– Алк… да вы что?! Артур Степанов же помешан на здоровом образе жизни!
– И в чем это выражается?
– Да во всем! Каждое утро, независимо от погоды, он пробегает по шесть-семь километров, ежедневно проводит в тренажерном зале не меньше двух часов, делает все процедуры – душ Шарко, кислородные ванны, гидромассаж, обычный массаж… Да, кстати, Артур – вегетарианец, поэтому ест он в основном зеленую пищу, а по утрам всегда заказывал коктейль из шпината и свеклы.
– Фу-у! – ухнула я, представив себе вкус этого «термоядерного» напитка.
– Зря ты так, – осуждающе покачал головой Шилов, тоже давно отказавшийся от мяса и предпочитавший разнообразные овощи и фрукты даже самой толстой и вкусной отбивной. – Шпинат – чрезвычайно полезный продукт, а свекла…
– Шилов, – перебила я, – если ты не хочешь, чтобы меня вырвало прямо в купе, завязывай со своими лекциями «о вкусной и здоровой пище»!
– Поддерживаю! – весело взвизгнула Ольга. – В больнице меня кормили только кашей, обезжиренным кефиром и вареной путассу – жуть! А еще говорят, что они заботятся о здоровье пациентов!
– Вот если бы вам давали суп из шпината… – вновь завелся Шилов.
– Тишина! – закричала я. – Если у меня с памятью все в порядке, мы говорили не о еде, а об Артуре Степанове. Судя по сказанному тобой, Оля, он мало похож на человека, склонного к саморазрушению.
– Что вы, Артур даже пива не пил: когда в комнате отдыха затевались какие-то сабантуи, он пил только минералку «Эвиан» и грыз орешки! – подтвердила медсестра.
– Таким образом, просто непонятно, как кокаин оказался в крови такого парня, как Степанов! – подытожила я.
– Кокаин?! Да быть того не может!
Ольга выглядела совершенно ошарашенной.
– Видимо, ты права, – согласилась я.
* * *
Леонид взглянул на часы: без десяти десять. Последняя пациентка, юная хохотушка из девчачьей группы, только что скрылась за дверью, предварительно засунув в карман его халата бумажку с номером ее мобильного телефона. Леонид тоскливо поглядел на нее и, скомкав, выбросил в корзину для мусора. Этот телефон был далеко не первым, но какой прок их хранить, ведь правила клиники запрещают близкое общение «гостей» и персонала! С другой стороны, может, оно и к лучшему, а то Леонид вполне мог бы оказаться в самой гуще женской свары, ведь красивые и известные дамы не любят делиться.
Эту ночь Леонид намеревался провести здесь, несмотря на то, что завтра ему с утра надо было выходить на работу в больнице. Днем он встретился с Агнией, и она рассказал ему о том, что узнала об Артуре Степанове. С тех пор, как парень учинил скандал в рекреации «Соснового рая», Леонид его не видел. Степанов не являлся его пациентом, но ни в столовой, ни в других местах общего пользования, включая спортзал, он ему ни разу не повстречался. После встречи с Агнией Леонид выяснил у регистраторши, что актер несколько дней тому назад покинул клинику. Это выглядело странным. Обычно «гости» проводили в ее стенах от двух до четырех недель, а Степанов пробыл тут всего одиннадцать дней – почему? Неужели его попросили покинуть «Сосновый рай» из-за недавнего дебоша? Или по другой причине? Агния также пересказала утверждение Ольги Малининой о наличии у Рубина любовницы. Интересно, имеет ли это значение? В его ежедневнике нет ни единого упоминания о женщине, которая значила бы для него больше, чем другие. И кто она – одна из «гостей» или коллега? Леониду вспомнился разговор в квартире Лицкявичуса, во время которого Антонина Рубина рассказывала о пропущенном праздновании юбилея. Рубин отсутствовал в тот день, сославшись на неожиданные изменения в его рабочем расписании. Не следует ли это проверить? Как и анализы Степанова.
Разговор с Агнией решил дело. Раз уж за щитом ОМР им укрыться нельзя и получить необходимые сведения законным путем не представляется возможным, значит, следует действовать по-другому. Интересно, Анфиса все еще имеет обыкновение не запирать свой кабинет? В прошлый раз ему легко удалось влезть туда, вдруг и во второй раз повезет? Хотя, даже если и нет – не беда: Леонид знает пару фокусов и наверняка сможет открыть замок, ведь дверь Анфисы, в конце концов, ведет не в банковское хранилище!
Несмотря на то, что к этому времени почти все процедуры закончились, в коридорах еще царило оживление, поэтому Леонид решил подождать со взломом. Чтобы скоротать время, он отправился в бассейн. Его закрывали в девять вечера, но персоналу разрешалось плавать до полуночи, после чего вода очищалась ночью. К счастью, в бассейне не оказалось ни души, и Леонид с удовольствием нырнул и поплыл. Примерно на двадцатом заходе он услышал насмешливый голос:
– Хочешь добиться совершенства?
