– А ты сейчас занят?
– Да не очень.
– Женя, ты не сможешь отвезти нас в одно место?
– Куда?
– Можно съездить и посмотреть, вдруг Янг вернулся, – сказала Натка, обращаясь ко мне.
– Конечно. Я думаю, что Женька нам не откажет.
– Ну, поехали, – пробубнил Женька и повел нас к машине.
Я взяла его под руку и шепнула на ухо:
– Странно, так давно друг друга знаем, а только сегодня познакомились по-настоящему.
– Ничего странного тут нет. Я все думаю о том, как бы не пожалеть, что ты свалилась на мою голову.
– Ты не только не пожалеешь, ты будешь благодарить судьбу за эту встречу.
Женька усмехнулся и сел за руль.
– Да у тебя новая машина! – обрадовалась я.
– Предпродажная подготовка на твоей совести.
– Что?!
– Что слышала. В багажнике целая куча моющих средств. У тебя получается это лучше, чем в химчистке, и намного дешевле.
– Еще скажи, что и шиномонтаж на моей совести!
– Это у тебя тоже неплохо получается. Я купил тебе перчатки и новый домкрат.
– Да пошел ты, – я отвернулась к окну и замолчала.
Натка вспоминала дорогу, постоянно путая повороты и указатели. Для меня вообще было дико то, что она умудрилась хоть как-то запомнить указатели на японском языке. По мне – так они все одинаковые, а в их иероглифах без бутылки точно не разберешься.
Мы остановились неподалеку от небольшой виллы.
– Приехали, – тяжело вздохнула Натка.
– Это его вилла?
– Да. Она стоит на берегу моря. За ней красивая, почти сказочная яхта. Только как мы пойдем в таком виде? С нами никто не захочет разговаривать. В доме полно охраны.
– А зачем нам идти, – я посмотрела на Женьку. – Выручишь?
– Как?
– Тебе нужно сходить на виллу и узнать, приехал ли ее хозяин. Если приехал, то где его можно застать в данное время, а если он дома, то скажи, что Наталья хотела бы с ним поговорить. Она в беде.
– Нет уж, топайте сами.
– Почему?
– Это ваши знакомые, и не надо меня впутывать.
– Ну Женечка, ну пожалуйста. Это не браток – это политический деятель. Дипломат, порядочный человек. У тебя вид приличный. С тобой охрана хоть поговорит, а нас даже близко к дому не подпустят, еще и собак натравят. Ты же прекрасно выглядишь, а мы – просто жуть. Сам меня сегодня ночью синяком называл.
– Только учтите: я в ваших авантюрах участвую в последний раз, – махнул рукой Женька.
– Конечно, в последний, – заверила я его.
Женька направился к машине, стоявшей неподалеку от виллы Янга. Скорее всего, она принадлежала кому-то из охраны. Если в машине кто-то есть, то вполне можно получить информацию о хозяине виллы. Мы с Наткой внимательно следили за каждым Женькиным шагом. Натка ужасно нервничала.
– Да подожди ты так переживать, – попыталась успокоить я ее. – Может, там и нет никого.
– Если нам не поможет Янг, значит, нам уже никто не поможет.
Женька покрутился у машины и пошел к воротам. Навстречу ему вышел охранник, что-то спросил и повел за собой.
– Натка, кажется, Янг здесь. Сейчас все решится.
Прошло где-то минут двадцать, но Женька не появлялся.
– Что-то случилось… – испугалась Натка.
– Что там может случиться! – махнула рукой я.
– Может, Янг сказал, что не знает никакой Натальи, а Женька ему напомнил, то есть вырвал пальцы. Янг вызвал полицию…
– Что ты несешь! Что-то я не вижу ни одной полицейской машины!
Не успела я договорить, как из ворот виллы выбежали двое мужчин. Первым бежал Янг. Он был в длинном банном халате и домашних тапочках. Увидев Натку, Янг вытащил ее из машины и поднял на руки. Натка громко рыдала, а он лихорадочно целовал ее ссадины и кровопотеки. Женька даже открыл рот от удивления. Я улыбнулась. Сомневаться не приходилось – это настоящая любовь. Янг без остатка посвятил себя политике. Он делал политику, и она, в свою очередь, приносила ему хорошие деньги, но в личной жизни он не был счастливым. За его плечами два неудачных брака и казавшееся беспросветным одиночество по вечерам. Однажды он заехал в кабаре и увидел девушку, которую полюбил с первого взгляда. Этой девушкой оказалась красивая длинноволосая блондинка Натка. Она поразила его своей искренностью, добротой и прекрасным знанием английского. Для него не существовало условностей, он просто любил и хотел быть с ней рядом.
Неожиданно хлынул дождь, но они по-прежнему целовались, не замечая ничего вокруг. Я подошла к Женьке и взяла его за руку.
– Впечатляет?
– Этот пельмень совсем поплыл.
