«Сделаю все сама, — подумала Даша, — без всяких администраторов и гидов. В конце концов спрошу, где у них полицейский участок, приду и все расскажу. Думаю, английский они понимают. Вдруг мне повезет, и я попаду на нормального полицейского, которого описывают зарубежные детективы, умного и хорошего?»
Надежда, конечно, слабая, но Даша твердо собралась сделать все, что от нее зависит.
Она достала из сумки полотенце, положила его под голову, зажала в руке книжку и решила немного подремать. Скоро обед, а после обеда можно пойти искать полицейский участок. Лежа на своем любимом китайском ежике, Даша закрыла глаза и… уснула.
* * *
А когда открыла глаза, то не сразу поняла, где находится. Солнце опускалось к морю. Людей на пляже было совсем немного, и ощутимо похолодало. Даша подняла голову и огляделась. «Господи, да я все проспала! — с ужасом поняла она. — И ни в какой участок не попала, не говоря уже об обеде!»
Даша встала, сложила свои вещи и пошла к главному корпусу. Голова была какой-то странной, как будто в нее напихали опилок, и немного кружилась. «Это, наверное, от голода, — подумала Даша, — я же не ела нормально черт знает сколько времени. Надо хотя бы соку попить, что ли». Она присела на скамейку под «розанами», но вспомнила вчерашних итальянцев и поспешно встала. Слишком много загадок, повторила она про себя, и у всех плохие ответы.
Войдя в холл, она сразу увидела Максима, разговаривающего с Машей и Левой, за спинами которых вертелись Женечка с Сонечкой, и неожиданно для себя приняла решение. Она подошла к нему вплотную, и, когда он заметил ее, у него стало такое лицо, будто перед ним появилось привидение.
— Можно тебя на минутку? — спросила она и, не дожидаясь ответа, отвела его в сторону. — Хочу кое-что сказать. Завтра рано утром я пойду в полицию.
— Хочешь меня сдать? — невесело усмехнулся он.
— Нет. Не тебя. Я почти знаю, кто убийца, но не могу сама сделать последний шаг. Пусть теперь расследованием занимается полиция. Алину убили потому, что она шантажировала убийцу аниматора, что можно доказать. Но я, собственно, не об этом. Просто не хочу, чтобы для тебя визит полиции стал неприятным сюрпризом и ты бы не вздумал им врать, как и мне, что не имеешь к Алине ни малейшего отношения.
Максим недоверчиво покачал головой.
— Ты в самом деле хочешь идти в полицию?
— Да.
— Неужели ты думаешь, Даш, будто я такой дурак, что стану врать по поводу вещей, всем давно известных?
— Я ничего не думаю, — устало ответила Даша. — Я просто предупреждаю тебя, потому что один раз ты уже показал себя полным дураком, и не факт, что не покажешь еще раз.
Максим собрался было что-то возразить, но она уже шла к лестнице, помахивая блокнотиком Алины.
У себя в номере она упаковала Морошку и сунула головоломку во внутренний карман сумки. Тут вспомнила, что хотела попить соку, и подошла к двери, чтобы вернуться в холл, но в дверь деловито постучали. Ни на секунду не задумавшись, Даша распахнула ее.
— Привет еще раз. Я по поводу фотографии. — За порогом стоял Лева. — Я как раз всем раздаю то, что они заказывали, а ты так быстро из холла убежала… Расплатишься?
— Да, конечно, — кивнула Даша. — Сколько там с меня, напомни…
Лева назвал цену, и Даша полезла в сумку за кошельком. Денег оказалось почему-то меньше, чем она рассчитывала, но Даша даже не успела этому удивиться — в номер опять постучали.
— Войдите! — крикнула она.
Вошел Максим.
— Мне нужно с тобой поговорить. Лев, извини, у тебя что-то серьезное?
— Серьезное, — улыбнулся тот. — Вымогаю деньги. Ну все, Даш, пока, держи свою фотографию.
Даша растерянно взяла у него свой снимок и посмотрела на Максима.
— В чем дело? Ты хочешь меня отговорить от обращения в полицию?
— Нет, не хочу, — покачал он головой. — Пойдем погуляем?
— Что?!
— Пойдем погуляем, — повторил Максим. — Ты, кажется, больше не шарахаешься от меня, так что, надеюсь, не будешь подозревать в том, что я собираюсь оставить на берегу Турции твой хладный труп. Предлагаю просто походить около моря. Скоро уже уезжаем, и сегодня у нас последний спокойный вечер в «Сафире».
Даша глядела на него, не понимая, зачем ему понадобилась какая-то прогулка. Все уснувшие подозрения всколыхнулись, и внутренний голос попытался что-то сказать, но Даша пресекла его попытку. «Здесь был Лева, — подумала она, — не станет же Максим меня убивать после того, как его видел свидетель?»
