– Известно или нет? – грозно переспросил он.
– Известно, – кивнула Лера.
– Тебе известно, что, сообщив подобную информацию, я могу лишиться работы и членства в адвокатуре?
– Да…
– Так какого же черта! – Он в сердцах схватил пачку дел и вышел из кабинета.
Лера продолжала сидеть, уронив на колени руки. Она не могла понять, с чего Гриньков вдруг так расходился. Несколько дней назад он сам был возмущен этой историей.
Подняв глаза, Лера увидела на столе забытую папку. Придвинув ее к себе, она узнала дело о разводе Кузьмичевых.
– Спасибо, Гриньков… – прошептала она и быстро открыла папку.
Под ее пальцами замелькали исковые заявления, свидетельства о рождении детей, медицинские справки и заключения экспертиз.
Мысль о том, что такая прорва бумаг служит делу уничтожения ни в чем не повинного человека, подстегивала ее, Лера с удвоенной тщательностью просматривала даже самые незначительные листки. Где-то здесь крылось спасение для Евгении Кузьмичевой.
Из коридора послышались голоса, один из них принадлежал Гринькову, другой – несомненно, Леночке Шосток. Голоса приближались. Втянув голову в плечи, Лера ускорила темп работы.
Скрипнула ручка двери, в то же мгновение Казанцева наткнулась на квитанцию курьерской службы по доставке детских лекарств, после чего она залезла под стол.
Из-под стола ей были видны только ноги. Одни в розовых сапожках. Другая пара – в мужских туфлях с овальным мыском. В кабинет вошли только те, что в туфлях. Дверь затворилась. Когда Лерина голова поднялась над столом, Гриньков испуганно отшатнулся:
– Чуть в штаны не наделал!
– Прости.
– При чем здесь ты… – он показал на дверь. – Мадам Шосток чуть меня не спалила.
Лера осторожно положила папку на стол.
– Ты еще здесь?! – грозно спросил Гриньков.
– Я? – удивилась Лера. – Я даже не заходила.
Она выскочила из кабинета и побежала в конец коридора. Там, у окна, достала из кармана несколько документов, среди которых была квитанция с адресом подмосковного дома Шостока.
Лера просмотрела список доставленных туда лекарств: антигистаминные препараты и дозированный аэрозоль с лицевой маской для маленького ребенка. Ее догадка получила точное подтверждение: сын Кузьмичевых страдал бронхиальной астмой, а значит, нуждался в таких лекарствах. И если препараты были доставлены в загородный особняк Шостока, значит, детей прятали там.
Ей не раз приходилось бывать у Шостока, он давал ей поручения, связанные с ремонтом. Это было еще до того, как там поселились пожилые супруги, которые теперь выполняли работу по дому и заодно обеспечивали его безопасность.
И муж, и жена хорошо знали Леру. А она знала, где хранились запасные ключи от входной двери. Оставалось только пойти и забрать их.
Спрятав украденные бумаги, она отправилась в приемную Шостока. На ее месте сидела жилистая особа со змеиной головкой.
– Тебе чего? – не здороваясь, спросила она.
– Я из дирекции. Там – переполох, – с готовностью затрещала Лера. – Только и слышно: контора Шостока, контора Шостока…
– Ну и?.. – Секретарша встала из-за стола.
– Я так и спросила: в чем дело? – Лера доверительно поделилась: – Все-таки столько лет с ним проработала, сердце болит…
– Да говори же!
– Короче… Из пожарки пришло письмо. Вас грозятся закрыть, а потом выселить. Ты прозевала исполнение каких-то там предписаний. – Сделав страшные глаза, Лера добавила сочувствующим голосом: – И как тебя угораздило.
– Что мне теперь делать? – У секретарши затряслись руки.
– Как что? – Лера недоуменно пожала плечами. – Бежать за предписанием и скорей сочинять ответ, дескать, сдвигайте сроки. Придумать уважительную причину. – Лера замолчала, а потом спросила: – Чего стоишь?
Секретарша метнулась к выходу:
– Присмотри тут! – крикнула она Лере.
Как только хлопнула дверь, Лера побежала на кухню. Достала японский чайник, сняла крышку и сунула в него руку.
– Слава богу. – Она вынула связку ключей и спрятала их в карман. Обернувшись, лоб в лоб столкнулась с Леночкой Шосток.
– А ты что здесь делаешь? – грозно спросила та.
– Вот и я думаю… что это я здесь делаю? – согласилась с ней Лера и бодро вышла за дверь.
Глава 44
Что это может значить?
Без пяти шесть Лера заглянула в кабинет Лобова:
– Леонид Нилыч, я вам не нужна?
– Все сделала? – Лобов стоял у окна и смотрел в темноту.
– По вашему списку – да.
– Тогда можешь идти, – сказал он, не оборачиваясь. – Только сначала соедини меня с Галеевой… Или нет, просто скажи, чтобы она зашла.
