И они начали кричать. И кричали довольно долго. Наконец они замолчали и уставились друг на друга.
— Нам крышка! — печально заявила Кира, вяло шевеля в воде ногами. — Мы утонем. И все у нас будет, как ты и мечтал. Умрем в один день!
— Перестань! — расстроился Тим. — Мы не можем умереть. Я люблю тебя. А мы до сих пор только целовались! Нет, мы не можем умереть.
— Вспомни Ромео и Джульетту! — скорбно произнесла Кира. — Жизнь жестока, мой друг. И многие умирают молодыми, так и не познав радости любви.
— Слушай! — разозлился Тим. — Та история — чистой воды придумка. На самом деле так не бывает! Нас спасут!
И стоило ему произнести эти слова, как неподалеку от них в самом деле раздался звук мчащегося водного мотоцикла. Тим с Кирой снова завопили изо всех сил. Но, сообразив, что звук мотора заглушает их крики, даже начали выпрыгивать из воды, чтобы их было лучше видно. И через минуту, описав возле них большой эллипс, в самом деле затормозил мотоцикл.
— Господи, какое счастье! — произнесла Кира, взбираясь с помощью протянутой ей руки на сиденье.
Но тут же она осеклась. Протянутая ей рука помощи принадлежала совершенно незнакомому мужчине. Это был решительно не их охранник, приставленный к мотоциклу и одежде. А какой-то совершенно другой парень. Бесспорно, он тоже был обладателем хорошо накачанной мускулатуры и мужественной внешности, но это был не тот! Да и мотоцикл был другой! Более новый и по цвету иной — синий.
— Вы кто? — пролепетала Кира, таращась на своего спасителя.
Тот молчал. Молча он вытянул из воды Тима и погнал мотоцикл в сторону берега.
Леся сидела за столиком в обществе двух совершенно незнакомых ей молодых людей, подсевших к ней почти сразу же, как только Али испарился. При этом в голове у нее вертелись странные мысли. Она думала о том, что, пожалуй, в этой благословенной стране, где все мужчины горячи и только и думают, как бы затащить тебя в постель, при желании ей было бы не так уж трудно утешиться, когда Али все-таки посадят туда, где ему давно место.
Но, увы, Лесе совершенно не хотелось утешаться в обществе этих мужчин. Ей хотелось быть рядом с Али. Пусть даже и за решеткой. И подсевшие к ней весьма симпатичные молодые люди совсем ее не радовали. То есть радовали, но так… Как-то очень слабо.
— Леся! — вдруг услышала она знакомый голос у себя над ухом и вздрогнула.
Сзади стоял Али. Он был настолько взволнован, что даже не обратил внимания на явных соперников, устроившихся на его месте, возле любимой девушки.
— Послушай! — сказал он Лесе. — Пообещай мне, что на этот раз сделаешь все так, как я тебя прошу. Только одну вещь!
— Да, — тут же согласилась Леся. — Что угодно!
В этот момент она и в самом деле согласилась бы сделать для него что угодно.
— Сейчас ты должна сидеть молча и делать вид, будто ничего не происходит, — сказал ей Али. — Но когда начнется стрельба, сразу же падай на пол! Тебе ясно? Сразу же! Не жди!
У Леси слегка отвисла челюсть.
«А ты? — хотела спросить у него Леся. — Как же ты?»
Но Али, не дожидаясь, когда она вернет свою челюсть на место, тут же исчез. А Леся осталась в еще большем волнении. Какая стрельба? Кто будет стрелять? В кого? И главное, при чем тут ее дорогой Али? И останется ли он после сегодняшней ночи живым?
В полном смятении Леся провела целый час. Она уже начала подумывать, что обещанная Али перестрелка откладывается или что это вообще была сомнительного качества шутка, когда возле выхода внезапно прозвучали крики. А затем в самом деле раздался выстрел. Первый.
Услышав его, Леся тут же плюхнулась на пол, гордясь тем, что она такая послушная девочка и, возможно, в награду за свое послушание добрый боженька оставит ее в живых.
— Мамочка! Мамочка! — шептала Леся, закрывая голову руками. — Вот что значит связаться с бандитом. Сразу же перестрелки, разборки и прочая лабуда. Так я и знала!
А реально Леся знала лишь одно: сейчас ей надо стать как можно более плоской. Желательно как камбала. И при этом надо не выёживаться, а прижиматься получше к полу и помалкивать. Все свои претензии она сможет высказать представителю своей страховой компании, российскому послу или, если повезет, то и лично президенту Турции. Но это будет уже потом. Потом! После того, как перестанут грохотать выстрелы и окажется, что она каким-то чудом все же осталась жива.