— Подожди, только деньги уберу, — сказала она, поворачиваясь к сумке.
Максим сделал сзади почти неуловимое движение, и Даша молниеносно обернулась.
— Можно я в туалет зайду? — спросил он.
Даша молча кивнула и, когда дверь за ним закрылась, опустилась на стул.
Они ходили по берегу уже час, туда и обратно, а она все еще не могла понять, зачем ему понадобилось сюда ее притаскивать. Он не пытался завести Дашу в темные кусты, не звал прогуляться по пирсу, а просто рассказывал о чем-то, время от времени спрашивая ее мнение. Тогда Даша что-то отвечала, иногда невпопад, и они продолжали бродить туда-сюда. Сначала на берегу было еще несколько пар, кроме них, но когда зазвучала музыка на танцполе, они исчезли, и Даша с Максимом остались одни.
Наконец он замолчал, они уселись на камни и стали смотреть в темные волны. Поднялся ветер, и Даша в своем легком платье озябла, хотя вечер был теплый.
— Ну что, пойдем обратно? — повернула она голову к Максиму.
Немного помолчав, тот сказал:
— Знаешь, Даш, я собираюсь сегодня напроситься к тебе в номер, но не знаю, как это лучше сделать. Давай я не буду ничего придумывать, потому что у меня все равно не получится, а просто спрошу… Можно я с тобой останусь ночевать?
Даша потеряла дар речи.
— Т-ты что, меня так соблазняешь? — наконец смогла она выговорить, радуясь, что в темноте не видно, как покраснели ее щеки.
— Нет, я так тебя пытаюсь защитить.
— Ты меня уже пытался защитить один раз, — вырвалось у Даши, но она тут же пожалела о своих словах.
Максим промолчал. Они посидели еще немного, и Даша почувствовала, что нужно что-то сказать или сделать.
— И от чего ты пытаешься меня защитить? — спросила она наконец.
— Да я не знаю! — Он поднялся. — Откровенно говоря, я считаю, что аниматор никакого отношения к смерти Алины не имеет и ты все напридумывала. Но если все-таки я не прав… Маловероятно, но тогда в отеле есть человек, который уже убил двоих и вполне может убить третьего. И мне вовсе не хочется, чтобы этим третьим была ты. Я все ясно объяснил?
— Вполне, — кивнула Даша и встала рядом с ним. — Давай мы с тобой сделаем так: ты возвращайся в холл, а я посижу еще немного здесь и подумаю над твоим предложением. Хорошо? А потом приду и скажу тебе. Я понимаю, что тебе мои слова кажутся идиотизмом, но мне так удобнее.
Она не стала говорить, что ее здравый смысл начинает отказывать, когда он сидит рядом с ней. В то же время Даша не могла не признать, что в предложении Максима есть резон. Но она не рассказывала ему ни про Аллу, ни про Сонечку, и он не знал, кого ей следует опасаться. А она знала. Поэтому чувствовала себя достаточно спокойно.
— Даш, ты что? — посмотрел он на нее сверху вниз. — Я тебе говорю, что опасаюсь возможного убийцы, а ты мне предлагаешь оставить тебя на ночном берегу на неопределенный срок, пока ты дозреешь до какого-нибудь решения!
Даша огляделась и показала ему:
— Вон, видишь, пара сидит в двадцати шагах от нас. Как ты думаешь, убийца будет убивать меня на глазах у свидетелей? Вокруг полно людей. Основная масса отправилась, понятно, на танцы, но скоро народ придет сюда, будь уверен. Так что на берегу я в безопасности, и ты можешь за меня совершенно не беспокоиться. Если парочка вздумает уйти, то я просто встану и пойду следом за ними. Но я не думаю, что мне понадобится так много времени, чтобы определиться, нужен ты мне в моем номере или нет.
— Хорошо, — согласился Максим. — Жду тебя в холле. Только учти: на размышления тебе не больше двадцати минут.
Он отошел на несколько шагов и обернулся:
— Да, и можешь не беспокоиться по поводу соблазнения. Я же джентльмен, хоть и не очень образованный.
Даша покраснела вся, так что даже пальцам стало горячо, и махнула ему рукой, но он уже поднимался к аллее. Ну что ж, теперь можно спокойно подумать. А двадцать минут и не понадобятся.
Но, сидя одна на берегу, Даша поняла, что ей здесь не нравится. Ей было как-то не по себе. Когда Максим находился рядом, все казалось абсолютно другим, и она обозвала себя трусихой. Но с каждой минутой ей становилось все тревожней. Ветер дул слишком сильный, море выглядело слишком темным, музыка играла слишком далеко… Фонари горели только на аллее, и то не все, и даже звезды на небе не могли заставить Дашу любоваться ночным небом.