Подняв голову, он увидел стоявшую на краю бассейна Ларису.
– Разве я его еще не достиг? – ответил он вопросом на вопрос.
Она выглядела невероятно соблазнительно в облегающем цельнокроенном купальнике темно-синего цвета с узкой белой полосой на талии: такой стиль идет только очень стройным женщинам. Лариса была именно такой – стройной, сильной, мускулистой, как непальская тигрица, и Леонид ощутил приятное покалывание внизу живота – хорошо, что он в воде по самый подбородок и женщина не видит его ниже пояса! Однако он также испытал и легкое разочарование при виде тренерши. Честно говоря, Леонид начал уставать от нее. Настя, милая и домашняя, всегда готовая подстроиться под него, не задающая лишних вопросов, казалась ему такой же удобной, как и его любимое кресло. Лариса совсем не была на нее похожа. В тренерше было столько жизненной энергии, что каждый раз после общения с ней Леонид чувствовал себя выжатым как лимон – и дело заключалось не только в их интенсивных совместных сексуальных упражнениях. Лариса все заметнее пыталась доминировать над партнером, а этого Леонид не терпел ни от кого: независимость была тем флагом, которым он начинал размахивать сразу же, как только на горизонте начинали маячить какие-то обязательства.
– Скромность – не твой конек! – усмехнулась она, присаживаясь на бортик и опуская свои длинные ноги в воду. Леонид невольно следил взглядом за каждым ее движением.
– Зато у меня есть другие, – сказал он.
– И я все их знаю?
– Я – многогранная личность…
Лариса тихо рассмеялась.
– Ты ведь завтра не работаешь? – спросила она. – Почему ты еще здесь?
– Тебе это неприятно?
– Неприятно? Наоборот, я просто в восторге… У тебя или у меня?
Предложение звучало заманчиво, но у Леонида имелись свои планы на эту ночь, и Лариса, к сожалению, в них не входила.
– Прости, – сказал он, – я слишком устал, а наши встречи вышибают из меня дух!
– Слабак! – ухмыльнулась она, слегка наклоняясь вперед и приближая к нему свое лицо. Ложбинка между ее небольшими упругими грудями углубилась, и Леониду потребовалась вся его решимость, чтобы не поддаться влечению и напомнить себе об одном немаловажном факте: он оказался здесь лишь потому, что Лицкявичус его попросил. Несмотря на то, что работа в «Сосновом раю» ему нравилась, Леонид ни на минуту об этом не забывал.
* * *
– Если бы я не знал тебя, Артем Иванович, решил бы, что ты сбрендил!
Полковник Седов говорил спокойным голосом, но это не могло обмануть Карпухина: его начальник был вне себя от гнева. Несомненно, этому состоянию немало способствовало огромное количество звонков «сверху», полученных в течение всего лишь одного утра, после каждого из которых Седов чертыхался и на несколько минут запирался в кабинете – очевидно, для того, чтобы тоже кому-то позвонить. Поэтому майор избрал тактику молчаливого сопротивления – это всегда срабатывает с начальством, если оно не в духе. Между тем полковник, подождав ответной реплики подчиненного и столкнувшись с его молчанием, продолжил:
– Ты опечатал квартиру депутата, его, между прочим, законную собственность, учинил там обыск!
– Вы сами дали добро на получение ордера, Иван Игнатьевич, – хладнокровно возразил Карпухин, глядя прямо перед собой, словно пленный американский десантник во вьетнамском лагере.
– Я думал, квартира принадлежит этой певичке… как ее?
– Татьяне Донской. Это не имеет значения: квартира – место преступления.
– Место преступления – зимний сад на крыше дома!
– И туда очень легко проникнуть из пентхауса депутата Дружникова! – тут же парировал майор.
– Господи, и зачем только ты в это дело встрял, а? – потирая лысый череп, пробормотал полковник. – И как я дал себя втянуть? Да и вообще – каким образом дело о самоубийстве неуравновешенной девицы превратилось в убийство с участием представителя местной политической элиты?!
– Я полностью уверен в том, что это именно убийство, Иван Игнатьевич, – ответил Карпухин. – И намерен это доказать.
Полковник внимательно посмотрел на майора. В его взгляде читалась тоска. В сущности, Карпухин являлся его лучшим следователем. С тех пор как майор стал часть своего времени уделять ОМР, Седов иногда даже скучал по нему – но не в те моменты, когда его собственная голова не слишком крепко держалась на шее из-за «качки», устраиваемой ему вышестоящим начальством. Может, стоит предоставить майору некоторую свободу действий? В любом случае, если исход дела окажется неудачным, он всегда успеет наказать своего подчиненного. А что, если все же он будет удачным, этот исход?
