Вселенную!
– У тебя снова телефон звонит, – услышала Алиса голос Глеба.
– Кто там? – спросила она, не желая отлипать от него, чтобы глянуть на телефон.
– Данила… – И после секундной паузы: – Ответишь?
– Нет.
Она почувствовала теплоту его губ на своем лбу. А затем услышала вопрос:
– Что ты хочешь на завтрак?
– Гренки.
– Куски булочки, вымоченные в молоке и яйце?
– Да. И чтоб они были политы вареньем.
– Клубничным?
– Желательно. Но я согласна на любое.
– Ты помнишь, что именно им мы поливали тосты в том отеле, где провели первую ночь?
– Конечно. У тебя на подбородке застыла капля…
– И ты ее слизнула.
– На глазах у всех, – закончила за него Алиса. Это было ИХ воспоминание. Одно из многих. Но наиболее ценное. То, что было связано с теми двумя днями в Стокгольме, в файлах памяти автоматически перемещалось в папку «избранное».
– Буду жарить гренки, – сказал Глеб, поцеловав Алису.
– А я сварю кофе.
И они принялись за приготовление завтрака.
Он давно проснулся. Но не вставал. Лежал, таращась в потолок.
Переместив взгляд на тумбочку, увидел телефон. Взяв его, набрал номер Алисы. Хотел узнать, как у нее дела. Она не ответила. Дэн швырнул сотовый на кресло, но промазал, и он свалился на пол. Хорошо, что на ковер, а то мог бы разбиться, а денег на покупку нового, такого же приличного, у него нет. Заложив руки за голову, он продолжил прерванное занятие. Совсем разленился, ругал себя Дэн. Нет бы встал, зарядку сделал. Раньше постоянно тело тренировал, сейчас же то времени не было, то желания. Хорошо, хоть силы имелись. Поэтому Дэн приложил их все же, спрыгнул с кровати и начал отжиматься.
Двадцать раз на пальцах. Тридцать на кулаках. Пятьдесят на локтях.
Устал. Но решил продолжить. Пока руки отдыхали, покачал пресс. Затем поприседал. И снова лег на пол, чтобы отжаться обычным способом раз пятьдесят.
Закончив зарядку, Дэн принял душ. Есть после интенсивной физической нагрузки не хотелось. Решил выпить чаю, а позавтракать через часик, но когда зашел в кухню, там уже хозяйничал дед. В семейных трусах и длинной тельняшке он стоял у плиты и жарил яичницу. Естественно, с луком и укропом. Старик почти всюду добавлял и то и другое. Только в деревне зимой использовал сушеный укроп, а тут, у внука, обнаружил в холодильнике свежий.
– Доброе утро, – поприветствовал он Даню.
– Привет, дед. – Он чмокнул старика в щеку. – Как спалось на новом месте?
– После пяти стопок настойки? Да замечательно.
– Ты вчера превысил свою норму чуть ли не в два раза?
– Все из-за Нинки. Мать твоя сильна! Пьет, как мужик. Во сколько она вчера уехала?
– Поздно. Мы тебе не сильно мешали своими разговорами?
– Я их и не слышал.
– Просто ты ворочался…
– Это мне битком набитый желудок мешал, а не ваши разговоры. Чего мать не оставил у себя? Бабе одной ночами шарахаться нельзя. Особенно в городе.
– Я такси ей вызвал. Довезли до самого подъезда.
– Точно довезли?
– Да, она сообщение прислала. Отчиталась.
– Ну ладно тогда.
Дед поставил сковороду на подставку под горячее. Жареные яйца и картофель он никогда по тарелкам не раскладывал. Считал – из сковороды есть вкуснее.
– Садись, завтракать будем.
– Я пока не хочу.
– Да ладно! Я слышал, как ты пыхтел. Значит, занимался. После этого завсегда кушать надо.
Спорить со стариком насчет еды было бесполезно, и Дэн опустился на стул. Но тут зазвонил телефон, и он, вскочив, отправился на его поиски. Найдя сотовый под кроватью, ответил. Номер был незнакомый.
– Здравствуйте, – услышал он приятный баритон. – Я разговариваю с Данилой?
– Совершенно верно.
– А меня зовут Марк. Марк Андреев. Ваш номер мне дал Васко, фотограф. Фамилии его не помню, к сожалению.
– Да, я понял, о ком вы.
– Он очень мне рекомендовал вас в качестве модели.
– Серьезно? А он предупредил вас, что у меня нет опыта?
– Уже есть. Вы работали с Васко. Дело в том, что у меня горит съемка. Молодой человек, которого мы для нее ангажировали, попал в больницу с острым приступом аппендицита. Срочно ищем ему замену. Не хотели бы вы попозировать вместо заболевшего? Оплата высокая… – И озвучил сумму.
Дэн мысленно присвистнул, услышав ее. В «Модистке» ему заплатили почти в два раза меньше.
– Хорошо, давайте поработаем.
