- Если кто живой, всем руки вверх! Кто спрятался, выходи! Кто не спрятался, я не виноват!
Семен слегка шевельнул ногой, чтобы показать, что он не совсем мертвый.
- Гляди, шевелится тот правый труп! - закричал мужик. - Ногой дернул только что, я видел! Вон тот, который с ружьем рядом!
- Не ори, я тоже все видел, - деловито сказал ему старшина, - и ружье вижу.
- Эй, ты, - грозно обратился он к Семену, - встань и отойди от ружья на три метра. При неповиновении открываю огонь на поражение!
"Ну, вот началось, - подумал Семен, - логичные и трезвые указания".
- Считаю до трех! - крикнул старшина, стараясь придать своему голосу-козлетончику суровое звучание. - Раз!
- Да погоди ты, Петрович! - сказал мужик-тракторист. - Он же ранен, как он тебе встанет?
- Встанет, если жить захочет, - произнес старшина. - Ноги целы, значит, может ходить. Два!
Семен хотел бы встать, но не мог. Организм не слушался его. Самое большее, что он мог сделать, это опять пошевелить ногой.
- Кажись, я их узнал, обоих, - обрадовался вдруг тракторист, - этот, который не шевелится с распоротым пузом, мой сосед с нашей улицы...
- Два с половиной! - не переставал считать старшина.
- ... а тот второй, который шевелится, - продолжал мужик, - того, который не шевелится, вчера разыскивал...
- Два на веревочке! - считал милиционер.
- ...угостил меня сигаретой...
- Два на ниточке! - смущенно пробормотал старшина. Ему явно не хотелось произносить "три", или он просто забыл, что за цифра идет после цифры "два".
- ... и дал мне денег на пиво, - заключил тракторист.
- Два на волосиночке, - продолжал старшина.
- И мне вот этот говорит, что я, мол, из военкомата, - рассказывал далее мужик, - а соседу моему уже за полтинник. Какой там военкомат? Я как сердцем чувствовал...
- Два на паутиночке.... - совсем смутился старшина.
- Да выстрели ты в воздух, - предложил ему мужик, - они испугаются.
Повисла неловкая пауза.
- Я не могу выстрелить, - прошептал старшина.
- Почему? - вторя ему, шепотом же спросил и водитель трактора.
- Ты меня ведь из дома забрал, когда утром заехал? - спросил старшина.
- Ну, - ответил мужик.
- Что, ну? - рассердился старшина. - Я дома табельное оружие не держу. Не имею права.
- А это-то что у тебя в руках? - удивился тракторист. - Не пистолет, что ли?
- Пистолет-то пистолет, да только игрушечный, - ответил милиционер, из китайского набора у сына взял. Не с голыми руками же было ехать.
- Дурак ты, Петрович! - громко сказал водитель трактора. - У них-то небось ружье настоящее! А ты с пластмассовым пистолетиком тут скачешь.
- Я тебя посажу за оскорбление личности! - рассвирепел старшина. - Я, понимаешь, жизнью рискую, играю на грани фола, а ты обзываешься еще! Хрен я больше с тобой на рыбалку поеду на своем рабочем уазике! Будешь один на тракторе ездить!
- Ты не кипятись! - прервал его водитель трактора. - Я придумал, что делать. Сейчас ты прыгнешь вниз и возьмешь у него ружье, и будешь вооружен!
- Почему я? - удивился старшина.
- Ну, ты же ведь милиционер, - справедливо заметил тракторист, - а не я!
- Если б ты три года назад не утопил в болоте служебный мотоцикл на своей рыбалке, - резонно заметил старшина, - тоже был бы милиционером, до сих пор! А я, между прочим, сегодня выходной. Гражданское лицо.
- Ну и хрен с тобой! - сказал тракторист и ловко спрыгнул вниз.
Затем он, крадучись, подошел к Семену, схватил с пола ружье и отскочил в сторону. Семен спокойно посмотрел на него измученным взглядом. Тракторист немедленно наставил на него ствол ружья и молча нахмурил брови.
- Руки вверх! - закричал из окна милиционер.
- Да помолчи ты! - рассерженно крикнул ему тракторист и обратился к Семену:
- Говорить можешь?
- Могу, - хрипло прошептал Семен.
- Что случилось-то? - с интересом спросил тракторист. - Говорил, что из военкомата, а сам человека убил!
- Посмотри, - торопливо сказал ему Семен, - посмотри, у него за пазухой есть тетрадка? Или он мне наврал? Посмотри...
Водитель пожал плечами и подошел к трупу Голубеева.
- Фу! - сказал он. - За ним кишки на метр волочатся! Ты что ему, аппендицит вырезал?
- Почти, - ответил Семен.
Тракторист присел к трупу и порылся у того за пазухой.
- Нет ничего, - сказал он, - пусто.
- Смотри лучше, - попросил Семен. А может, и правда нет никакой тетрадки, и когда Голубеев хлопал себя по груди, то имел в виду, что у него все записано внутри, в сердце?