– Хорошо…
Лера прикрыла дверь, надела пальто и прошла к своему столу. Потянувшись к настольной лампе, заметила ключ, который по-прежнему лежал в коробке со скрепками. Она потушила свет, взяла ключ и вышла из приемной. Пройдя по коридору, стукнула костяшками пальцев в дверь кабинета Галеевой, потом заглянула внутрь:
– Ирина, вас просит зайти Лобов… И еще, – она показала ключ. – Я нашла его в ящике. Вы не зна… – умолкнув на полуслове, Лера замерла.
Сидя за столом, Ирина Галеева плакала.
– Минуту…
– Простите, – Лера посмотрела на ключ, который держала в руках, и, спрятав его в карман, повторила: – Лобов попросил вас зайти.
– Правда?
– Он так сказал. Но если вам нездоровится, я скажу, что вы уже ушли.
Поправив волосы, Галеева смущенно заметила:
– Не обращайте внимания. Просто нервы… Мне нужно идти.
Пока Лера спускалась в лифте, она размышляла о том, из-за чего плакала кадровичка.
«И почему она так оживилась, когда узнала, что в конце рабочего дня ее вызывает начальник?»
Лера заторопилась, вспомнив, что на улице ее ждет Дмитрий. Ее так и подмывало рассказать ему, где прячут детей. Но, усевшись в машину, Лера сдержалась, оставив разговор на потом.
По дороге они сказали друг другу от силы несколько слов. Остальное время ехали молча. В квартире у Федорова, как и в прошлый раз, «галдел» телевизор.
Дмитрий отдал старику фотографию:
– Спасибо, Валерий Кузьмич. Возвращаю в целости и сохранности.
– Погоди… – старик пересек комнату и выключил телевизор. – Садитесь, есть разговор. – Он положил фото в альбом.
Губанов и Лера сели за стол и приготовились слушать, однако старик как будто намеренно тянул время, бесцельно перемещаясь по комнате.
– Валерий Кузьмич… – окликнул его Дмитрий и выразительно посмотрел на часы.
– Значится, так, – Федоров остановился посреди комнаты и картинно раскинул руки: – А вспомнил я вот что: Юра, стало быть, Леонов, отец Юлечки, потом за ружье хватался…
– В каком смысле? – спросил Губанов.
– Пугнуть хотел пацанов.
– Зачем? – удивился Дмитрий.
– Мысли у него всякие про них были.
– Например?
– Подозревал он мальчишек. Считал, они чего-то недоговаривают.
– Ну и?..
– Ну и пальнул дважды.
– В кого?
– Не попал, конечно…
– В кого пальнул-то? – переспросил Дмитрий.
– В Игоря. После того за ружье больше не брался.
– Посадили его?
– Кого?
– Леонова, отца девочки.
– Да кто ж его посадит? Соседи сговорились молчать. И так мужику досталось.
– Что было дальше?
– Юра уехал на Севера. До нефти до своей подался. В квартире только обрадовались. За мальчишек боялись, думали: напьется да перестреляет всех к чертовой матери. Только к тому времени Юра уже не употреблял.
– И все-таки… Почему он стрелял именно в Игоря? – спросил Губанов. – Считал, что тот виноват больше других?
– Да кто ж его знает, – вздохнул старик. – Может, считал, а может, умом поперхнулся… Вроде разговор какой промеж пацанами вышел. Там еще парень соседский был. Футболист… А Юра слышал, как они про Юлечку говорили.
– Что с ним было потом?
– С Юрой? – Старик почесал в затылке. – Поговаривали – он сильно забогател. Все-таки на нефти сидел.
– Больше ничего не слышали?
– Чернавский Олег, забулдыга, что жил в его комнате, рассказывал: дескать, уехал Леонов за границу, денежки проживать. Может, семью другую завел… – старик умиротворенно вздохнул. – А как жешь иначе.
– Семью, говорите, завел? – Губанов принял слова старика всерьез, но тот поспешил объясниться:
– Это я так, к примеру сказал, чтобы себя не тревожить.
– Спасибо. – Дмитрий кивнул Лере, и они встали. – Мы пойдем.
– А если еще чего вспомню? – спросил старик. – Снова придете?
– Непременно, – пообещал Губанов.
На том и расстались.
В машине Лера сказала:
– Была девочка и – нет. Грустно…
– Стрелять в мальчишку – это же каким нужно быть уродом.
– Не судите. Просто представьте, что испытал отец, вернувшись домой с вахты. Ни дочери, ни жены.
– Это да, – согласился он. – Думаете, этот Юрий хотел отомстить?
– Отомстить? – Лера покачала головой. – Думаю, у него сдали нервы.
– Интересно, почему он стрелял в Игоря? Опять этот Кравченко. – Губанов не мог успокоиться. – Почему он? Почему стреляли в него? Здесь есть какая-то связь.
