собственной руки. Доброжелательный жест. В нём было что-то материнское. Не то, чтобы у Зои был опыт знаний о том, как должна была вести себя мать, но она догадывалась, что примерно таким образом. Так ведут себя матери в старых мыльных операх, протягивающие оливковую ветвь растерянным и разочарованным в жизни подросткам.
Возможно, именно это сравнение заставило её снова чувствовать себя юной и беззащитной. А может быть, Шелли на самом деле звучала искренне, как будто была готова принять Зои такой, какая она есть, без прикрас. Или же, это было просто из-за почти симметричных черт её лица, внушающих доверие ракурсов, которые Зои видела повсюду в образе своей напарницы. Но, чем бы это ни было, что-то заставило Зои открыть рот и начать говорить.
– У меня есть одно психическое расстройство, – начала она. – Оно заключается в том, что я вижу вещи… по-другому.
– Насколько по-другому? Как… апофения? – в устах любого другого человека этот вопрос прозвучал бы как обвинение. Зои подумала бы, что её захотят запереть в психушку, выгнать из Бюро. Но Шелли просто пыталась её понять, ни в чём при этом не обвиняя.
– Не совсем. Те шаблоны и схемы, которые вижу я – реальны. Это даже не целые шаблоны целиком, а их фрагменты. Я вижу мир в числах. Я могу назвать тебе расстояние между кнопками на карте, даже не делая измерений, могу назвать градус углов между ними. Отсюда и берут начало шаблоны.
– А что ещё ты видишь? – спросила Шелли голосом, полным удивления и азарта. Она испытывала позитивные эмоции, Зои была в этом уверена. А не негативные, которые Зои обычно и слышала. Но тем не менее, она была готова к внезапной перемене настроения, даже если бы её улыбка перешла в ярость или обиду. Она приняла решение продолжать в любом случае.
– Всё, – ответила она, обречённо жестикулируя по сторонам. Трудно было объяснить это в полном объёме человеку, который никогда не испытывал подобного. Так же, как сложно было объяснить, что такое цвета человеку, который видит мир только в чёрно-белой палитре. – Я знаю количество миллиметров, которое отделяет твоё лицо от того, чтобы оно было симметричным. Сразу же, как только я вхожу в комнату для совещаний, я подсчитываю количество стульев. Я могу прочитать отпечатки ног и узнать рост, вес и скорость движения подозреваемого. Посмотрев на ножевую рану, я могу сказать размер лезвия ножа. Я вижу цифры и числа во всём.
Шелли на минутку замолчала, переваривая эту информацию. Зои хотелось закрыть глаза. Это был тот самый момент, когда Шелли поняла, в чём дело. И сейчас наступало затишье перед бурей.
– Ого-го, – выдохнула Шелли. – Зо, это потрясающе. Ты обладаешь огромным даром.
Зои моргнула.
– Я имею в виду, что это просто потрясающе. Не удивительно, что у тебя так хорошо получается ловить преступников. С таким прекрасным показателем раскрываемости я поражаюсь, что никто из твоих напарников не остался работать с тобой. Я думала, что все они уходили, потому что ты слишком высокомерная, но чтобы по этой причине… – Шелли покачала головой, и улыбка озарила её лицо. – Благодаря такому дару ты столько сможешь сделать. Спасти так много людей.
Зои нашла стул и села, чтобы перевести дух.
– Ты не злишься на меня?
Шелли чуть не рассмеялась, снова дотронувшись до её руки.
– Нет, Зо. Почему я должна злиться на тебя? – прошло мгновение, и на лице Шелли появилось выражение, которое Зои не могла прочитать. – О, потому что… потому что тебя заставили поверить. Будто ты… не такая, как все? В плохом смысле этого слова?
Опустив голову, Зои принялась рассматривать свои руки.
– Моя мать говорила, что это мой подарок от дьявола.
– Но это не так, – сказала Шелли. – Я точно знаю это. Господи, неудивительно, почему ты недолюбливаешь верующих. Я имею в виду… прости за мой выбор слов.
Зои невольно рассмеялась, хоть и достаточно тихо и неуверенно.
Напряжение, до сих пор царящее в комнате, исчезло, и Шелли сейчас смотрела на карту с пониманием новых деталей.
– Мы должны действовать немедленно, – сказала она. – Ты единственный человек, который может понять ход мыслей убийцы. Как только мы объясним это на брифинге, то это станет понятно всем.
Зои резко подняла голову.
– Только не рассказывай никому, – сказала она. – О моей особенности. Пусть это останется между нами, как между напарниками. Я не хочу, чтобы об этом знал кто-то ещё.
Шелли колебалась какое-то время, но поймала взгляд Зои, и кивнула.
– Пообещай мне, – попросила Зои.
Шелли смочила губы, прежде чем ответить.
– Обещаю. Мне нужно подумать, как представить новые данные так, чтобы не пришлось вдаваться в подробности твоего дара, но я обещаю, что ничего не скажу. Но ты должна мне тоже кое-что пообещать.
– Что же?
– Пообещай мне ничего от меня не скрывать. Если ты что-то видишь, говори, – сказала Шелли. Она покачала головой, хоть на её лице по-прежнему была улыбка. – Я только что вспомнила того парня, которого мы поймали в пустыне пару дней назад. Ты точно знала, куда он направится, а все остальные думали, что ты ошибаешься. Ты же просто видишь все эти вещи, так ведь?
– Вижу так же ясно, как божий день, – глубоко вздохнула Зои. – Хорошо. Я обещаю тебе, что с этого момента буду рассказывать тебе всё, что касается расследования наших дел.
Это уточнение было необходимым. Зои не хотела обещать Шелли рассказывать ей буквально всё. Это уже было бы слишком.
– Пожмём друг другу руки, напарник? – с блеском в глазах Шелли протянула коллеге руку.
Зои её пожала, и соглашение было официально заключено.
– А теперь давай раздобудем пару более подробных карт, и можем начать вычислять точные координаты мест, за которыми следует наблюдать особенно тщательно, – сказала Шелли, поднимаясь и подходя к компьютеру.
***
Спустя около часа Зои закончила последнюю строчку, забирая линейку и осматривая свою работу. Всё получилось точно и ясно, совсем так, как она и представляла себе. Ни одной ошибки. Точность всегда была её сильной стороной. Всё подсчитать было не так уж и тяжело, когда уже видишь прямые линии и углы, а на листке бумаги перед тобой всплывают необходимые расчёты, ещё перед тем, как ты выводишь их чернилами.
– Так, – сказала Шелли, вставая из-за стола. – Они все точно выведены.
Девушки ещё минутку стояли, рассматривая карты трёх штатов Среднего Запада, которые им удалось найти, помечая точные координаты, на которых уже отметился убийца. Эти карты были намного более детальными. Благодаря им можно было установить точное расположение каждого места преступления, а не просто жирную
