– Так что, его судили?
– А вот и нет – он очень вовремя погиб!
– То есть как это – погиб? Насколько я поняла…
– Вы все правильно поняли, Агния. На время разбирательства Губанова перевели на судно Шатунова.
– Для контроля?
– С таким прицелом. Однако грянули учения, и корабль снялся с якоря. Тот поход вышел несчастливым: на вторые сутки пути на борту случилось возгорание. Позже выяснилось, что имел место поджог и погибли с десяток человек – в том числе и Шатунов. Губанова и еще нескольких подобрало иностранное судно, курсирующее в нейтральных водах. Он, видимо, сильно пострадал и был отправлен в госпиталь на материк. Впоследствии демобилизовался по ранению, и с тех пор его след теряется. И вот Губанов неожиданно всплыл на вашей заставе, причем у него лицо покойного Шатунова и ни следа от полученных в аварии травм!
– Какая интересная история получается! Вы считаете, что каким-то образом Шатунову удалось выдать себя за Губанова, который на самом деле погиб во время того пожара?
– Именно.
– Но как же Шатунову удался такой трюк? – удивилась я. – Ведь и его, и Губанова многие знали в лицо!
– Вот потому-то он во флот и не вернулся: слишком много знакомых лиц! И забрался он, можно сказать, в самую глушь – ну, скажите, кто бы стал искать его в Уссурийской тайге?! Полагаю, к нему каким-то образом попали документы Губанова… Если, конечно, верить в то, что случившееся на судне – чистая случайность.
– Думаете, это Шатунов подстроил, так как ему грозили неприятности из-за наркоты?
– Это мы уже вряд ли сможем доказать – слишком давнее дело. Но вот что забавно: лже-Губанову все могло сойти с рук, если бы не еще одна случайность: Сидельников, чье имя я уже упоминал, знающий и Губанова, и Шатунова, достиг больших высот. С флота он тоже ушел, продвинулся по карьерной лестнице и по чистому стечению обстоятельств вошел в состав комиссии проверяющих, которая собирается шерстить вашу заставу.
– Как вы об этом узнали?
– Как? Да он сам сказал!
– Так-так… Кажется, кое-что начинает проясняться!
– Вы это сейчас о чем? – недоуменно поинтересовался майор.
И я поведала ему о загадочном исчезновении Губанова.
– Говорите, Акиньшин показал ему бумагу со списком членов комиссии?
– В том-то и дело! Теперь, после вашего рассказа, становится понятно, что Губанов… то есть Шатунов, мог вспомнить фамилию Сидельникова. Он просто сложил два и два и сообразил, что тайна его смерти раскроется!
– Вы хотите сказать, что лже-Губанов бегает где-то в тайге?!
– Возможно, он уже в Хабаровске, а оттуда, если то, что я предполагаю, правда, он может направиться в любом направлении: у Губанова должно быть полно денег!
– Может, поделитесь сведениями? А то у меня создается впечатление, что я что-то пропустил!
* * *
К вечеру все уже знали, что майор Губанов пропал с заставы. Акиньшин паниковал не на шутку, но не потому, что в тайге мог затеряться его подчиненный, а лишь оттого, что опасался: Губанов знает, что в медсанчасти дела обстоят настолько плохо, что он решил свалить раньше, чем нагрянет проверка. Именно так полагал и сержант Строев.
– Да что там может быть такого, ради чего стоило бы прятаться? – прикидываясь удивленным, спросил Денис.
– Да шут его знает! – пожал плечами сержант. В этот момент они ужинали и за столом оказались только вдвоем – Синицу подрядили чистить вольеры. – Может, он морфием приторговывал? А еще поговаривают, что Губанов брал с местных деньги за медицинское обслуживание – это тоже может стать причиной разбирательства… Если, конечно, свидетели найдутся. Акиньшин нервничает, Изюбрь и Крыласов ходят злые и, похоже, даже на время забыли о прежней вражде!
– Да, весело, – пробормотал Денис. – И как во всем этом разобраться?
– А я вот все думаю-думаю и тоже никак разобраться не могу, – сказал вдруг Строев, – кто ты-то такой?
– В смысле? – переспросил Денис, холодея.
– В том смысле, что ты не похож на салагу: много знаешь, бегаешь, как Карл Льюис, не боишься контрактников! Значит, ты либо псих, либо…
– Я – псих, – поспешил признаться Денис, еще надеясь обратить все в шутку.
– Это вряд ли, – покачал головой Строев. – Ты разбираешься в медицине не хуже Губанова! Думаешь, все кругом идиоты? Изюбрь, к примеру, давно подозревает, что с тобой что-то неладно.
– Откуда тебе знать?
– Да оттуда, что он просил не выпускать тебя из поля зрения!
– Иными словами, Изюбрь приставил тебя за мной следить? – уточнил Денис.