— Эй! — услышала она наконец. — Ты жива?
И, подняв голову, поняла, что последние несколько минут в зале нет никаких выстрелов. И вообще, жизнь продолжается.
— Прямо как в кино! — восхищенно заявил какой-то молоденький парнишка.
Он был русский. И его глаза горели непонятным Лесе восторгом.
— Почти как в кино! — сказал он. — Вот это приключение! Я о таком только мечтать мог.
— Тоже мне, нашел о чем мечтать! — сердито буркнула в ответ Леся и поднялась, стряхивая с себя осколки бывшего бокала с коньяком.
Немного успокоившись, Леся заползла обратно на свой стул и принялась с опаской озираться по сторонам. Вроде бы в зале восстанавливался порядок. Музыка не звучала. То ли диск-жокей отключил ее, то ли шальные пули попали в динамики и повредили технику.
Затем в зале появились одетые в полицейскую форму люди. И принялись на нескольких — турецком, английском, русском и немецком — языках требовать от посетителей, чтобы те организованно и без паники покинули дискотеку. Так как на сегодня все развлечения отменяются.
— Без паники! Никакой опасности для вас нет, — кричали полицейские.
Тем не менее люди кинулись к выходу, давя друг друга. Но Леся осталась сидеть там, где и сидела. И вовсе не страх был тому причиной. Просто среди одетых в форму полицейских, энергично восстанавливающих в данный момент порядок в зале и следящих за эвакуацией гостей, было несколько мужчин, одетых в штатское. И одним из этих мужчин оказался не кто иной, как ее Али.
Немного придя в себя, Кира с присущей ей энергичностью принялась теребить их с Тимом спасителя.
— Ради всего святого, отстань от него! — шипел Тим. — Ты хочешь свалиться в воду?
Но Кира не унималась.
— Нет, пусть он нам объяснит, что происходит, — отвечала Кира. — И где наши вещи?
В конце концов парень, сидящий за рулем мотоцикла, обернулся и сердито прокричал:
— Полиция! Все нормально, мэм?
Кира отпала. Снова иметь дело с полицией как-то не входило в ее планы. А собственно говоря, почему? Когда выслеживаешь банду наркоторговцев, надо быть готовым к тому, что тобой может заинтересоваться полиция. Они же в полиции не знают, что Кирой двигают исключительно альтруистические чувства.
Таким образом до берега они добрались в молчании. И тут же попали в суровые объятия одетых в форму полицейских, которые буквально наводнили прибрежную полосу. Тим напряженно прислушивался к разговору полицейских и наконец произнес, обращаясь к Кире:
— Они говорят, что задержаны еще двое из банды.
— И где они? — завертела головой в поисках Ахмета и его сообщника Кира.
— Это мы с тобой, балда! — с досадой произнес Тим. — Ты что, не понимаешь?
Увы, Кира все поняла. И даже больше, чем все. Теперь она горько жалела, что не сообщила вовремя в полицию о предпринятых ею и Лесей попытках разоблачить, задержать и препроводить в места заключения банду наркоторговцев. Трудненько же теперь будет им с Тимом доказать турецкой полиции, что они не имеют никакого отношения к торговле наркотиками.
— Хорошо еще, что Леси с нами нет, — пробормотала Кира себе под нос, в самом деле радуясь хотя бы этому обстоятельству.
Во всем этом для двоих друзей был только один положительный момент. Их одежду и обувь им все же вернули. Полицейские некоторое время задумчиво рассматривали мокрый купальник Киры и плавки Тима. А потом один из них куда-то ушел. И, вернувшись, протянул друзьям их одежду.
Затем их с Тимом отвезли в отделение полиции, заперли там за симпатичными толстенькими решетками и оставили в компании каких-то странных личностей мужского и женского пола, которые посматривали на них с большой подозрительностью. Вступать с ними в разговоры никто не торопился.
Но зато, когда в ту же камеру, где сидел Тим, впихнули Ахмета и его более молодого сообщника, Тиму с Кирой стало окончательно ясно, что их приняли за членов банды наркоторговцев.
— Похоже, сегодня у полиции была назначена большая облава на этих типов, — прошептала Кира через проход Тиму, косясь на своих соседок. — И мы попались вместе с ними.
Тим ограничился сухим кивком.
— Что с тобой? — удивилась Кира. — Чем ты недоволен?
Ее замечание неожиданно вызвало в Тиме целую бурю негодования.
— А чем это мне быть довольным? — закричал он, возмущенно жестикулируя. — А? Может быть, тем, что я оказался по твоей милости за решеткой?