- Во, есть, нашел, - воскликнул тракторист, - во внутреннем кармане пиджака была.
- Что там? Что там? Что там? - заголосил наверху милиционер. - Покажи мне сейчас же! Я милиционер здесь, а не ты! Мне протокол составлять!
Тракторист спорить не стал, подошел к окну и отдал тетрадку старшине.
- Мужики, - подал с пола голос Семен, - мне бы в больничку. Я весь кровищей изошел...
- Тихо! - приказал ему старшина. - Без паники! У нас все под контролем.
Тракторист подал ему измятую общую тетрадь, и милиционер начал внимательно ее изучать. Читал он минут пять, листая страничку за страничкой. Семен ждал, а тракторист прохаживался по церкви, не спуская с Семена ствола ружья.
- Да, тут целый детектив, - громко сказал он, перегнувшись через подоконник, - подробно записано как кто-то из них двоих одного за другим каких-то людей убивал.
- Чья это тетрадь? - спросил милиционер у Семена. - Твоя или покойника?
- Его, - ответил Семен, кивнув на Голубеева.
- А не врешь, парень? - спросил тракторист, подходя поближе. - Точно его? Он хоть и "сыч", а на убийцу не похож. Чего ему людей убивать? К тому же ты его вчера искал, а не он тебя.
- Пятерых моих друзей он убил, - ответил Семен, - я должен был быть шестым. В своем доме он меня поймал. Потом хотел под поезд положить. Я убежал. Он в меня из ружья стрелял. Ранил. И вот здесь уже я его смог обмануть. И сам спасся.
Семен разговаривая, совсем запыхался, ему стало трудно дышать.
- А с чего это он твоих друзей стал убивать, а? - спросил тракторист, а милиционер тем временем изучал тетрадку.
- Ну, зачем вам это знать? - спросил Семен. - Будьте людьми, отвезите в больницу, а-то ведь сдохну тут.
- Сдохнешь, - кивнул головой тракторист, - если все нам не расскажешь. Вон, - кивнул он в сторону милиционера, - представитель власти. Считай, что это допрос. Иначе бросим тебя здесь и подыхай.
Семен перевернулся на спину. В общем-то чего на них злится? Приехали они почти сразу, после того, как он Голубеева железякой проткнул. Недолго Семен в церкви провалялся истекая кровью. А может быть если бы тракторист выстрелов не услышал, то пролежал бы Семен тут в церкви до вечера и окочурился.
- Ладно, слушайте, - сказал Семен и начал говорить, делая большие паузы между предложениями, чтобы отдышаться:
- Семь лет назад мы впятером изнасиловали дочку этого "сыча" вашего. Голубеева. По дурости и по пьяни. Она стала угрожать нам, что всех посадит. Один из наших тогда толкнул ее несильно. А она головой от тумбочку ударилась. Мы думали, померла и бросили ее на улице. А она жива была и замерзла. Все мы за это отсидели. А отец ее дождался нас с зоны. Всех, кроме меня, убил. Вот в тетрадке этой описал все. Эта тетрадка теперь единственная моя улика, что это не я всех своих подельников на тот свет отправил, а он Голубеев. Милиция по моему следу идет. На меня все подозрения. Голубеев так подстроил. И вещественные доказательства везде разбросал, чтобы меня замели.
Семен закончил рассказ и посмотрел на стоявшего рядом тракториста. Тот хитро улыбался. Он цокнул языком и спросил:
- Ну, ты рассказываешь, прямо, как в кино. Стало быть тетрадка эта теперь тебе дороже всего на свете?
- Дороже, - согласился Семен, уловив недобрые нотки в интонации тракториста.
- И сколько же денег ты за не дашь? - спросил он ухмыляясь.
Семен сразу даже не нашелся, что ответить и промолчал. А тракторист продолжил:
- Я тебе, парень зла не хочу. Но сам понимаешь - время такое. Все хотят заработать. Ты, вот, дорогие сигареты куришь, а мы папиросы. Это справедливо? Вот сейчас мы тебя городским ментам сдадим, а про тетрадку и словом не обмолвимся. Тогда попадешь ты, парень, под расстрельную статью. Снова на нары, а потом пуля в затылок. Ты этого хочешь?
"Вот козел! - подумал Семен. - Я здесь подыхаю, а он деньги вымогает".
- С собой у меня рублей десять только, - сказал Семен, - больше нет. Десять рублей не хватит?
Тут подал голос милиционер:
- Ты, парень, дурку тут не ломай! Разговор не о десяти рублях. Или ты свою жизнь так дешево ценишь?
- Нет у меня денег, - сказал Семен.
- У тебя нет, - продолжил тракторист, - у папы с мамой есть, у друзей есть. Насобираешь.
- Как? - не понял Семен. - И когда?
- Короче, пойми, что я тебе говорю. Будешь упрямится, мы тебя сдадим ментам, - сказал тракторист, - про тетрадку им не скажем. Расскажем только, что нашли тебя здесь раненного и этого "сыча" убитого. Кто в кого стрелял мы не знаем. Вот и выкручивайся.
