– Я тебе что сказал!? – повысил голос псевдосудья.
– Все-все, сейчас выпрыгиваю. Ты вон в болотниках, а у меня кроссовки. А вода-то холодная. – Вовик поставил одну ногу на борт, вторую – на сиденье, но вместо того чтобы покинуть лодку, приложился к фляжке.
«Не выстрелит! Пока пью, не должен выстрелить!» – думал он, поглощая коньяк крохотными глотками.
Мысль, что делать дальше, пришла, как озарение. Запрокинув голову, Владимирский наполнил рот коньячком, затем, имитируя, будто поперхнулся, издал соответствующий звук, с надутыми щеками и выпученными глазами подался вперед и, падая-выпрыгивая из лодки, фыркнул изрядной порцией крепкого напитка прямо в лицо человеку с ружьем.
Тот инстинктивно закрылся рукой и отпрянул. Но Вовик, продемонстрировав завидную для своей комплекции прыгучесть, уже оказался рядом, одной рукой схватив за цевье карабин, а другой – врезав противнику фляжкой по уху.
Они забарахтались в воде. Вовик, оказавшийся сверху, старался завладеть карабином. Возможно, это получилось бы быстрее, расстанься он с фляжкой. Но на это рыболов пойти не мог – в ней еще оставался коньяк! К тому же противник, успевший нахлебаться грязной воды, вроде начинал слабеть. Вовик даже ослабил давление, чтобы не дать ему окончательно захлебнуться, но понял, что ошибся, когда взметнувшийся из воды вверх кулак нанес ему удар по лицу.
К счастью, он успел чуть отпрянуть, иначе зажатый в кулаке предмет угодил бы в глаз. Предметом был выкидной нож, лезвие которого пронзило рыболову щеку, скребнуло по зубам, разрезало язык… Он отклонил голову, и второй удар пришелся мимо. А Владимирский уже нещадно молотил фляжкой с надписью «Идейному борцу за большие уловы» по лицу, спрятанному за волчьей маской. Молотил до тех пор, пока пальцы противника, сжимавшие нож, не разжались…
* * *
Макс лавливал рыбу на множестве разнотипных лодок, начиная от одноместной резиновой надувнушки и заканчивая вместительным «Прогрессом». Лодка, выпавшая ему по жребию на этих соревнованиях, называлась «Кефаль». Просторная, устойчивая и довольно быстроходная, она имела один минус – дно и борта, склеенные из фанеры, без труда можно было пробить чуть ли не ударом ноги. Однажды Макс испытал такое «удовольствие» – нечаянно ступил мимо решетчатой стлани и продавил пяткой в дне приличную дырищу, в которую сразу хлынула вода. Хорошо еще, что пока лодка не затонула, успел догрести до близкого берега. И он хорошо себе представлял все последствия, если бы это случилось посередине водоема…
Похоже, сейчас ему предстояло это не представить, а действительно испытать.
– А теперь, уродец, быстренько подними якорь, – приказал «мудрила».
Только что Макс был готов выпрыгнуть из лодки к нему в «Казанку» и набить морду, спрятанную за волчьей маской. Но мудрила, видимо, был готов к такому варианту развития событий и опередил рыболова, выстрелив ему под ноги и пробив в дне дыру, из которой сразу зафонтанировала вода.
– Якорь наверх, быстро! – повторил он приказ.
Понимая, что у парня не все в порядке с головой, Макс повернулся к нему спиной, взялся за веревку и начал поднимать якорь, гадая, что тот собирается делать и что предпринять ему самому. Якорь был самодельный, набранный из стальных дисков, достаточно тяжелый, но компактный. Можно будет, вытащив его из воды, с разворота швырнуть в этого мудрилу и затем действовать по обстановке…
– Спокойно! – раздался предостерегающий голос, когда Макс вытащил якорь из воды и напряг мышцы, собираясь осуществить задумку. – Спокойно, уродец, не надо в меня ничего бросать. Если не хочешь в жопу раненным оказаться.
– Чего тебе надо? – спросил Макс.
– Без резких движений подними якорь над головой…
Макс подчинился.
– А теперь, уродец, урони его на дно лодки!
– Но тогда она…
– Да-да. Мне надо, чтобы твоя лодка потонула.
– Но тогда я…
– Переберешься в мою. И мы вместе помчимся на вашу дебильную базу.
– Но…
Раздавшийся над ухом выстрел не позволил Максу закончить фразу. Почувствовав что-то похожее на разряд электрического тока, он разжал пальцы. Якорь упал под ноги, как и следовало ожидать, пробил в дне лодки внушительную дыру и исчез в ней, увлекая за собой веревку. Макс машинально прикрыл дыру ногой, но это лишь чуть-чуть уменьшило поток хлынувшей воды. И только теперь он увидел, что на его правой руке вместо пяти пальцев осталось четыре – мизинца словно никогда и не было. Из того, что осталось вместо пальца, крупными каплями капала кровь. Он сжал здоровой рукой покалеченную и заорал не столько от накатившей боли, сколько от испуга.
