Наблюдать за огромными пространствами, распростертыми под крыльями самолета, было и правда боязно. Жилье здесь, конечно, попадалось, но на внушительных расстояниях друг от друга. В целом сама идея мегаполисов и бурлящего ритма осталась так далеко, что казалась неправдой.
– Потому что тебе и не надо было, – пожал плечами Марк. – А ей надо.
С этим не поспоришь. Самым сложным для Нины было вывезти двух похищенных молодых людей из Москвы, а переправить их сюда на частном самолете не так трудно. Здесь никто к ним присматриваться не будет… никто их не заметит. Здесь вообще законы другие!
– Все равно непонятно, почему именно сюда. Ведь у Нины никогда не было имущества в этом регионе!
– Это как раз логично, – прокомментировал Эрик. – Она достаточно осторожна, и в этом ее преимущество. Ей не обязательно официально регистрировать что-то на себя, чтобы обладать этим. «Бумажным» владельцем она может сделать кого угодно, а может вообще никого не делать. Здесь очень большие… пустоши, правильное слово на русском? Очень многое может остаться незамеченным.
– Даже дом?
– Даже город.
Вика заметила, что с момента, когда самолет поднялся в небо, Эрик стал спокойней. Она не позволила себе обмануться. Наоборот, сейчас он на пределе, раз начал так очевидно скрывать это. Он понимает, сколько времени прошло, каковы шансы на успех…
Если Ева умерла, что он будет делать? Что Марк будет делать? Продумывать такой сценарий не хотелось.
Зато, если Ева и Максим до сих пор живы, им осталось продержаться совсем чуть-чуть! А дальше им обязательно помогут!
Девушка украдкой обернулась, чтобы посмотреть на сопровождающих их мужчин. Не армия, конечно, но солидный отряд! И все, как на подбор, рослые, широкоплечие, в какой-то непонятной форме и скрывающих лица масках. Вика поначалу решила, что это охрана компании Лисицына, и удивилась этому, ведь Марк сам жаловался, что его позиции еще недостаточно сильны!
Но все оказалось сложнее. Людей привел Эрик, самолет нашел он же. В подробности он не вдавался, мягко давая понять, что лучше не в свое дело не лезть. Хотя Вика и без этого догадывалась, кто ему помогает.
– Но зачем им это надо? – тихо поинтересовалась она, наблюдая, как в самолет загружают темные сумки. – Ты ведь больше не шпионишь за мафией! Это что, благодарность за то, что ты уже сделал?
– В этой сфере не бывает такой сентиментальной благодарности. Она выражается в деньгах, которые я уже получил. А это – аванс.
– За что же? Только не говори, что снова собираешься куда-то внедряться!
– Нет, с этим покончено. Я уже раскрыл себя. Но это не значит, что я бесполезен. Я планирую продолжать работу с препаратами, которые изначально создавались для мафии, – ядами, наркотиками и лекарствами. А те, кто платит мне аванс, просто готовятся стать новыми клиентами.
Она предпочла не задавать вопросы. Сейчас и так много навалилось… Главное – вернуть Еву и Максима, с остальным можно разобраться потом.
– Насколько я поняла, местонахождение установлено очень приблизительно, – Вика развернула распечатку карты. – Мы не знаем точно, где оно.
– Да, сам телефон сейчас отключен. Нам известен лишь район, где он использовался последний раз.
– И что? Весь район будем обыскивать?
– Если придется… Хотя это тяжело. Там сейчас снега по пояс, холодно…
– Да и не факт, что он все еще в этом районе, – добавил Марк. – И что Нина вообще там была. Она холод не любит… Может быть недалеко.
Ни один из них не добавил, сколько времени уйдет на такой поиск. И всегда есть вероятность, что их заметит кто-то из людей Нины и от похищенных избавятся быстрее!
– Слушайте, у нас есть хоть один шанс решить вопрос быстро?
Вике не хотелось быть главным пессимистом в компании и поднимать болезненную тему. Но кто-то же должен! От скорости в данном случае зависит все, потому что сила у них уже есть.
Ей не спешили отвечать, и от этого девушке стало вдвойне неловко. Но извиняться и отступать она не собиралась. Это не игра, все продумать надо!
– Есть, – наконец признал Эрик. – Но только один.
– И в чем он заключается?
– Мы среагируем быстро, если Максим или Ева найдут хоть какой-нибудь способ сообщить нам, где они находятся.
* * *
То, что плохо, уже не удивляло. После того, что случилось, при пробуждении и не могло быть хорошо! Удивляло другое: то, что в себя он пришел не связанным.
