Поздней ночью на тарасовском вокзале мужчина собирался купить билет, чтобы покинуть город.
– Мне нужен один билет до Калининграда, – обратился он к кассиру, которая явно была недовольна, что ее потревожили в столь поздний час.
– Осталось одно место на верхней боковой полке в плацкарте. Устроит? – пробурчала она.
– Да хоть на крыше, лишь бы уехать.
– Тогда давайте документы.
Пока мужчина рылся в кармане, чтобы достать паспорт, к нему сзади подошли двое полицейских.
– Младший лейтенант Роговицын, – представился один из них. – Гражданин Петров, или лучше обращаться Пятак? Вы должны пройти с нами.
Мужчина попытался убежать, но был тут же уложен на пол стражами правопорядка.
– Погоди убегать, тебя весь город ищет, – надевая на него наручники, сказал Роговицын. – И советую не дергаться. Иначе добавят срок за сопротивление полиции.
– Я ничего плохого не сделал, – пытался выкрутиться Пятак. – Вы меня с кем-то перепутали. Я хочу уехать домой к маме. Она больна.
– А почему тогда убегаешь? Если ты ничего не натворил? Расскажешь об этом в отделе. Пойдем.
И его увели в наручниках на глазах у присутствующих, которые спросонья даже не поняли, что произошло. Через пятнадцать минут Пятака привезли в отдел на допрос к Кирьянову. Я не могла пропустить его, поэтому примчалась, как только он позвонил мне. Но было одно условие – не нужно было, чтобы Пятак меня увидел. Поэтому я села в углу за шкафом.
– Вадим Петрович Петров, присаживайтесь. Долго же мы вас искали. Надеюсь, при задержании вам зачитали права?
– Да, младший лейтенант был предельно вежлив.
– Почему пытались убежать? Куда собрались? – начал первым Кирьянов.
– Торопился. Матушка заболела, собирался навестить.
– Странно. А сегодня утром, когда мы были у нее, ваша мама была в полном здравии. Да и до ее дома поезда не ходят. Она живет всего в паре кварталов отсюда.
– А, подловили меня, – на его лице появилась злорадная ухмылка. – Считаете себя самым умным, гражданин начальник?
– Петров, ты знаешь, почему здесь?
– Понятия не имею. Мне сказали про какое-то похищение. Поэтому думаю, что я тут надолго. Не найдется закурить?
– У нас не курят.
– Жаль. Так откуда же такой большой интерес к моей скромной персоне?
– Новый двухэтажный дом на окраине деревни Климовки тебе о чем-то говорит?
– Впервые слышу.
– Тогда как объяснишь, что там нашли твои отпечатки?
– Это ошибка, – развел Пятак руками.
– Дактилоскопия – наука точная. Так что тут ошибок быть не может.
– Ах да, вспомнил – я был там в гостях. Чай пил.
– У кого в гостях?
– У друга.
– И… Как его имя?
– Не помню, у меня плохая память на имена, – с издевкой произнес Пятак, раскачиваясь на стуле.
– А мой свидетель говорит, что видел тебя там и ты совсем не чаи распивал, – продолжал Кирьянов.
– И что же я там делал? Что говорит ваш свидетель? Может, поведаете? – Он сменил свой самоуверенный и наглый тон на обычный.
– Пойми, Петров, тебе лучше сотрудничать и выдать нам всех своих подельников. Мы знаем, что в этой игре ты всего лишь пешка.
– Совсем не разбираюсь в шахматах, – Пятак продолжал глумиться над Кирьяновым.
– Улики сейчас говорят не в твою пользу. Ты снова сядешь, и теперь уже надолго.
– Позвольте поинтересоваться, в чем меня конкретно обвиняете, начальник?
– Похищение нескольких человек – это как минимум.
– И кого же я похитил?
– Двух студенток.
– Это был не я.
– Но ты их охранял. – Володя поднес ему к лицу фотографии девушек. – Вот так они выглядели до похищения, а так – сейчас, спустя семь лет. Видишь разницу?
Пятак брезгливо отвел взгляд от снимков.
– Нет, посмотри. Они сейчас в реанимации, и молись, чтобы девушки выжили. Ведь если они так и не очнутся, то на тебе будет статья посерьезнее, чем похищение. И знай, что твои товарищи выйдут сухими из воды. Тогда ты будешь отвечать за всех. И твоя дочь и жена вряд ли увидят тебя в ближайшее время. Сколько твоей дочке лет? Три? За это время она тебя совсем забудет. А если девушки придут в сознание, то в подробностях расскажут, что ты с ними делал. Поэтому тебе лучше поторопиться, – Кирьянов кипел от злости, но держал себя в руках.
Пятак перестал раскачиваться на стуле и застыл в одном положении. Затем, шмыгнув носом, он попросил у Володи стакан воды. Жадно опустошив его большими глотками до дна, Пятак аккуратно поставил его на стол. Затем откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу и посмотрел на Володю:
– Хорошо. Если я буду сотрудничать, что меня ждет?
– Я скажу прокурору, что ты помогал следствию. И он обязательно примет это к сведению.
Спустя минуту раздумий Пятак, неожиданно для меня, согласился рассказать обо всем. Вероятно, ему не улыбалась перспектива отвечать за чужие грехи.
– В общем, слушайте. Да, я был в этом доме. Но девчонок не похищал. Моя задача состояла в том, чтобы за ними следить. Вовремя давать лекарства, кормить и выводить на улицу дышать воздухом.
– Почему их там держали? А главное, кто за всем этим стоит?
– О причине, по которой они там находились, я не спрашивал. Мне платили за эту работу неплохие деньги и приказали помалкивать.
– Там были только эти две? – Кирьянов снова пододвинул к нему фото Лизы и Марины.
– Сначала да, но потом об этом месте не без помощи одного крысеныша пронюхала эта ваша подруга-детектив. Пришлось ее закрыть. Но это было не в мою смену. Фил ее обнаружил. Она вынюхивала в доме, что-то искала. И потому ничего не оставалось, как затолкать ее в подвал. А потом он поплатился за это, бедняга.
– Что имеешь в виду?
– Так она его убила. Мы приехали, и он уже был мертв, а она сбежала.
– Кстати, насчет Филимонова, – перебил его Кирьянов. – Мы выяснили причину его смерти. У него случился инсульт.
