мужчина в черном костюме, приближающийся стремительными шагами.
«Встретились два одиночества», – мысленно усмехнулся Павлов, узнав в нем Анатолия, навязчивого ухажера Вероники. В руках скрипача был громадный букет ослепительно-белых роз. Еще два шага, и он подошел практически вплотную к адвокату.
– Боже мой, какие люди! – воскликнул Яковлев и, перехватив букет левой рукой, протянул свою холеную ладонь Павлову.
– И вам добрый вечер, Анатолий, – отозвался Артем, пожимая его руку.
Даже невооруженным взглядом было заметно, что скрипача буквально распирает от хорошего настроения – глаза сверкают триумфом, с тонких губ не сходит самодовольная улыбка.
– Я видел вас по телевидению, Артемий, – сказал он, хитро взглянув на адвоката. – Когда вы давали интервью по поводу представления интересов вдовы убитого бизнесмена Терентьева. Должен признаться, что вы поразили меня.
– Поразил? Интересно, что именно вас поразило.
– Ваша смелость, граничащая, извините, с безрассудством, – сказал Анатолий. – Не каждый возьмется защищать вдову, с мужем которой расправились столь жестоким способом… Вы даже решились прервать свой отпуск, чтобы отстаивать права убитой горем женщины. Впрочем, на этом деле можно неплохо заработать, ведь убитый был человеком далеко не бедным…
При этих словах музыкант подмигнул Павлову, словно их связывала некая тайна. Не дожидаясь ответа, он добавил:
– Я не хотел вас обидеть, Артемий. На самом деле ваши действия вызывают серьезные опасения за вас – ведь убийце, точнее, его заказчику, это может не понравиться.
– Ну, я представлял интересы клиентов и при более угрожающих обстоятельствах, – сдержанно ответил Артем. – Елене Терентьевой нужна помощь, и я в состоянии ей помочь. А что касается реакции заказчика убийства на мою профессиональную деятельность, то у меня встречный вопрос – вам что-то известно об этом деле?
– Нет, – с улыбкой ответил Анатолий. – Я музыкант и с головой погружен в искусство. Меня не интересует ни криминал, ни юридические тонкости. Но… видите ли, в мире существуют очевидные вещи, вроде аксиом, которые не требуют доказательств. Любой ребенок знает, что есть солнце и луна, что ночью нужно спать. Каждый человек знает, что в неделе семь дней.
– К чему вы клоните, Анатолий?
– Я просто хочу вам дать дружеский совет, уважаемый господин адвокат, – мягко проговорил музыкант. – Прошу вас, не лезьте в эти мутные дела. Вы нездешний и многого не знаете. Иногда лучше пропустить подозрительный поезд и дождаться следующего. Уверен, на вашем пути их будет огромное множество. Поверьте, Южноморск – самый настоящий Клондайк, здесь можно заработать хорошие деньги на других делах, которые такой профессионал, как вы, будет щелкать как орешки. Между прочим, я могу подкинуть вам состоятельных клиентов. Эти люди сочтут за честь, если узнают, что их интересы будет защищать такой гигант юриспруденции, как вы.
– Спасибо, – сухо произнес Павлов. – Мне пока хватает своей работы.
Анатолий пожал плечами.
– Как хотите. Кстати… могу я вам задать нескромный вопрос?
Артем усмехнулся:
– Можно подумать, что, если я отвечу отрицательно, вы его не зададите.
Улыбка на губах скрипача стала жестче.
– Согласен, звучит наивно. И все же… Осмелюсь предположить, что вы направляетесь туда же, куда и я?
Они одновременно посмотрели в сторону подъезда.
– Я не экстрасенс, – сказал Артем. – И мне сложно определить, куда направляетесь вы.
Улыбка на лице Яковлева стала еще шире.
– Бросьте, господин адвокат. Для меня не секрет, что вы произвели впечатление на Веронику. Мы ведь оба прекрасно понимаем, зачем тут каждый из нас.
– Вам есть до этого дело? – спокойно спросил Павлов, и скрипач перестал улыбаться.
– Самое прямое, – произнес он. – Понимаете, я добиваюсь сердца этой девушки довольно продолжительное время. И наконец-то судьба смилостивилась надо мной, предоставив мне уникальный шанс. Я не имею ничего против вас, но сейчас ваше появление в доме Вероники крайне нежелательно. Пожалуйста, не обижайтесь на меня. Просто поверьте на слово, не нужно усугублять ситуацию. Любовные треугольники до добра не доведут, знаете ли.
На протяжении всей тирады Анатолия лицо Павлова оставалось бесстрастным.
– У меня нет желания разбираться в геометрических фигурах, Анатолий. Но раз у вас с Вероникой назначена встреча, я, разумеется, препятствовать не буду. Всего хорошего.
Развернувшись, адвокат зашагал к машине.
– Постарайтесь забыть о ней, Артемий! – донеслось ему вслед. – У вас таких будет сотня, а я по-настоящему люблю ее!
Неравный бой
Когда Павлов вернулся к гостинице, солнце уже село. Поставив машину на стоянке, он решил перед сном прогуляться по городу. Хотелось собраться с мыслями, да и чудесный безветренный вечер располагал к прогулке в спокойном уединении.
Артем мысленно прокрутил в голове недавнюю беседу с Яковлевым и усмехнулся. Странно, но эта встреча и состоявшийся разговор с музыкантом не оставили в его душе ровно никаких эмоций. Он словно был априори готов к информации, которую вывалил на него этот неугомонный воздыхатель Вероники, и просто принял ее как данность.
Адвокат знал одно – этот скрипач явно не был парой для Вероники. Да, есть много женщин, которым нравится подобный типаж мужчин – галантные и обходительные, с утонченными манерами, то и дело сыплющие витиеватыми фразами из прошлого. Особенно если у них тугой кошелек. А у Анатолия, судя по всему, проблем с финансами нет.
Но за все время их общения Артем понял, что Вероника совсем другая девушка. Такие, как она, больше смотрят на конкретные дела, нежели на ухаживания и комплименты, какими бы лестными они ни были. Жизнь показывает, что под любой личиной – а при ухаживании люди редко бывают самими собой – прячется истинное лицо. И чем быстрее Вероника сможет разглядеть то, что находится за маской музыканта, тем лучше. В том, что Анатолий не так прост, как кажется, сомнений не было. Любитель музыки и прочих искусств вызывал смутную настороженность у Павлова, это чувство было сродни тому, когда тянешь руку к красивому растению, а в твой палец неожиданно впивается острый шип, скрытый листьями.
Впрочем, отношения Вероники и скрипача его не касаются. У Павлова и так хватает забот, тем более дело Терентьева, пусть и со скрипом, наконец-то сдвинулось с места.
Почувствовав легкую сухость во рту, Артем
