Вы замечали, что у человека, который оправдывается, жалкий тон?
– Почему ты не позвонила? – Тон у него стал неприятным.
Почему я не позвонила? Ну, разве объяснишь, что назло? Чтобы причинить ему боль? Представляла с удовольствием, как он мечется, потеряв меня…
– Мы были у твоей горячей поклонницы Регины Чумаровой, – сказала я довольно ехидно, уходя от ответа. – Она предана тебе душой и телом!
Он ничего не сказал на это. Лицо его стало мрачным. Я почувствовала себя глупо…
– Извини, – сказала тихо. – Так получилось…
– Я, как идиот, бегал вокруг твоего дома… Думал, не дай бог… не дай бог что-то случилось! А ты…
Он стремительно повернулся на каблуках и выбежал из комнаты.
– Но ведь случилось же! – закричала я ему вслед. – Случилось! Не уходи! Саша! Он же был здесь! Он пришел убить меня! Я видела!
Он вернулся. Молча уселся на диван. Я стояла у двери. Мы не смотрели друг на друга. Я не знаю, сколько прошло времени. Он поднялся наконец. Посмотрел на меня, спросил без улыбки:
– Кофе?
Я кивнула. Он отправился на кухню. Это было примирение. Или перемирие. Я чувствовала обиду – меня чуть не убили, а он сердится, потому что я не позвонила. Амбициозный эгоист.
…Я лежала без сна, чутко прислушиваясь к звукам из гостиной. Александр постелил себе на диване. Я знала, что он не спит. Мы, смертельно обиженные друг на друга, лежали, мучаясь, в разных комнатах, желая больше всего на свете оказаться рядом…
Утром на работе мне передали небольшой пакет в коричневой оберточной бумаге. Я вскрыла пакет у себя в кабинете, вытащила другой, поменьше, белый, перевязанный розовой ленточкой. Разрезала ленточку, развернула и увидела нож в прозрачной пластиковой упаковке. Это был нож из моего буфета или очень похожий на него, с лезвием, покрытым бурыми, подсохшими уже пятнами крови…
– И ничего больше? Ни письма, ни записки? – допытывался капитан Астахов, сидя напротив меня в кресле для посетителей. Он пытливо всматривался в мое лицо, стремясь прочитать на нем то, о чем я умалчивала.
– Ничего, – повторяла я тупо. – Только нож. И розовая ленточка.
– Ленточка… – повторил он. – Скажите… – он запнулся, выбирая слова. – Скажите, Ксения… вы не замечали кого-нибудь, кто… – он снова запнулся. – Кто шел за вами… или слонялся вокруг? Любой человек, который обратил на себя ваше внимание, любое новое лицо?
– Замечала, – ответила я.
– Где? – оживился капитан, буравя меня взглядом.
– В своей квартире. Вчера.
– Он был у вас в квартире? – Капитан даже привстал с кресла. – Почему же вы не сообщили мне?
– Не успела. Это случилось поздно вечером…
– А где находился… Урбан?
– Мы… потерялись, – соврала я. – Я пошла в гости, вернулась поздно, около одиннадцати… дверь была не заперта, на кухне горел свет.
Он обалдело смотрел на меня.
– Я оставила входную дверь открытой настежь… на всякий случай и… пошла на кухню. Взяла нож и…
– Зачем? – опомнился он.
Идиотский вопрос! Затем, что у меня нет пистолета!
– Я собиралась обыскать квартиру.
– А не проще ли было позвонить мне… или Александру и ждать на лестничной площадке?
Я пожала плечами. Проще, конечно.
– Вы же мне не верите, – пошла я в наступление. – Вы же острили, что я вижу убийства после шампанского… Вы – последний человек, кому я позвоню… в случае чего!
– Неправда! – он тоже повысил голос. – Возможно, я действительно не верю во всю эту… – он с трудом сдержался. – Но незапертая дверь и свет… А вы уверены, что…
– Уверена! – почти закричала я. – Утром было светло, я даже не включала свет!
– Вы должны были мне позвонить! Что случилось потом?
– Я вошла в спальню… заглянула под кровать… – Тут я посмотрела на капитана, ожидая увидеть ухмылку на его физиономии, но он оставался серьезным. – А потом увидела его!
– Где?
– Около двери. Он стоял и смотрел на меня.
– Вы рассмотрели его лицо?
– Нет!
– Почему? Он был в маске?
– Нет! Не знаю, почему… Я видела, что он стоит около двери… большой, черный… с белыми глазами.
– Что значит, с белыми глазами?
– Белые глаза на темном лице… как кусочки льда. Не знаю, что это значит. Я так его увидела.
– Что дальше?
– Дальше… Когда я очнулась, рядом сидел Саша… – я замолчала. Капитан тоже молчал. – Саша мне не верит, – сказала я, хотя не собиралась говорить ничего подобного. Мои слова прозвучали как жалоба. – Он никого не видел. Дверь была закрыта, но не заперта. А я оставила ее распахнутой. Мы не нашли нож в спальне… тот человек, видимо, унес его с собой. Этот похож на мой, – я кивком указала на пакет. – Или действительно мой…
– Сколько их у вас? – спросил капитан.
