За спиной раздался какой-то звук, и я обернулась. В дверях спальни стояла Пиони Корвин и наблюдала за мной. На ней были потертые розовые слаксы и розовый же пуловер, потускневшие волосы схвачены с розовой лентой. Слишком простая и молодежная одежда для женщины с увядающим лицом и почти безжизненными голубыми глазами.
— Это Эдвард Ариес на фотографии, — сообщила она мне.
Она не поинтересовалась, что я здесь делаю, и не стала объяснять своего присутствия. Казалось, между нами произошло что-то, чего не случалось ранее. Да, так, наверное, и было. Я всегда видела ее в обществе Фарли, не считая случая, когда я застала их с Кирком за разговором в саду. Она сделала несколько шагов ко мне, заложив руки за спину и продолжая изучать фотографию на стене.
— Таким я его и помню, — сказала она. — Он был таким красивым… и таким ранимым всегда. Но он никогда не сдавался, даже если все было против него. Может, потому я и влюбилась в него еще в детстве. Я постоянно нуждалась в поддержке, а он единственный хорошо ко мне относился. — Она снова посмотрела на меня. — Вы ведь уже знаете, что я Нелли Диллоу, не так ли?
— Только что узнала об этом занимательном факте. Чего я не понимаю, так это зачем нужна такая таинственность?
— Это все она! — Пиони внезапно оживилась, в ее голосе зазвучали мстительные нотки. — Миссис Ариес никогда меня не любила, даже когда я была ребенком, а мой отец только начал на нее работать. Она ужасный сноб и не могла вынести, что ее внук женился на дочери ее же дворецкого. И когда мы с Фарли приехали сюда вместе с Элис, она не позволила отцу признать меня. Она ненавидит мое положение матери ее правнучки.
— А вы действительно мать ее правнучки? — бросила я.
Пиони сумела прикинуться удивленной.
— Конечно. Эта ваша история просто пустышка. Вы все придумали.
— И зачем мне, интересно, это делать? Вы помните тот супермаркет в Коннектикуте, а Пиони? Думаю, помните. И еще я думаю, что помните, как спросили меня, где стоит горчица. Горчица! — Я чувствовала, как в моей голове все сильнее отдаются эмоции, и начинают дрожать руки. Еще мгновение, и я потеряю контроль над собой.
Меня остановил вид Пиони. Ее глаза казались совершенно пустыми. Я поняла, что произошло. В тот момент, когда я начала говорить, она ушла в себя. Вряд ли она слышала хоть слово из тех, что ей не хотелось слушать.
Я попыталась вернуть ее к действительности.
— Почему у вас руки за спиной?
Словно орудуя чужими конечностями, Пиони вытянула вперед руки и уставилась на то, что держала в них. Я увидела скомканные, разорванные листки — и на них чернильные строки.
— Они из дневника Эдварда, верно? — произнесла я.
Вместо ответа она побежала в спальню. Я пошла за ней и увидела, что она натворила. На полу рядом с креслом, на котором она, видимо, сидела, валялся коричневый блокнот в картонной обложке. Он был открыт, и в нем уцелело всего несколько страниц. И прежде чем я успела шевельнуться, Пиони схватила блокнот с пола и прижала его к груди.
— Мне пришлось так поступить! — закричала она. — Я должна была это сделать, пока Кирк мне не помешал. Доктор Радбурн послал его за лекарствами для миссис Ариес, и он должен скоро вернуться. — Она стала лихорадочно выдирать оставшиеся страницы.
Я подняла с пола обрывки и попробовала что-то прочесть, но у меня ничего не вышло.
— Почему вас пугает дневник Эдварда? Вы боитесь, что на оставшихся страницах есть доказательства того, что Элис не может быть вашей дочерью?
И снова она закрылась от моих слов.
— Мне надо идти. Он не должен меня здесь застать. Иначе он уничтожит меня, как уничтожил Эдварда!
Мне захотелось ее потрясти за плечи.
— Что вы значит "уничтожил"? Кирк Маккей был в Бразилии?
— Вы что, не понимаете? Он убил Эдварда, а пытается обвинить в этом Фарли. Он злой и жестокий человек! Эдвард был добрым! — Она порвала последнюю страницу в мелкие клочки и ринулась к двери.
Но в этот момент ей преградил путь хозяин квартиры собственной персоной. Кирк снял с головы форменное кепи и бросил его в комнату.
— Ну и ну! — произнес он. — Вот уж не думал, что меня дожидаются две очаровательные леди. — В его голосе звучал неприкрытый гнев. Он забрал у Пиони обложку блокнота и, открыв ее, посмотрел на оставшийся почти голым корешок. — Хорошая работа. Ты нашла, что искала?
Теперь Пиони казалась испуганной, и ответила она очень тихо.
— Не думаю, что Эдвард вообще делал эти записи.