За своим криком он больше не слышал никаких звуков. А когда крик иссяк, Макс различил донесшийся из-за спины хрип. Оглянувшись, он прежде всего наткнулся взглядом на карабин, медленно вываливающийся из рук владельца и падающий в воду между бортами лодок. Затем посмотрел выше и увидел падающее вслед за карабином тело. Удерживать тело он не стал, хотя имел такую возможность. И прежде чем тело погрузилось в воду, успел заметить, во что превратилось лицо человека, сделавшего его инвалидом…
* * *
Где-то вдалеке прогудел паровозный гудок. Запыхавшиеся Акимов и вслед за ним Клюев выскочили на берег неподалеку от железнодорожного моста. Прямо напротив них на воде покачивались две прижавшиеся друг к другу лодки. Есть в них кто-нибудь или нет, было непонятно.
– Ну и где твой охотник психованный? – спросил Клюев, на всякий случай вынимая из кобуры пистолет.
– Вон, кажется, в правой лодке кто-то шевелится, – ответил Игорь, успевший надеть очки.
– У него что, две лодки было?
– Вторая – Сереги Кузнецова. Может, он, как и я…
Его прервали прозвучавшие откуда-то сверху выстрелы. Стреляли по лодкам. Это могло показаться нереальным, если бы Акимов недавно сам не подвергся обстрелу и не видел, как стреляли в Кузнецова.
– Что вы делаете?! – не удержавшись, крикнул он.
Ответом стал пронзительный гудок поезда. И тут же в ровном песке под его ногами образовалась воронка. В следующую секунду капитан сбил Игоря с ног, упал сам и, лежа на боку, начал палить из «Макарова» вверх, по мосту. Паровоз гудел и гудел, Клюев все стрелял и стрелял.
Гудки и выстрелы прекратились одновременно, но остался усиливающийся шум приближающегося состава, а с моста вниз полетела, кувыркаясь, какая-то палка. Только когда она с фонтаном брызг упала в воду, Акимов догадался, что это было оружие.
В это время на мост вылетел поезд. Вагонов в составе было немного, но грохот они создали оглушительный, и до тех пор, пока не проехал последний вагон, Акимов видел, как с моста в воду падают какие-то непонятные ошметки.
– Оставайся здесь и не высовывайся! – приказал Клюев, меняя опустевшую обойму, на запасную.
Решив не искушать судьбу, Акимов так и лежал, не двигаясь, наблюдая, как Клюев вскарабкался по насыпи и, недолго пробыв на мосту, сбежал обратно.
– Ну, что там? – спросил Игорь, поднимаясь на ноги и отряхиваясь.
– Что-то типа фарша, вернее, бефстроганов, – ответил Клюев, глядя через его плечо. – Машинист не зря гудел, и не мог этого не видеть, а значит, должен сообщить куда надо… А там кто плавает?
Игорь оглянулся и увидел, что на воде вместо двух лодок осталась одна, и то наполовину затопленная. Человек, цепляющийся за ее борт, обладал очень короткой стрижкой.
– Серега! Кузнецов! Ты? – крикнул Игорь.
– Акимов, блин, тону! Спасай!
– Серега, к берегу, к берегу плыви! – Игорь начал скидывать с себя одежду.
– Не могу! Меня в руку ранили…
– Держись!
Клюев, скинувший только ботинки, уже плыл к вот-вот готовой затонуть лодке. Акимов старался не отставать. Они подоспели вовремя, – Сергей был на грани потери сознания. Но сибиряк нашел силы не отключиться до тех пор, пока его не вытащили на берег.
* * *
– Макс! Ма-акс!! Это я, Марат! Мара-ат!
Казалось, кричат откуда-то поблизости. Но, осмотревшись, Макс не обнаружил ни одной лодки. До острова же было никак не меньше ста метров.
– Марат? – на всякий случай крикнул Макс в сторону острова.
– Я это, я, – откликнулись оттуда. – Макс, плыви сюда быстрей!
Поторопиться действительно стоило. Его лодка быстро наполнялась водой, а расстояние между ней и «Казанкой» увеличивалось на глазах. Действуя здоровой рукой, он вытащил из уключины весло, дотянулся им до борта моторки и подтянул к нему свою тонущую посудину. О спасении вещей не могло быть и речи. Не успел он перебраться на неповрежденное судно, как «Кефаль» полностью погрузилась в воду.
Кровь из обрубка пальца хлестала немилосердно. Макс понимал, что кровотечение необходимо остановить в первую очередь, но сделать это лучше с чьей-нибудь помощью.
– Марат, ты где? – всмотрелся он в очертания береговой линии острова.
– Да здесь я, здесь! Заводи мотор и давай сюда!
– Это точно ты? – переспросил Макс, по-прежнему никого не видя.
