Инесса протянула растопыренные пальцы к лицу Марины. Девушка проворно отпрыгнула в сторону, но угодила в объятия подкарауливавшего сзади Цыплакова, который бесцеремонно вцепился в ее груди.
– Пусти, тварь! – закричала Марина.
– Держи покрепче! – Инесса подскочила к ним с нацеленными в глаза девушки ногтями.
– Успокойтесь, госпожа Вабичевич, – встрял Волохов. – А то она еще, глядишь, палец вам откусит.
– Так заклейте ей рот!
– Зачем? Пусть кричит. – Невозмутимо сказал Волохов. – Только не здесь, а там, – он показал на колодец.
– Ее тоже, что ли, трахать собираетесь? – скривилась Инесса.
– Да сколько можно трахать-то! Вроде бы все наши мальчики уже полностью удовлетворены. Вы вот здесь только что сказали, что она вашего Жорика зимой в проруби плавать заставила. Сейчас хоть и не зима, но, думаю, в колодце водичка не теплее, чем в проруби.
– Предлагаете ее утопить в колодце? – недоверчиво спросила Инесса.
– Зачем сразу топить? Пусть для начала померзнет. Давай-ка, Цыпа и ты, Мишель, снимите с цепочки ведро, привяжите к ней эту шлюшку и в колодец ее. Только не с головой, а так, по горлышко. Да, если есть желание, можете оставить ее без одежды. В колодце ей одежда ни к чему.
Не обращая внимания на попытки вырваться и визг девушки, те бросились исполнять приказ.
– А теперь давайте-ка с так называемым Палачом разберемся. – Волохов подошел к Крутову, которого продолжал держать за волосы Началов. – Насколько я в курсе, господин Крутов тоже сыграл не последнюю роль в вашей трагедии. А, госпожа Вабичевич?
– Георгий написал, что как раз с него-то все и началось, – подтвердила та.
– Очень хорошо! Антоша, тащи-ка своего подопечного к крыльцу, – деловито распорядился Волохов. – Вадим, помоги ему привязать господина Крутова к столбу рядышком с висельником. А потом возьми у колодца ведро, слей в него бензину из любой тачки и неси туда же.
– Есть, господин полковник!
– Что вы придумали на этот раз? – спросила Инесса.
– Это называется контраст.
– В каком смысле?
– А в таком, что в отличие от подружки господина Крутова ему самому мы замерзнуть не дадим…
* * *
Клевал, клевал окунь! Поклевки ощущались почти при каждой проводке. Старых реагировал на них резкими подсечками, после чего кончик спиннинга сгибался и начинал подрагивать под рывками попавшейся рыбины. С которой он особо не церемонился: быстро крутил ручку катушки, не оставляя рыбе времени на маневры, быстро забрасывал ее в лодку, буквально выдирал тройник изо рта, иногда вместе с оторванными губами и, не глядя, бросал в стоящее перед собой ведро с водой. Когда промахивался мимо ведра, не обращал на это внимания, не теряя ни секунды, вновь и вновь забрасывал блесну, вновь и вновь ловил.
Окуни попадались стандартные – от восьмидесяти до ста граммов, и это было замечательно. Исходя из простого подсчета, выходило, что каждые двенадцать окуней приносили минимум килограмм. Чтобы поймать их, хватало десяти минут и даже меньше, следовательно, за час ловли в том же темпе и с той же продуктивностью можно было, как любил говорить Дэвис, «наворочать» килограммов шесть. Это уже был бы очень неплохой результат. И до финиша оставалась бы еще уймаа времени. Вот если бы не поломанное весло…
Дэвис вспомнил о нем после того, как несколько проводок подряд оказались пустыми. Переловить всех окуней он не мог, хотя ведро было уже почти наполовину заполнено плещущейся рыбой. Либо стая переместилась и оказалась вне досягаемости забросов, либо лодку потихоньку снесло течением.
Отложив спиннинг, он взял весло и начал подгребать, словно гондольер, при этом крутя головой в надежде обнаружить на воде всплески рыбы. За легкой завесой тающего тумана он по-прежнему не видел лодок соперников. И ничуть об этом не жалел – в одиночестве рыбачить спокойнее. А хороших мест впереди хватало, Дэвис разведал их и во время тренировки…
Еще лучше, чем Старых, здешние места знал капитан его команды Макс Рыбкин. В отличие от непоседливого товарища Максу не нравилось метаться по водоему с целью кого-то обогнать или выловить рыбу из-под носа конкурента. Наоборот, больше всего ему было по душе доплыть до уловистого места, аккуратно, без лишнего шума, опустить на дно якорь и начать спокойную ловлю: методично меняя одну приманку на другую, экспериментируя с амплитудой, скоростью и горизонтом проводки. Чтобы рано или поздно спровоцировать-таки на поклевку свою любимую рыбу – судака.
