат, отправилась на кухню, готовить ужин.
Худшие предположения Белого подтвердились после встречи с одним из своих старых приятелей, с которым познакомился во время «отсидки». Мотыль приехал на встречу с Белым на чёрном «БМВ», с тонированными стёклами. Он всегда относился с уважением к Белому, и сейчас одним из первых пытался протянуть руку помощи. Белый ждал друга на углу улицы Северной. С жадностью выкуривая вторую сигарету подряд, Белый увидел «БМВ» Мотыля и направился к машине. Открыв дверь, он протянул руку Мотылю, и уселся на переднее сидение. Тот тут же рванул с места, вливаясь в поток машин, поглядывая с опаской в зеркало заднего вида. Белый заметил это, и спросил:
— Ты, что боишься кого-то? На тебя это вроде как не похоже.
— Я боюсь Саня, за тебя. Ты сам понимаешь, что зря бы я приезжать не стал, но тут расклад серьёзный. Сегодня «сходняк» и мой тебе совет не идти на встречу.
— Почему? — удивился Белый.
— Люди не довольны тобой и могут поставить вопрос о том, чтобы другого человека сделать смотрящим.
Мотыль прищурил глаза и подмигнул.
— Разговор между нами, как ты сам понимаешь, если братва узнает о нашей встрече мне не поздоровиться.
— Причина должна быть?
— Причин много — ухмыльнулся Мотыль и закурил. — Ты перестал общаться с братвой, уединился, и занимаешься только своими делами. Кому такое понравится? Многие считают, что ты превратился в бизнесмена и точка. Окружил себя кольцом охраны, и никого близко к себе не подпускаешь.
— Даже если так, что с того? Ответ я могу держать только перед ворами, они имеют право задавать такие вопросы и решать, кого поставить смотрящим.
— Так-то оно так, только не ты один умеешь правильно расклады давать, люди могут преподнести по-своему эту ситуацию ворам, и тогда…
Мотыль с досадой покачал головой.
— Будь ты хоть триста раз прав, но доказать свою невиновность, при таком положении вещей, невозможно.
Мотыль остановил машину и посмотрел на Белого, который в задумчивости молчал. После не большой паузы он ответил:
— Мне бояться нечего, совесть моя чиста, а там будь, что будет.
— Я всегда тебя, брат, уважал и сейчас скажу только одно. Ты сам знаешь, что делать и как поступить. Я на твоей стороне, при любом развале, можешь, на меня положится.
Он по-дружески обнял Белого.
— Здесь «сходняк»? — спросил Белый.
Он показал на двухэтажный дом, возле которого стояло, не меньше десяти машин. Прохаживались важные, накачанные охранники, показывая своим внешним видом деловитость и строгость.
Мотыль с согласием кивнул.
— Удачи тебе, и помни, наш разговор.
Белый вышел из машины и уверенным шагом направился к дому. Охрана расступилась, открывая двери, и пропуская внутрь здания авторитета.
Александр вошёл в просторный светлый зал и огляделся по сторонам. В центре стоял длинный дубовый стол, за ним сидели приглашённые гости и тихо между собой разговаривали. Беседы прекратились, и все молча посмотрели на гостя. Никто не поднялся, чтобы поздороваться, ограничиваясь лишь кивками головы. Обстановка была гнетущей, и требовала максимум усилий владения собой, от человека, которого вызвали на такую беседу. Белый прекрасно понимал, чем могла закончиться встреча.
Он остановился и увидел свободный стул, который был приготовлен для него в центре. Незаметно улыбнулся краешками губ и уселся. Слово взял Михаил Чалый, один из самых авторитетных «воров в законе» в бывшем Союзе.
— У нас сегодня печальный день, друзья мои, — начал он с заметной угрозой в голосе.
Чёрный костюм подчёркивал стройную и подтянутую фигуру Чалого, несмотря на преклонный возраст. Лицо авторитета было в старческих морщинах, и сломанный нос, выдавал в нём бывшего боксёра.
— Мы вызвали Белого, чтобы посмотреть в глаза этому человеку и поговорить. Он был поставлен нами, смотрящим в городе и многие из вас знают его лично, не один год. Но то, что я узнал от своих людей, заставило меня усомниться в порядочности Белого. И поверьте это не пустые слова.
В словах Чалого слышалось напряжение и угроза, которая с каждой минутой нарастала. Белый напрягся, в ожидании худшего, но то, что он услышал, вызвало у него только удивление.