Максим даже решил, что еще до конца не проснулся и ему это мерещится. Он не чувствовал веревок, зато браслет вернулся на место! Когда он все-таки решился открыть глаза, его догадки подтвердились. Он лежал в своей постели, один в комнате.
Но то, что произошло, ему не приснилось. Об этом свидетельствовала тупая боль в правом бедре, как раз на внутренней стороне. Откинув в сторону одеяло, Максим обнаружил, что джинсы с него все-таки сняли, а ногу умело перевязали. Вряд ли это Леонид, должно быть, Ева все-таки решила проявить минимум сострадания!
Серьезных травм, если задуматься, у него не было. Клеймо не считается, помимо боли и унижения, вреда оно не несет. Ну еще и слабость по всему телу… И, похоже, жар. Максим не был этим слишком удивлен. Он чувствовал, что кожа в месте соприкосновения с раскаленным железом воспалена. Да и говорят ведь, что люди иногда умирают от боли…
Он сидел на кровати и не знал, что делать дальше. Не хотелось ровным счетом ничего. Физически силы у него еще оставались, он немного отдохнул. Но с эмоциональной точки зрения его энергия была на исходе. За окном густым занавесом валил снег. Из-за этого свет в доме стал серым и тусклым. Идеальная гармония внешнего мира и того, что чувствовал парень…
Оставаться здесь тоже было бы глупо. Скорее всего за ним наблюдают, и то, что он один на безопасной территории, – всего лишь иллюзия. Поэтому он заставил себя подняться на ноги.
Это было непросто: голова кружилась, бедро против движения явно протестовало – в поврежденную кожу словно десяток осколков вогнали, в глазах на минуту потемнело, но вскоре зрение вернулось. Это не страшно. Он ожидал худшего.
Для начала ему требовалась одежда. Заглядывая в шкаф, он опасался, что обнаружит там бархатные костюмчики в стиле тех платьев, которые таскала Ева. Но нет, среди предложенных вещей оказалась вполне современная одежда, достаточно теплая для здешних условий. И, конечно, это не доброта его сестры. Нина не хочет, чтобы он замерз, только и всего. Это было бы слишком скучным завершением ее забавы.
Одевшись, Максим направился вниз. В доме было тихо, здание вообще выглядело заброшенным. Серый свет, замутненный метелью, усиливал это ощущение. Лишь когда парень был на середине лестницы, внизу хлопнула дверь и повеяло холодом.
Он ожидал столкнуться с Леонидом, но, к своему удивлению, увидел Еву. Она была не в платье, а в тех джинсах и свитере, в которых прибыла сюда, с наброшенной на плечи курткой. Снег, облепивший ее ботинки, показывал, что она только-только вернулась.
На Максима девушка смотрела спокойно – без стыда, сострадания или раскаяния. Как будто ничего и не произошло!
– Если я нападу на тебя, что мне будет? – тихо спросил он. – Если захочу свернуть тебе шею, кто меня здесь остановит?
– Никто. Нине я любопытна, но не более. Посмотреть, как ты будешь меня убивать, ей интересно. Поэтому преимущество будет на твоей стороне. Но ты этого не сделаешь.
Она ни на секунду не сомневалась в своей правоте. Разговаривая с ним, Ева как бы между делом собрала волосы в хвост на затылке. Ее движения были спокойными, она действительно не волновалась.
– Откуда такая уверенность?
– Из того, что я вижу. Ты не спрашиваешь корову, ест ли она траву. Ты знаешь это. Некоторые вещи очевидны для представителя вида. Я знаю таких, как ты.
– И что, все «такие, как я» одинаковы?
– Нет. Но в чем-то вы схожи. Ты не ударишь меня, даже если я это заслужила. Да так и есть… Я заслужила. Но ты не ударишь.
Обидно было признавать, что она права. Чертовски обидно! В этот момент Максим действительно чувствовал себя тряпкой, которую видела в нем сестра. А переступить через себя все равно не мог… Неважно, что он скорее всего умрет здесь. Это недостаточная причина отказаться от принципов!
– И что дальше? Будешь смотреть, как она убьет меня?
– Да. Может – участвовать.
Внутри было больно, но выдавать это Максим не собирался. Пусть делает, что хочет, и ведет себя так, как ей проще. Может, это и есть основной инстинкт выживания? Он ведь ей, по сути, никто! Если речь идет о собственном спасении, она выберет более выгодную сторону. А его смерть – его проблема!
Все это было понятно с точки зрения холодной логики. И все-таки Максим не мог забыть и то, что у нее есть другая сторона – та, которую она показала лишь однажды, да и то не намеренно. Девушка, которую он успокаивал ночью, не могла бы себя так вести…
– Детишки, я вас разочарую. Умрете вы оба, и гораздо раньше, чем планировали.