– Сам ты пельмень. Это любовь, придурок. Когда-нибудь ты узнаешь, что это такое. Если, конечно, Бог захочет, чтобы ты это узнал.
Наконец-то заметив меня, Янг приветливо взмахнул рукой и сказал по-русски:
– Что же я вас держу под дождем? Пойдемте в дом.
Женька загнал машину во двор, и мы вошли в дом. Янг сделал нам с Наткой теплую ванну, принес небольшую бутылочку виски, коробку конфет и оставил отмокать. Мы лежали в душистой пене и потихоньку приходили в себя.
– Он тебя любит, Натка. За Янга! – Я подняла рюмку и выпила до дна.
– Я и сама не ожидала такой встречи! Неужели наши мучения закончились?
– Я в этом не сомневаюсь. Бог вознаградил тебя за мучения и послал мужчину, о котором можно только мечтать и который тебя достоин.
Вдоволь насидевшись в теплой ароматной воде, мы надели пушистые махровые халаты и вышли в каминный зал. В зале нас ждал шикарно накрытый стол. Женька о чем-то беседовал с Янгом. Все было так по-домашнему, что я впервые за все это время почувствовала себя спокойно. Натка подошла к Янгу и слегка приобняла его за плечи. Он потрогал ее нос и покачал головой:
– Женя мне все рассказал. Вы будете жить здесь, а я постараюсь как можно быстрее сделать документы и отправить вас домой.
– Неужели нам не придется возвращаться на свой чердак? – не поверила я.
– Нет! – засмеялся Янг и прижал к себе Натку. – Завтра же я займусь вашим делом. Возможно, вы вылетите под чужими паспортами, но на них будут наклеены ваши фотографии. Просто имена, фамилии и все прочее будет другое. Это намного быстрее и безопаснее.
– А как же пограничный контроль? – поинтересовалась Натка.
– Никто и не заметит подвоха. Таким образом мы переправляем за границу многих людей, и довольно эффективно.
Женька посмотрел на часы и грустно сказал:
– Мне пора.
– Куда?
– У меня стрелка. Нельзя пропускать.
– Мог бы и пропустить, – заметила я.
– Женя, ты же выпил, как ты можешь садиться за руль? – удивился Янг.
– Мне не привыкать.
– У нас с этим не шутят. Пьяных водителей ждет очень суровое наказание, вплоть до тюрьмы. Оставайся-ка лучше ночевать. У меня четыре спальни, так что места хватит всем, а завтра со свежей головой поедешь на свою стрелку.
– Утром стрелок не бывает. Надо решать дела сегодня.
– И этот деловой, – вздохнула я. – Ну почему мне одни деловые попадаются.
– А кто еще деловой? Твой пельмень, что ли?
– Да хотя бы и он.
– Я остаюсь, – решительно произнес Женька и залпом выпил свое виски.
Янг привел меня в спальню с огромной белоснежной кроватью и пожелал спокойной ночи.
– Посуда? – робко напомнила я.
– Что – посуда? – не понял он.
– Пойду вымою посуду, а то неудобно как-то спать, зная, что там целый ворох грязной посуды.
– Всегда любил русских девушек за их практичность, – засмеялся Янг. – Посуду уже моют.
– Кто? Натка?
– В доме есть горничная. За это она получает деньги. Мне хочется, чтобы вы отдыхали и наслаждались ничегонеделаньем. Вам и так слишком много пришлось пережить.
Женькина спальня была через стенку. Я вышла в коридор. Янг с Наткой уединились. Им и так, наверное, было тяжело сидеть за столом. Не знаю, как Натка, но Янг давно ждал этого момента.
Зайдя в гостиную, я подошла к небольшому бару и достала бутылку шампанского.
Спать не хотелось, и я постучала в Женькину дверь. Женька сидел на кровати и вертел в руках точно такую же бутылку, как у меня.
– Можно к тебе? Мне скучно, спать совсем не хочется. Я сегодня выспалась, пока тебя ждала. Давай вместе разопьем это шампанское.
– А я уже к тебе собрался, – улыбнулся Женька. – Вот прихватил бутылочку, думал, вдвоем будет веселее.
Мы засмеялись и открыли шампанское. Пробка, стрельнув, исчезла в неизвестном направлении.
– Хорошо, что ты остался, а то мне было бы скучно.
– Видишь, как все удачно получилось. Скоро вернетесь домой. Этот мужик, он вообще кто?
– Дипломат.
– Я смотрю, у него с твоей подругой серьезно…
– Очень! Неужели я скоро буду дома?
– Будешь. А ты куда, в Самару полетишь?
– Поживу немного у Натки во Владивостоке, а затем домой.
– Я тоже скоро во Владике буду. Адресок оставишь?
– Само собой. Правда, я бы тебе вообще ничего не оставляла…
– Почему?
– Потому что ты иногда бываешь невыносимо груб. Почему ты не захотел мне помочь в самый первый раз?