— Белый, — продолжил он, — не чист на руку, играя в одни ворота. У него деньги исчезают, словно карты в руках фокусника.
Чалый говорил спокойно, взвешивая каждое слово.
— Говори конкретно, что у тебя есть, — крикнул Мотыль, который появился сразу после прихода Белого.
— Мотыль, ты ещё сопля на одном месте и не имеешь права перебивать меня.
В глазах Чалого сверкнул гнев, грозивший разразиться скандалом.
— Говори брат, — сказал Саша Ростовский, — не обращай внимания на молодёжь, им ещё учится и расти.
Чалый прокашлялся и продолжил:
— Я готов ответить за каждое слово, поверьте мне, и то, что с момента, когда Белый стал смотрящим, «общак» не пополняется. Почему, спрашиваю я у вас всех?
Он обвёл взглядом людей за столом, которые пожимали плечами в недоумении.
— А потому, что Белый набивает свой карман, повышая личный счёт в банке. Ему дали руководить фирмой «Рассвет», и принимая дела, Белый не только не увеличил капитал, а наоборот уменьшил. За чей счёт, спрашиваю я у вас всех? Конечно за наш, потому что каждый из нас ежемесячно делает денежные отчисления, которые тают как снег. Деньги он тратит на охрану дома и прочую хрень, превращаясь в обычного коммерсанта. При этом забывает, кто он такой и откуда вышел, я уже не говорю о том, что смотрящий это правая рука вора, и не только главный помощник, а ещё, и первый претендент на это почётное звание. Я считаю, если ты блатной, так и будь им до конца, не пробуя прыгать с одного стула на другой. Но если коммерсант так и оставайся им, но не вводи людей в заблуждение.
Он замолчал и достал бумаги, которыми потряс в воздухе.
— Вот прямые доказательства.
Люди за столом начали возмущаться и нервничать.
— Может, дадим ему слово? — сказал Мотыль.
— Если мы доверили такое важное дело Белому, то пусть даст отчёт, надеюсь, что никто возражать не будет?
В зале загудели в знак одобрения.
— Пусть говорит, — послышались выкрики.
Белый с чувством собственного достоинства поднялся и тут же воцарилось гробовое молчание. Взгляды людей были направлены на человека, для которого эти слова могли стать последними в жизни. Говорил он ровно, без пауз и акцентов. Повторял каждую фразу несколько раз, подчёркивая детали.
— Вот ты, Чалый, выставляешь серьёзные обвинения, хотя знаешь меня не один год. Я прекрасно знаю, кто я такой и кому всем в жизни обязан. Человека легко поднять, но ещё проще втоптать в грязь. И если это происходит, значит, кому-то выгодно. Но об этом давайте поговорим позже. Я согласен с тем, что мало с вами общаюсь и не даю отчёты по финансовым вопросам. Но это не делает меня, как выразился Чалый — коммерсантом. Я половину своей жизни провёл на нарах и не запятнал «воровскую идею».
Он усмехнулся, чем вызвал гул одобрения.
— Тот, у кого рыльце в пушку, не пришёл бы сегодня на разговор, разве не так? А я стою перед вами, чистый и незапятнанный, разве, что ложными обвинениями Чалого.
Он посмотрел на Чалого, который отвернулся.
— Я всегда был блатным и им и останусь, а то, что касается «Рассвета», то если уж вы доверили «общак», тогда не торопитесь с выводами, не останавливайте, то, что мне удалось наладить в течение года. Да я брал деньги с «общака», и распоряжался по своему усмотрению, но разве может быть по-другому? Я не только тратил, но и умножил «общак» на значительную сумму.
— Доказательства где? — крикнул с другого конца стола Сизый.
— Всему своё время, не торопитесь. И так, на протяжении года я занимался делами, но мне постоянно кто-то мешал. Я устранял конкурентов самым жестоким образом, но всегда мучился одним и тем же вопросом, кто стоит за цепочкой взрывов и покушений?
— И знаете кто?
— Кто?
— Говори, — выкрикивали с толпы, понимая, что запахло жаренным.
— Вот кто!
И Белый показал пальцем на Чалого.
Тот заёрзал на стуле, заметно нервничая.
— Это он стоял за спиной Виктора Хмурого, обещая «золотые горы», натравливал на меня. Это он был одним из друзей моего партнёра Большакова и вместе с ним, занимался «крысятничеством».