Кирк оглядел усеянный обрывками пол, и в комнате повисла угроза, которую Пиони, по-видимому, тоже почувствовала. Она ринулась прочь из дома, словно за ней гнался демон.
Отбросив пустую обложку, Кирк вернулся в гостиную, и я последовала за ним.
— Ты искала здесь меня, Дженни?
Его ярость еще не ушла, и, скорее всего, он сердился не только на Пиони, я тоже вторглась к нему без разрешения.
В комнате было мало сидячих мест — только стул перед письменным столом и кресло. Я выбрала стул и развернула его так, чтобы видеть Кирка. Уверенности я уже не чувствовала, но попыталась ответить на его вопрос.
— Да, я пришла искать тебя. Тебя не было, и я была согласна на дневник Эдварда, но Пиони меня опередила, хотя я и не собиралась поступать, как она.
Кирк расстегнул куртку, ослабил галстук и потом опустился в кресло.
— Что она тебе сказала? — мрачно поинтересовался он.
Я подняла взгляд на фотографию юноши, навсегда запечатленного за срубанием готового упасть дерева.
— Она сказала, что на фотографии изображен Эдвард Ариес.
Кирк кивнул.
— Его сняли, когда он был совсем зеленым юнцом и только приехал на лесозаготовки. Это было его первое срубленное дерево. Он был так горд, что ему удалось с ним справиться, и оно упало, как ему было нужно. Что еще она рассказала?
— Что всегда любила его, и именно таким его запомнила. Она сказала, что он хорошо к ней относился.
— В конце она не слишком-то проявляла свою любовь, ввязавшись в заговор Фарли.
Я осторожно добавила:
— Она еще сказала, что ты убил Эдварда Ариеса.
Я думала, что он будет все отрицать и посмеется над подобной идеей, и встревожилась, когда, вместо этого, он отвернулся и заходил по комнате. Потом вернулся и встал передо мной.
— Ты ей веришь?
— Не знаю, есть ли правда в том, что она говорит. Но и тебя я тоже не знаю.
— Верно, ты меня не знаешь. А если это действительно так — если я убил Эдварда?
Мне не хотелось этому верить. Я даже сама удивилась, как сильно мне не хотелось.
— Ты был там, в Бразилии?
— Тебе нет нужды в это углубляться, Дженни. Это не твоя дорога.
Я чувствовала, что возможно, потеряла свою, но быстро ему ответила.
— Но не тогда, когда дело касается Элис. И не в случае, если я могу получить информацию о ребенке, который был рожден в Бразилии. Это все, что меня заботит! — Но было ли это правдой? Неужели я действительно хотела верить в этого мужчину несмотря на все, что о нем думала?
— Не представляю, каким образом это может случиться, — сказал Кирк.
— Я думаю о Корвинах и о том, в чем они были виновны во время экспедиции по бразильским джунглям.
— Это не твоя проблема, — повторил он. — Держись от нее подальше.
— Хотелось бы мне знать, на чьей ты стороне. Я думала, ты поверил мне насчет Элис. В какую игру ты играешь?
— Она тебя не касается. Это игра, которую нужно доиграть до конца.
Больше сказать мне было нечего, и я направилась к двери.
— Дженни, подожди. Сначала расскажи о миссис Ариес. Как она?
— Она держится. Когда я уходила, Элис читала ей Диккенса. Теперь, по крайней мере, я знаю, что Пиони это Нелли Диллоу. И это еще сильнее все усложняет. Ты-то ведь знал об этом.
И снова он не ответил.
— Интересно, почему Эдвард вообще на ней женился.
— Я сам думал об этом. — Его гнев исчез, оставив вместо себя странную печаль. — Кто знает, почему люди совершают свои поступки? Полагаю, бывают люди вроде Пиони, которые рождаются жертвами, они всегда такие трогательные и беспомощные. Он с детства любил ее, они выросли вместе. В любом случае, те разорванные страницы из дневника вам бы не помогли.
Я посмотрела на фотографию Эдварда.
— Пиони назвала его ранимым и красивым. Она именно так сказала.
— Насчет красоты не знаю. Но да, ранимым, я полагаю, он был. Еще до Бразилии. За много лет до нее.
Я снова шагнула к двери, и Кирк "по-старому" ухмыльнулся.
— В следующий раз, когда решишь нанести мне визит, предупреди заблаговременно. Тогда я смогу оказать тебе прием получше.
Я сбежала от его насмешливости и вообще из этого домика. Перед моими глазами на мгновение мелькнула любопытная сцена — в другое время и при других обстоятельствах нас с Кирком могло бы потянуть друг к другу. Уже проходя по саду, я остановилась и оглянулась на него. Кирк стоял у входа и со странной печалью смотрел мне вслед. Я отвернулась и заторопилась вглубь сада.