– Вы так нас выручите! – обрадовался Марк. – Я пошлю за вами машину. Скажите, куда подъехать.
Он назвал адрес.
– За вами моя помощница приедет ровно через полтора часа. Выходите к подъезду, хорошо?
– Ладно.
– Я вам ее номер пришлю на всякий случай. Вдруг опоздает? Хотя не должна. До свидания.
Дэн попрощался с Марком и вернулся в кухню.
Дед не ел, ждал его.
– Остынет! – воскликнул он с упреком, завидев внука. – Садись, хавай.
– Айн момент. – Данила опустился на табурет и схватил вилку. Тут же взял кусок хлеба – дед нарезал, пока внук болтал, – и вгрызся в него. В нем неожиданно проснулся зверский аппетит. – Я отъеду через полтора часа. Работа.
– Что за работа? – поинтересовался старик, зачерпнув ложкой жареного яичка – вилки он использовал в самых редких случаях, желая проявить уважение к хозяевам дома, что принимали его. Поэтому вчера он старался обходиться без ложки. Но сегодня… хватит уже!
– Дед, ты такую не знаешь.
– Что это? Думаешь, я совсем отсталый? Я и программистов знаю, репортеров, сисадминов и этих… как их? – И по слогам произнес: – Мерчендайзеров.
– А моделей?
– Тоже. Мне нравится Адриана Лима.
– Кто? – обалдел Дэн. Ему это имя ни о чем не говорило.
– Ой, такая красотка. Маракасы у нее… во! – И показал эти самые маракасы, выставив перед собой ладони с чуть согнутыми пальцами. Дэн понял, что Веня имеет в виду грудь.
– А мужчин-моделей знаешь?
– Только бывших. Эштон Катчер до того, как стать актером, в рекламе снимался.
Этого парня Дэн знал – видел в кино, поэтому кивнул.
– Ты не думай, что мы, пенсионеры из провинции, темные. Журналы читаем, телик смотрим…
– Вот я сегодня буду как Эштон Катчер.
– На взрослой бабе жениться? – Дед аж ложку ото рта убрал.
– Сниматься в рекламе буду.
– А… Ну это я одобряю. Лучше так, чем жениться. Не, я в принципе не против того, чтоб избранница была постарше и имела ребенка, но не в два раза, и не троих!
Дэн быстро поел и стал собираться. Он не знал, надо ли бриться, потому оставил щетину. Возможно, она дополнит его образ, а если нет, ее удалит стилист.
Приведя себя в порядок, он посмотрел на часы. До контрольного времени оставалось семь минут. Дэн решил спуститься к подъезду. Лучше там обождать помощницу Марка. Погода вроде бы к прогулкам располагала.
Когда Дэн оказался на улице, то сразу увидел машину, его ожидающую. В ней сидела женщина, которая, завидев его, помахала.
Данила направился к ней, затем забрался в салон.
– Вы – Данила, – воскликнула женщина радостно.
– Да. А вы?
– Ксения. – Она протянула ему свою ладошку, обтянутую перчаткой. – Очень приятно.
– Взаимно. – Пристегиваясь, он спросил: – А вам не жарко? – Дело в том, что Ксения была одета в шубу из пышного меха и норковую шапку. Даже если бы она передвигалась не в машине, а по улице, то ей было бы не очень комфортно в одеждах, рассчитанных на минус тридцать.
– Молодой человек, что вы, меха очень комфортны, в них не холодно и не жарко, если мы, конечно, не берем в расчет африканские погоды и даже наши летние.
– Что за сессия мне предстоит? – перевел разговор в нужное для себя русло Дэн.
– О, это будет просто потрясающая съемка. Вы – в роли мима.
– Кого?
– Вы не знаете? Мим – это подражатель. Человек, показывающий пантомимы.
– У которого выбелено лицо, а на голове смешной берет?
– Да, современный человек представляет мимов именно так. Но вообще их образ претерпел изменения за века… – Она поджала свои ярко накрашенные губы. – По крайней мере, мне так сказал Марк. Сама я не очень-то в курсе…
– Но я буду парнем с выбеленным лицом и в смешном берете?
– Этот образ так же будет запечатлен на камеру. Но не он один…
Дальше они ехали молча. Благо недолго.
– Вот мы и на месте, – сказала Ксения, тормозя у неприметного серого дома в два этажа. Дэну показалось, что он необитаем. Хотя все окна и двери были целы.
– Студия тут?
– Нет, тут помещение, оборудованное под студию. Мим – артист одинокий. И фотографу…
– Марку?
– Именно. Так вот, ему пришло в голову снять мима в пустом здании.
Они вышли из машины. Ксения оказалась высокой, почти с Дэна ростом. Они прошли к зданию, зашли в него. Причем ассистентка Марка пропустила Данилу вперед, будто он был женщиной, а не она.
Когда они оказались внутри, Дэн обратил внимание на то, что очень тихо. Как будто никого там, кроме них.
– А где Марк? – спросил Дэн, приостановившись.
– Там! – Ксения указала куда-то вперед.
