– Печенье домашнее, сама пекла, – похвасталась секретарь суда. – И вообще во мне пропало много талантов. Я ведь поступила на юридический, правда, на заочный, и начала работать секретарем. Там меня и присмотрел один заместитель директора фабрики, который проходил свидетелем по щекотливому делу. Потом он предложил мне руку и сердце, но оказалось, что все это блеф. Он знал: иначе от меня ничего не добиться. А потом он начал тянуть со свадьбой, несмотря на мою беременность. Когда я решила его пошантажировать, мой ухажер стал угрожать, и я подумала: рожу ребенка – и пусть он катится ко всем чертям. Так и случилось. Самое печальное – мне пришлось бросить университет. У моей мамы было больное сердце, и она не могла мне помочь. В общем, я осталась секретарем, вырастила сына и не жалею. Он помогает мне. Но, – Нелли Васильевна посмотрела на гостью, – я вас совсем заговорила. Вы ведь пришли ко мне по делу. Какому, если не секрет?
Катя рассмеялась:
– Сейчас открою этот секрет. Вы помните дело черной вдовы?
Женщина вздрогнула:
– Еще бы. Жуткая вещь.
– Мне охарактеризовали вас как очень наблюдательную даму, – сделала ей комплимент Зорина. – Понимаете, в нашем городе появился человек, работающий под черную вдову. И причем преступник знает такие подробности, которые были известны только очень посвященным в это дело людям. Я поговорила с оперативником Самсоновым, и он предположил, что утечка информации в свое время шла от судьи. У него вроде бы имелась любовница. Мне нужно проверить ее.
– Почему именно ее? – поинтересовалась Нелли Васильевна.
– Потому что, по словам Самсонова, судья был любитель поболтать, – ответила Катя. – Прокурора и адвоката мы отмели. Самсонов поручился и за своих ребят. Остается судья, вернее, его любовница, потому что сам он, говорят, почил.
Секретарь суда пожала плечами:
– Не знаю, насколько верна ваша информация. Доступ к делу имели многие.
– Но немногие знали, на каких улицах находятся квартиры Скобиной, а тем более их номера, – парировала Зорина. – Вот вы знали?
Нелли Васильевна замотала головой:
– Нет.
– Вот видите…
Женщина задумчиво подлила ей чаю и проговорила:
– Вряд ли я сообщу вам достаточно сведений про любовницу нашего судьи. Он никогда не называл ее имени. Естественно, никто из нас ее не видел. Иногда мы слышали, как он разговаривал с ней по телефону, но очень осторожно. Он вообще ругался, когда она звонила ему на работу, – хозяйка задумалась.
– И ни одной зацепки? – упавшим голосом спросила Катя.
Женщина вдруг щелкнула пальцами.
– Постойте. Может быть, эта фраза, однажды брошенная им, относилась к ней? Судья как-то обмолвился, что у него блат в психоневрологическом диспансере, и смело пошутил: «При таком блате я могу и сам совершить преступление, и меня признают невменяемым». Вероятно, он имел в виду ее.
Зорина вздрогнула и достала из сумочки телефон. Она быстро набрала номер Леонида Сомова, который должен был, по ее мнению, уже выяснить что-нибудь о загадочной незнакомке, внушавшей Захаровой мысли о черной вдове.
– Леня, – сказала она, поздоровавшись, – тебе удалось что-нибудь узнать?
– Мало, – ответил Сомов. – Во-первых, Анну Григорьевну никто не навещал постоянно, кроме детей. Во-вторых, она давно уже не гуляла в сквере и к ней никто не подсаживался. Однако на камерах наблюдения я обнаружил: в день ее смерти к ней приходила женщина. Лица ее разглядеть не удалось – оно спрятано за полями шляпы. Похоже, дама в возрасте.
– Все понятно. Спасибо, Леня. Езжай в отдел, я сейчас тоже туда подскочу, – бросила ему журналистка.
– До встречи, – отозвался оперативник.
Дмитрий Радошнов стоял на остановке, когда к нему подошла рыжая девушка в потертых джинсах и тронула его за плечо:
– Вы искали меня… Я Зинаида Кораблева.
От неожиданности Дима вздрогнул. Он не ожидал такой быстрой реакции от подозреваемой.
– Где мы можем побеседовать с вами? – спросила Зина.
Радошнов огляделся по сторонам и указал на маленький сквер.
– Пойдем туда. Там есть скамейки.
Зина с готовностью согласилась:
– Конечно. И можете не волноваться, я не собираюсь бежать. Если после моего рассказа вы скажете мне, чтобы я поехала с вами в отдел, я вас послушаю. Ведь мне известно, что мой брат у вас и уже признался в убийстве, которого ни он, ни я не совершали. Но сначала я хотела бы пообщаться с глазу на глаз.
