- Дежурил ночью, вон там, - Бригадир показал на высокую скалу, с плоской, будто срезанной вершиной.
- А это у тебя откуда? - он удивленно показал на пачку баксов, которые сворачивала Эльза, чтобы снова отправить их за лифчик.
- Трудовые сбережения, дядя Вить.
- Слушай, Лизок. Отдай мне. А я тебе верну их, в Москве.
- Не смеши, дядя Вить, зачем тебе валюта на необитаемом острове?
- С деньгами, Лизок, я чувствую себя человеком...
- Не таким заброшенным, да? - она наклонила голову и взглянула на него с боку.
- Вроде того, - поспешно согласился Бригадир.
- Это я понимаю. На, - Она протянула ему смятые банкноты.
Он взял деньги, пересчитал, присвистнул и, сунув их в карман, быстро пошел к пещере.
Мареничев сидел у входа, у едва тлеющего костра.
- Сходишь за дровами? - спросил он.
- Это после дежурства-то? - Бригадир прислонился к прохладной бугристой стене. - Передохну и схожу. А где Зина с этой...Нинико?
- Ушли за рыбой.
- Слушай, братан, плесни коньячку, а? - смиренно попросил Бригадир.
- Не могу.
- Это почему же? - возмутился Бригадир. - Я всю ночь глаз не сомкнул.
- Пьянству - бой! - отрезал Мареничев.
- И это говорит директор ресторана? - Бригадир издевательски покачал головой.
- Комендант необитаемого острова, - поправил Мареничев.
- Не один ли хрен. Ну, тогда продай.
- Таксу я вчера объявлял. Не потянешь. Откуда у тебя деньги?
- Допустим, племяшка в долг дала...
- Так, - Мареничев посмотрел на него внимательнее. - И сколько же?
- Все мои. Полтыщи баксов.
Мареничев заколебался. Он уже догадался, что это те самые деньги, которые он утром дал Липинскому, и подивился рекордно быстрому их обороту. Конечно, он бы и так дал выпить Бригадиру, но решил, что за деньги все-таки будет лучше: это хороший сдерживающий рычаг. Иначе начнут выпрашивать все, а уж Бригадир точно не даст покоя. И хотя Мареничев, как и любой лидер, был против распутства и пьянства, как коммерсант он не мог отказаться от прибыли, это было выше его сил. Он молча взял деньги, повернулся к куче тряпья и извлек из - под неё флакон с коньяком.
- Один? - возмутился Бригадир. - Да ты что совсем того? - он покрутил у виска пальцем.
- Цена рыночная. Не хочешь, не бери.
- Ну, змей... Ну, мироед. Монополист хренов. Мне этот флакон - как слону дробина. Накинь ещё один.
- Ладно, бери, - сжалился Мареничев. - И учти: это последний, больше у меня нет. Через два часа на острове вводится сухой закон и комендантский час.
- Ты что охренел? - удивился Бригадир.
Он деловито рассовал флаконы по карманам и покинул пещеру. Первый флакон он осушил несколькими глотками и швырнул его за камни. Когда на душе захорошело, он двинулся к террасе, забрался на узкий выступ и разлегся в тени скалы. Жизнь снова казалась ему прекрасной. Он поднялся на локте, окинул взглядом пустынную долину, осторожно отвинтил крышку второго флакона и сделал глубокий глоток. Интересно, где Мареничев скрывает этот коньяк, размышлял он, ведь у модельера Быкова был целый кейс таких флаконов, Эльза когда-то рассказывала. Конечно, в той узкой пещере в середине террасы, где же ещё им быть, как он раньше не догадался. Потому Мареничев и не подпускает к ней никого. И мужикам голову морочит. Наверняка у него там не только коньяк... Бригадир поднялся и, покачиваясь, но решительно направился по галерее к разложенному для просушки вороху веток у входа во вторую пещеру.
Глава 32.
Скалистый берег с юго-восточной стороны переходил в полукруглую бухту. Она отделялась от пещеры, где обитали теперь спасшиеся пассажиры, грядой скал, почти отвесных в сторону океана и полого спускающихся к долине. Каменистые склоны были покрыты редким колючим кустарником и соснами.
Андрей, Самотокин и Донован, закончив осмотр этой части острова, один за другим осторожно пробирались обратно.
- Рифов там не видно, бухта глубокая и спокойная, - рассуждал Донован. - Если кто-то иногда и появляется здесь, то скорее всего с этой стороны.
- Если бы самолет садился здесь, возможно он бы и уцелел, - сказал Самотокин.
- Все равно дежурить надо и с юга, и с севера... - вмешался Андрей. И костры жечь - и там, и там.
- Как твоя спина? - спросил Донован.
- Тьфу - тьфу не сглазить, кажется ничего.
- Мы сделаем так, - предложил Самотокин. - Ты, Андрей, чтобы не делать крюк, пройдешь краем долины к галерее и подождешь нас. А мы пока зайдем за Мареничевым, заодно прихватим ещё веток.