– Кого? – не поняла я.
– Ножей.
– Кажется, шесть… Один я потеряла в лесу… года два назад… Мы ездили по грибы. Не знаю. Я почти не готовлю и пользуюсь только одним.
– Это все? – спросил он голосом прокурора.
– В каком смысле, все?
– В прямом. Меня интересует все… телефонные звонки, почта, люди… Все! Правду! – рявкнул он вдруг. – Что еще произошло?
– Электронная почта, – ответила я. Потянулась за сумочкой, достала сложенный листок. Капитан выхватил его у меня из рук, впился глазами.
– Что это значит? – спросил он недоуменно. – Что такое… «ана-пе-лис»? – прочитал по слогам.
– Не знаю. Никто не знает.
– У кого вы спрашивали?
– Искала по Интернету. И попросила поискать Стаса Кучинского, нашего программиста. Такого слова там нет. Я думаю, это значит что-то вроде «ясновидение» или «ясновидящая»… Этот… он спрашивает, вижу ли я убийство до… или после...
– Откуда он может знать о вас? И об убийствах?
Я пожала плечами. Мне страшно не хотелось закладывать Урбана… даже больше, чем доктора Лапина.
– Может, и не знает… – начала я. – Он мог видеть передачу, где Саша рассказал про ясновидящую… после убийства Стеллы. Потом следил за ним, увидел меня, решил, что это я, и… вот! Написал. Может, не мне одной…
– Понятно, – протянул капитан. – Вы сегодня уже проверяли почту?
– Нет… пока. Не успела.
– Проверьте!
В нетерпении он вскочил с кресла, обошел письменный стол и нагнулся над моим плечом. Я чувствовала его теплое дыхание на своей шее.
«World21» действительно прислал письмо. Там была всего одна строчка: «Прошлой ночью, в два. Когда анапелис увидела? Возвращаю взятое».
Капитан распечатал послание. Вернулся в кресло. Перечитал еще раз. Посмотрел на меня и спросил:
– Когда вы увидели… убийство?
– Сразу же… как увидела его в спальне, – ответила я.
– Вы узнали жертву?
– Узнала…
– Кто? – он подался вперед.
– Я! Он убивал меня…
– Вас? – не поверил он.
– Меня. Я увидела, как он ударил меня… ножом в грудь. Я пыталась схватить нож и порезала ладонь, – я протянула капитану правую руку, и он перевел взгляд с моего лица на ладонь, словно ожидал увидеть там рану…
– Не понимаю, – пробормотал капитан. – При чем тут вы? Ведь вы… с вами ничего не случилось… ну, кроме того, что он вас испугал. А что случилось потом? В два ночи?
Он взглянул на нож в пластиковом пакете. Я знала, о чем он хочет спросить. Протянула руку к ножу, закрыла глаза. Почти сразу ощутила легкое покалывание в ладони… Капитан молчал, даже дышать перестал. Прошла минута, другая. Ничего не происходило. Я по-прежнему сидела с закрытыми глазами. Ладонью я чувствовала тепло… Вдруг, вскрикнув от боли, я отдернула руку. В тот же миг вспышка молнии ослепила меня. В белом ее свете, в сотую долю секунды, я увидела какие-то деревья… скамейку… бегущую женщину и мужчину сзади… Левой рукой он схватил ее за плечо, дернул к себе, а правой, в которой был зажат тускло блеснувший нож, ударил… Ее сумочка упала на землю, она пыталась вырваться… Видение исчезло, а я сидела за своим письменным столом, разевая рот, хватая воздух… Болела рука. Я поднесла ее к лицу – на ладони вспухал багровый ожог…
– Дайте! – Капитан схватил меня за руку. Он рассматривал мою кисть, он только не нюхал ее, подозревая злой умысел. Протянул свою ладонь, подержал над ножом, все еще сопротивляясь очевидному. – Что вы увидели? – спросил он наконец, убирая руку.
– Я видела, как он убил ее… В парке или в лесу… Нет, в парке – там была скамейка. Ножом. Моим ножом… наверное. Молодая женщина. Я никогда раньше ее не встречала. Мужчину видела со спины. Я его не знаю.
Капитан молча смотрел на меня. Потом сказал:
– Тут, понимаете, Ксения Валентиновна, такое дело… Я не хочу вас пугать (куда уж больше?), но Урбан получил два письма… о вас. С просьбой о встрече. И вашу машину… я думаю, взломал не случайный человек. Теперь вот почта. И еще… самое главное – мы видели его… позавчера, он шел за вами. Мы вели его до вашего дома, там он исчез. Я не говорил, что за вами вот уже три дня ходит оперативник, сразу после истории с машиной. Не хотел пугать. Так что, можете убедиться, мы настроены вполне серьезно. – Он помолчал. – Вчера вы ушли с работы раньше, Урбан вас потерял. Около вашего дома дежурил человек, но он никого, кроме Урбана, не видел. Я хочу сказать, Ксения, будьте осторожны. Не оставайтесь одна. Пусть Александр поживет пока у вас. Старайтесь никуда не ходить, возвращайтесь домой засветло.