Они прошли к скамейке без спинки, возле которой валялись окурки и бутылки. К сожалению, выбора у молодых людей не было. Возле других скамеек тоже намусорили.
– Садитесь, – предложил ей Дима. – Итак, я вас слушаю.
– Возможно, вы мне не поверите, – Зина комкала в руках носовой платок. – В это трудно поверить. Мы встречались с Игнатом. В тот день я пришла к нему, чтобы выяснить отношения, и устроила ему скандал. Мы ругались очень сильно, соседи стучали в стенку. Я увидела его с другой девушкой, и меня одолела ревность. Игнат попытался меня успокоить, клялся в верности и любви, потом начал целовать и… В общем, он отправил меня в ванную. Я встала под душ и простояла под струями воды минут пятнадцать, может, больше, сами понимаете, под рукой не было часов. А когда я вернулась в комнату, то застала страшную картину. Пол был залит кровью, возле Игната валялся кинжал. И тогда мне стало страшно. Такое видишь не каждый день, согласитесь. Сначала я оцепенела и не могла пошевелиться, а потом бросилась бежать. Домой в тот день я не вернулась.
– Почему вы утверждаете, что его убил не ваш брат? – поинтересовался стажер.
– Но у него не было мотива, – ответила девушка.
– Вы, как сказали, пришли к Игнату разбираться, – уточнил Дима. – Вы сами утверждаете, что видели его с другой девушкой. То же самое мог увидеть и ваш брат. Кстати, он угрожал и вашему бывшему любовнику Бучумову, и потом артиста нашли убитым. Алиби на момент убийства у Артема нет.
– Мой брат не идиот, чтобы убивать кого бы то ни было только за то, что с кем-то встретил, – убеждала его Зина. – Артем всегда был более рассудительным, чем я. Даже в случае с Бучумовым он посоветовал мне сначала не пороть горячку, а подождать. И только когда Артем убедился, что Роман действительно бросил меня, пошел припугнуть его. Верите, вернувшись после стычки с Бучумовым, Артем сказал мне: «Ищи себе другого, а этого негодяя забудь». А что, – вдруг испуганно спросила она, – он взял на себя и убийство Бучумова? Но теперь, после моего признания, вы отпустите нас обоих? – жалобно проговорила Зина.
Радошнов покачал головой:
– Не могу, дорогая девушка. И на моем месте вас бы никто не отпустил.
Она быстро заморгала:
– Почему?
Дима взял ее за локоть и остановил такси:
– Сейчас вам все объяснят. Впрочем, если моим начальникам вы сумеете объяснить некоторые факты, вероятно, они вас отпустят под подписку о невыезде.
Говоря это, стажер перестраховывался. Ему почему-то казалось: Зина не виновата, но к ней возникало несколько вопросов. Пусть их задают его будущие коллеги, а его совесть будет чиста.
Киселев и Скворцов с удивлением уставились на Зинаиду Кораблеву, которая на дрожавших ногах вошла в кабинет. Павел даже присвистнул:
– Говорят, вы сами пожаловали?
– Сама, – подтвердил Дима. – И утверждает, что Игната не убивала. – Он обратился к девушке: – Можете повторить то, что говорили мне?
Зина с готовностью кивнула и принялась рассказывать. Оперативники слушали внимательно. Когда девушка закончила, Киселев обратился к ней:
– Это все?
– Все, – выдохнула она. – Теперь вы отпустите нас с братом?
Костя пожал плечами:
– Многое в вашем рассказе вызывает сомнения.
Она вспыхнула:
– Я сказала правду.
Коллеги переглянулись. Скворцов посмотрел на Киселева:
– Павел, подтверди, сколько преступников, сидя на этом стуле, клялись в своей невиновности.
– Подтверждаю, – отозвался майор.
Зина попыталась возразить:
– Но это другой случай…
– Допустим, – Киселев наклонился вперед. – Однако вам не поверит ни один суд. Ну посудите сами. Вашего приятеля кто-то убивал как минимум минут пять, а вы ничего не слышали.
Девушка захрустела пальцами:
– Я же объяснила… В душе лилась вода…
– Ваш друг ждал кого-нибудь в гости? – поинтересовался Костя.
Она замотала головой:
– В такое время обычно не приходил никто.
– Вот видите, еще один факт против вас, – заметил Скворцов. – Кому Игнат открыл дверь сам, на ночь глядя? К тому же есть еще показания вашего брата. Он утверждает, что убил и Бучумова, и свидетеля его преступления Найденова, и что именно вы ходили к кузнецу, чтобы заказать те кинжалы, которыми поразили Романа, Игоря и Игната.
Зина вскинула светлые брови:
– Но я не знаю никакого Игоря.
– Правильно, не знаете, – подтвердил Павел. – Потому что он оказался свидетелем того, как Артем убивал Бучумова.