- Я подожду у осыпи, - согласился Андрей. - Могу пока перетащить хворост ко входу. Чтобы не терять время. А когда вы придете, подпалим.
- Можно и так... Согласен, Роберт?
- А куда нам спешить? - пожал плечами Донован и посмотрел на свои массивные часы. - До вечера далеко.
У края долины они разделились, и Андрей начал подъем к террасе.
Впереди уже показалась каменная осыпь, когда за ней прогрохотал мощный взрыв, гулкий звук его пронесся над долиной и отозвался затухающим эхо. С террасы к подножию скалы с шумом и грохотом рухнула груда камней, над ними поднялась туча пыли. Андрей бросился вперед, пространство перед пещерой и узкий вход были разворочены взрывом, дальняя осыпь сползла к самому краю террасы, внизу у подножия скалы на груде камней лежало распростертое тело Бригадира. Андрей не помнил, как преодолел пятиметровый спуск и оказался рядом с ним. Бригадир лежал навзничь, запрокинув голову. Грудь и камни рядом с ним аллели от крови, иссеченное осколками лицо было неузнаваемым. Из глубокой раны на шее сочилась кровь.
Андрей подложил ему под затылок свою ладонь и слегка приподнял голову. Под рукой почувствовал спутавшиеся, влажные от крови волосы. Внезапно Бригадир открыл глаза, взгляд его стал осмысленным.
- Потерпи. Сейчас наши придут, что-нибудь придумаем. Потерпи, повторял Андрей.
Бригадир с трудом пошевелил губами, силясь что-то сказать, взгляд его стал напряженным. Андрей наклонился к нему, Бригадир едва слышно прошептал:
- Мне уже не поможешь, парень. Передай Зине, пусть не поминает лихом...И все остальные тоже. И ты, парень. Ту бандуру, что ты искал, я вытащил. Цела она. На берегу есть два камня, плоские, как плиты. Она за ними, присыпана галькой. В Москве найди Беспалого... Пусть мои деньги и "Мерседес" отдаст племяшке и Зине. Деньги - пополам... Больно как, черт побери. Не могу... - он вдруг заговорил громче, речь его стала бессвязной. Внезапно, закатив глаза, он вытянулся и затих.
Андрей поднялся и беспомощно огляделся, снизу из долины к ним бежали Самотокин, Мареничев и Донован.
Бригадира похоронили вечером на опушке сосновой рощи.
Грунт здесь был мягкий, песчаный, мужчины по очереди рыхлили его ножами и выгребали руками и котелками.
- Крест и надпись сделаем потом, когда нас найдут, - сказал Мареничев.
У изголовья насыпного холмика, безвольно опустив плечи, плакала Зинаида Васильевна. Всхлипывающая Эльза и печальная Нинико поддерживали её под руки.
- Может быть, его можно будет взять с собой, когда нас найдут... прошептала Зинаида Васильевна.
- Да, да и похоронить там, в Москве, а не на этом проклятом острове, встрепенулась Эльза. - Тогда можно будет приходить к нему на могилу.
- Там будет видно, - дипломатично заключил Мареничев.
Они спустились к своему обиталищу, Андрей раздул едва тлеющий костер, Мареничев наполнил коньяком стаканы и обвел всех взглядом.
- Пусть земля ему будет пухом. Хороший был мужик.
Зинаида Васильевна опустила голову, стекающие с её щек слезы капали в стакан.
- А ведь он разминировал нам ту пещеру, - тихо сказал Донован Самотокину.
- Да, так оно и есть...
Эльза повернулась к Андрею:
- Он был моим единственным родственником. Я совсем одна теперь. Одна... Кошмар.
Завершив ритуал, отправились к озеру. Солнце зашло за скалистую гряду, неподвижная водная гладь потемнела и отливала стальным блеском.
Андрей сжал в кармане "черный талисман" и решительно направился к Нинико. Она единственная видела последний вариант имитатора, и, чтобы проверить слова Бригадира, требовалось пригласить на берег и её. Если Бригадир не напутал, Нинико узнает имитатор.
- Я хотел поговорить с тобой, пройдемся на берег?
- Уже поздно, - Нинико зябко повела плечами.
- Мы быстро.
Они прошли к перевалу и спустились на побережье. Солнце ушло за горизонт, и следовало торопиться. Андрей сразу увидел плоские камни, о которых говорил ему Бригадир: два огромных серых валуна, обточенных океаном, приваленных какой-то неведомой силой к подножию скалы. Он принялся разгребать руками едва заметный холмик из мелкой черной гальки; Нинико молча с удивлением следила за ним. Наклонившись, почти свесив голову за камень, он наконец разогнулся, в руках его была продолговатая, странно знакомая коробка. Он поставил её на камень и разорвал пленку. Нинико подошла ближе и сразу же узнала её, ту самую коробку из - под магнитофона, в которой Саватеев хранил имитатор. Она остановилась, в памяти снова всплыл его голос, его быстрый взгляд и улыбка.