– Можно и так сказать.
– И за каким лешим ты мне об этом рассказываешь?
– За таким, что ты мне нравишься. Итак, повторяю вопрос: кто ты есть, Денис Агеев?
Денис лихорадочно размышлял над возможным ответом. Придумать что-то правдоподобное прямо на месте не получится, а говорить правду нельзя. Поэтому он выбрал компромисс.
– Тебя не обманешь, да? – хмыкнул Денис. – Но беда в том, что я сейчас не могу тебе ничего объяснить, понимаешь? Это не только мой секрет!
К удивлению Дениса, такое объяснение вполне удовлетворило сержанта. Мышцы его лица расслабились, и он сказал:
– Да ты не дрейфь, Агеев, дальше меня этот разговор не пойдет! Я и так уже Изюбря подставил, сообщив тебе о своем задании. Но имей в виду, он тебя в покое не оставит, так что гляди в оба!
С этими словами он, взяв пустую тарелку, направился к стойке за добавкой. Когда Денис выходил из столовой, уже темнело. До отбоя оставалось немного времени, и он решил прогуляться. Денис миновал вольеры, и собаки приветствовали его тихим лаем. Синицы нигде не было видно. И как только парня угораздило попасть именно в кинологическое подразделение – с его-то «любовью» ко всему, что передвигается на четырех лапах! Проходя мимо сарая, где держали всякий инвентарь, Денис услышал приглушенные голоса. Разобрать смысл сказанного было невозможно, но он точно слышал, что один из голосов принадлежит женщине. Интересно, кто бы это мог быть, ведь представительниц противоположного пола на заставе раз-два и обчелся? Конечно, нужно было бы пройти мимо, но Денис задержался.
– Не надо… выйдут… все равно… нец! – вот что ему удалось расслышать. Говорила женщина, и в интонациях ее голоса он уловил панику. Не долго думая, Денис распахнул дверь. Внутри было довольно темно, но все же он ясно видел копошащиеся у противоположной стены тела. Создавалось впечатление, что мужчина прижимает женщину к стене, а она сопротивляется, пытаясь освободиться.
– Кто здесь?! – пискнула женщина.
Теперь он не сомневался в том, кто это – не кто иная, как Людмила Акиньшина, а вот мужчина – явно не ее муж! При виде Дениса он тут же выпустил Людмилу и метнулся в сторону.
– Осторожно! – взвизгнула она, и Денис, вовремя предупрежденный, отскочил и потому не пострадал от удара вилами, направленными прямиком ему в живот. Теперь он понял, кто атаковал его – пропавший начальник медсанчасти! Значит, вовсе он не пропал, а получается, хоронился здесь – зачем? И что, за весь день никто не открывал дверь сарая? И как, черт подери, тут оказалась Людмила? Денис знал, что она спит со многими офицерами на заставе – видимо, Губанов также входил в ее «ближний круг», но почему сейчас он вдруг напал на нее, да еще и в таком странном месте? Поняв, что Денис готов к обороне, Губанов затравленно оглянулся на до смерти напуганную Людмилу и, отшвырнув вилы, рванулся прямо на Дениса, едва не сбив его с ног. Денис попытался его остановить, но майор оказался сильнее, чем он предполагал: с целеустремленностью носорога Губанов буквально протаранил его. Денис кинулся было за ним, но жалобный голос Людмилы, едва держащейся на ногах, решил дело в пользу того, чтобы остаться.
– Господи… я думала, он меня… убьет! – пробормотала она, сползая по стене на дощатый пол.
Денис подошел к ней и опустился на корточки.
– Почему Губанов на вас напал? – спросил он.
– Н-не з-знаю… В-вернее, он спрашивал, ищут ли его на заставе, и… Я не понимаю, что происходит, а ты?
В глазах Людмилы стояли слезы.
– Видимо, что-то случилось, о чем нам не известно, – покачал головой Денис.
– Акиньшин ищет Губанова, чтобы разобраться с проверяющими… Ох, что-то ноги меня не держат!
Людмила попыталась подняться, но самостоятельно сделать этого не смогла, и Денис поддержал женщину за локоть.
– Куда вас отвести? – спросил он.
– Домой… Акиньшин будет у себя допоздна – телефонные переговоры с Москвой сейчас занимают все его время.
Денис никогда не бывал в здании, отведенном под личные апартаменты начальника заставы. «Ты не смотри, что дом с виду такой убогий, – сказал как-то Синица, которому посчастливилось однажды побывать у полковника. – Внутри – настоящие хоромы!» Конечно, Синица, по своему обыкновению, несколько преувеличил, но в целом не соврал: гостиная поражала воображение обилием зеркал, ковров и картин на стенах. Денис в живописи не разбирался, но не допускал и мысли о том, что все это великолепие – копии.