Единственная, но серьезная проблема в выбранной тактике была в том, чтобы найти то самое заветное место. В поднявшемся утром тумане сделать это было практически невозможно. Невозможно, если бы Макс не махнул рукой на спортивные правила и не прихватил бы с собой в лодку очень полезный в таких ситуациях приборчик – спутниковый GPS-навигатор.
Подобное нарушение правил считалось серьезным. Узнай о навигаторе судьи, и ему не миновать дисквалификации как минимум на сезон. Да и никто, даже товарищи по команде, такой «фокус» не одобрили бы. Поэтому еще в гостинице, улучив момент, когда остался один в комнате, Макс спрятал замотанный в плащ-накидку запрещенный приборчик на дно рюкзака.
Достал навигатор после того, как отплыл от базы и погрузился в плотный туман и убедился, что его никто не видит. Работая веслами и следя за стрелкой на дисплее, которая указывала путь от одной заданной точки до другой, Макс не рисковал заблудиться. Миновав протоку между берегом и большим островом, он выплыл на большой плес и, немного поманеврировав, остановился точно в том месте, где и планировал.
Именно здесь во время тренировки Макс обнаружил свал с пяти до семи метров, по верхнему краю которого имелся коряжник, очень обнадеживающий в плане присутствия рыбы. Надежды оправдались, на одной из проводок вблизи дна он почувствовал хорошую поклевку, но подсечка оказалась холостой. Зато при осмотре вытащенной из воды приманки на свинцовом грузике четко отпечатались характерные углубления, оставленные судачьими клыками. Чтобы не зацепить рыбу на тренировке, он загнул пассатижами крючок, прижав жало к головке, и продолжил эксперименты с проводкой. А после того как подводный хищник вновь атаковал приманку, покинул перспективное место, предварительно отметив его на навигаторе. Покинул, чтобы вернуться сегодня.
Теперь ситуация была идеальной: поблизости ни одного конкурента; на воде – гладь; место и время для рыбалки – лучшего и желать нельзя; а главное в глубине гулял хищник, которого Макс очень хорошо умел ловить и которого обязательно сегодня должен был поймать.
Так оно и произошло. Не напрасно он вчера уплыл отсюда в поисках других мест. Меньше чем за час ловли три судака весом примерно от одного до полутора килограммов уже гуляли на его кукане, привязанном к корме, а четвертый, самый крупный, сорвался с крючка у самой лодки. Но Макс особо не расстроился; после этого схода у него вновь были поклевки. И на одну хорошую он только что отреагировал уверенной подсечкой!
– Есть! – не удержался он от радостного восклицания, почувствовав на другом конце снасти короткую задержку и сразу же мощный ответный рывок.
Судя по оказываемому сопротивлению, на крючке сидел настоящий монстр, веса в котором было явно больше пяти килограммов! С таким монстром можно оказаться в числе лидеров, если поймать его что-нибудь не помешает. К примеру, невесть откуда взявшаяся «Казанка» с мотором, показавшаяся из тумана и мчащаяся прямо на него.
– Смотри, куда прешь! – замахал рукой и закричал Макс, когда между ними осталось метров двадцать. – Сворачивай, сворачивай!
Но «Казанка» не меняла курс, словно тот, кто был за рулем, не слышал и не видел его жестикуляций. Макс успел поверить, что столкновения не избежать, но в самый последний момент «Казанка» все-таки отвернула. Его лодку качнуло на крутой волне, и Макс не вывалился из нее лишь благодаря тому, что, выронив спиннинг, схватился руками за борт. Спиннинг мгновенно пошел ко дну. Тем временем «Казанка», заложив вираж, дважды объехала лодку вокруг, постепенно сбавляя скорость, и, наконец, остановилась.
– Ты что натворил, мудрила? – заорал Макс, поднимаясь на ноги.
И замер, увидев наставленный прямо в лицо ствол карабина.
* * *
Владимирский вспомнил слова Марата о подозрительном мужике в камуфляже. «Человек с ружьем» тоже выглядел подозрительно, и спорить с ним под наведенным дулом что-то не хотелось. Но не станет же тот сейчас и в самом деле стрелять вот так, ни с того ни с сего!
– Подожди, не стреляй! Сейчас выпрыгну, – Вовик предостерегающе поднял левую руку, а правой полез себе за пазуху.
– Э, без шуток! – вскинул карабин мужик.
– У меня здесь коньяк, – дрожащими пальцами рыболов достал фляжку. – Парочку глотков для сугреву…
– Я тебе что сказал!? – повысил голос псевдосудья.
– Все-все, сейчас выпрыгиваю. Ты вон в болотниках, а у меня кроссовки. А вода-то холодная. – Вовик поставил одну ногу на борт, вторую – на сиденье, но вместо того чтобы покинуть лодку, приложился к фляжке.
